Александр Забусов - Кривич

— Постой благодарить. Все вы уходящие, простые охотники, я тебе помощи не окажу, своей мошной трясти придется, полностью на своем коште будешь.

— Благодарю, Светлый князь. Меня в поход Византийский базилевс, считай сам снарядил. На его золото у тебя в граде закупимся, бедовать не будем.

— Ну тогда ожидай грамот, гонец привезет.

— Прощай, Светлый князь.

— Удачи тебе, боярин.

Терем византийского купца Периклоса Спула находился в западном посаде Чернигова, по соседству с подворьями богатых купцов, неподалеку от кузнечной слободы и улицы оружейников, на извилистом берегу реки Стрижни. Испокон века, эта часть посада славилась зажиточным, не бедным народом, умеющим зарабатывать деньгу, купцами, мастерами, воинами. Конечно, боярской роскоши терема не имели, но постройки были добротные, заборы высокие, ворота крепкие, скрывающие от посторонних глаз секреты торговцев и мастеров.

Еще в далекой молодости, попав на Русь и заработав в Чернигове свои первые, достойные деньги, Периклос захотел обосноваться в этом городе, открыть лавки, завести постоянную торговлю, но заработанных денег на все это было явно маловато. Тогда то, на его пути и появился человек одной с ним веры и национальности, человек в возрасте и достатке, да и встретился он ему не в холодной Руси, а на родине, в теплом и уютном Константинополе.

Тогда, вернувшись из своего первого путешествия, Периклос, соскучившись по родному городу, оставив привезенный товар на отца и старшего брата, просто вышел пошататься по константинопольским улицам, поглазеть на дворцы патрициев, с их колоннами и крышами портиков, на величественный купол храма Святой Софии, заглянуть на рынок Быка. Проголодавшись и разомлев от всего увиденного, молодой Спул зашел перекусить в харчевню, прямо перед входом в которую, на металлической решетке жарились куски мяса, вымоченные в вине и приправленные травами и специями, тут же на углях жарились каштаны. От приятного пряного запаха рот мигом наполнился слюной.

Войдя под крышу, спрятавшись от палящих лучей солнца, Периклос уселся за стол у окна, почувствовав прохладу сквозняка, поступающего из открытого настежь оконного проема. Слуга-подавальщик, заметив посетителя, тут же подошел к нему.

— Что, господин, желает?

— Принеси холодного вина, только не кислятины, мясо и каштанов. Да и проследи, чтоб оливковое масло в каштанах подали не прогорклое.

— Обижаете, господин! Какое мясо желаете? Есть молодая козлятина, баранина и свинина.

— Давай козлятину, она не такая жирная.

Слуга шустро удалился за прилавок и уже оттуда юркнул в заднюю комнату. Ожидая заказа, Периклос уставился в окно, глядел как нищие выпрашивают подаяние у проходящих мимо людей.

— С вами рядом можно присесть, уважаемый?

Молодой человек обернулся. Перед ним стоял мужчина в возрасте, аккуратная стрижка, ухоженная борода, умные, не сказать, чтобы добрые глаза. Одет был неброско, но не бедно, в длинную белую рубаху, поверх которой имелась накидка — долматик, такого же, как и рубаха цвета, с красной полосой вдоль края.

Спул окинул взглядом полупустой обеденный зал харчевни, но противиться соседству не стал.

— Пожалуйста, присаживайтесь.

Появившемуся слуге, с подносом со съестным и кувшином вина для Периклоса, сосед-незнакомец бросил медяк, расторопно подхваченный на лету и упрятанный за щеку, немногословно объявил:

— Тоже самое, что и молодому господину.

Периклос отпил из чаши вино, оно было неплохим, в меру кислым, утоляющим жажду, духовитым и явно не разбавленным водой.

— Хорошо, — вгрызаясь в жареную мякоть мяса, удовлетворенно констатировал он. Каштаны тоже шли «на ура».

Закусив, слегка выпив, разговорились с соседом. Тот оказался государственным чиновником, звали его Константин Схолл. Человек, который имел талант слушать, он и слушал. Периклос даже не заметил, как рассказал о своем путешествии на Русь, свои наблюдения и замечания.

— Ну, что ж, молодой человек, буду с вами откровенен. Наша встреча в этом месте не случайна. Я служу в третьей канцелярии великого логофета, это само по себе свидетельствует, какое значение имеет для вас наша беседа. Я еще вчера был оповещен о вашем приезде и решил, почему бы не пообедать вместе с вами, соединив приятное с полезным. Зачем вызывать вас в чиновничьи апартаменты.

Настороженно глядя на собеседника, Спул охрипшим голосом задал вопрос:

— Чего хочет от меня одно из ведомств великого логофета?

— Сотрудничества, — просто ответил Схолл, — причем вы заинтересованы в этом сотрудничестве больше нас. Сами посудите, вы младший сын у отца, купца средней руки, каких много в империи, у него есть преемник, ваш брат. А вы вечно будете на вторых ролях, унаследовав лишь сопровождение товаров, да роль старшего приказчика. Вы и сами все это должны знать.

— Что вы можете мне предложить? Поступить к вам на службу, став мелким чиновником?

— Ха-ха-ха! Смешно. Для этого у нас хватает других людей. Я предлагаю вам обосноваться на Руси, скажем в Чернигове. Вам ведь понравился этот город? Купить дом, завести торговлю, заиметь свое судно для перевозки товаров. Вам будет нужно вжиться в общество варваров, выучить их язык, обычаи, повадки, жениться, наконец.

— Эк, вы наговорили, но для всего этого потребуются немалые деньги. Откуда они у меня?

— Казна вам выдаст некоторую сумму для всего этого. Но вам надо стать глазами и ушами империи, вам надо обрасти там друзьями и людьми готовыми выполнить любой ваш, а значит наш приказ.

Константин замолчал, изучая мысли, написанные на лице молодого человека. Молчал и Спул. В конце концов, размышление прервалось.

— Я согласен.

— На сей счет, у меня не было сомнений, вы ведь человек умный.

С тех пор прошли десятки лет, постарел Периклос, давно не было в живых Константина Схолла, но за эти годы купец разбогател, обжился и считался в своем кругу почти своим. Славяне с большим терпением относятся к иноверцам.

Раздобревший, поседевший, со стриженной бородкой на щекастом лице, с большим животом, одетый в одежду варваров, Периклос Спул восседал за столом под образами. Помимо него в горнице присутствовал еще один человек.

— После того, как князем было принято решение не препятствовать охочим боярам идти в поход со Святославом, ты вышел у меня из доверия, Хрисанф. Разве я не говорил, как и с чем, к какому боярину подойти? Разве тебе мало было, выдано серебра и золота, для подкупа и подарков? Ты все получил. Где результат, Хрисанф?

— Господин, вы можете ругать меня, можете отослать в империю для разбирательства и суда, можете лишить меня жизни, в конце концов, но я вам точно скажу. Всему виной проклятый боярин из племени кривичей, прибывший в Чернигов из захолустного городка. Это он смутил князя чем-то. У них был разговор с глазу на глаз.