Александр Забусов - Кривич

Дальше фортуна отвернулась от византийцев. То-ли славянские боги, на землях которых произошло это событие, обиделись на них за содеянное. То-ли лимит удачи был сам по себе исчерпан перебором везения до исхода с окраины Руси, но идти по своим следам, обратно в Болгарию, комит не смог.

Лазутчики доложили своему командиру, что огромное войско архонта севера проследовало на юго-запад, тем самым отсекая продвижение его отряда в Болгарию. Помимо этого, в том же направлении следуют отряды воинов, догоняя своего повелителя. Можно было элементарно нарваться как минимум на неприятность, как максимум погибнуть при следовании по прежнему маршруту. Оставалась дорога на юг.

С горем пополам, переправившись через Борисфен поредевшая тагма легкой кавалерии порысила через земли Хазарии, двигаясь на полуостров Тавриду, изгаляясь не нарваться в степи на кочевья печенежских князей, мигрирующих в это время года на север своей территории к границам Руси, между реками Днепром и Северским Донцом. Чудом никуда не встряв, по узкому перешейку проскочили в фему Климатов, где все еще хозяйничали в степной местности хазарские феодалы. Лупус спинным мозгом чувствовал погоню, взявшуюся непонятно откуда, постоянно торопил Лактриса. Лишь один раз он попросил комита задержаться, потом Василий наблюдал спонтанные передвижения колдуна по степи, его приседания в некоторых местах, манипуляции над почвой. Весь отряд, включая пленника, с интересом смотрел на чудачества колдуна. Когда Лактрису надоело глядеть на это, он подошел к колдуну, заглянул за его плечо. Лупус сосредоточено подергивал нить одним концом уходившую в нору.

— Чем ты занят, старец?

Оторвавшись от своего занятия, колдун глянул на комита недобрым взглядом, поднял из дыры нить, на конце которой был шарик из какой-то зеленой субстанции.

— Да вот, вышел на охоту.

— …!

— Знаешь, кто живет в норах на этой земле? Это обиталище паука-тарантула. Сам он в размере чуть больше фаланги пальца на руке и при укусе его, умирает не каждый человек, но если паука правильно использовать, он может стать опасным оружием. Смотри, на нить вешаем шарик из липкой смолы, опускаем в нору и…

Плавно подергивая нить, колдун вскоре вытащил из норы вцепившегося в шарик мохнатого паука черного цвета.

— …и помещаем его в сей маленький короб, — он сноровисто сунул насекомое в деревянный коробок. — Думаю, пяти особей хватит.

— Зачем тебе они нужны?

— А-а-а! Придет время узнаешь, нам лишь бы поскорей добраться до гор Таврики.

Не все так просто, Василий прекрасно знал, кто в доме хозяин, имелся в виду полуостров. Комит, не был по натуре своей тупым военным, он интересовался обстановкой в империи, знал, что через узкий перешеек в Крым проникают печенеги, что на больших территориях степной Таврии проживают в своих поместьях знатные хазары, считая полуостров своим уделом. В небольшом, когда-то греческом городе на побережье, Судаке, обосновался наместник хазарского кагана — тархан, правитель провинции. Да, хазары оставили грекам города для проживания и самоуправления, но при этом обложили их налогами, данью и торговыми пошлинами. Базилевсу некогда заниматься Тавридой. Поэтому фема Климатов на сегодняшний день, ничто иное, как фикция. Она давно перешла на малый пятачок Херсонеса, образовав лишь микроскопическую фему Херсона и не более того. Вот до нее им необходимо добраться и довести живым славянского волчонка. Вон он, сидит на лошади, зло смотрит изподлобья, звериная кровь. «Господи! Дай мне силы доставить его в Константинополь!». Между тем колдун пытается заставить переть буром, идти напрямую. «Тупой, недальновидный простолюдин!».

— Идем на восток! — хрипло бросил комит своим кентархам, первым пнув вымотавшегося коня, направился по едва заметной тропе в степи. Своего командира тут-же обогнал передохнувший передовой дозор. Василий не видел, как бешено, злобно блеснули глаза Лупуса, но колдуну ничего не оставалось иного, кроме как последовать примеру воинов.

Вокруг простиралась все та же степь, которая сопровождала кривичей все предыдущие дни. Плоское до самого горизонта пространство, лишь иногда встречаются островки феодальных усадьб хазарских аристократов, распаханные латки полей, виноградники, да небольшие пятачки садов, белеющих распустившимися цветами на плодовых деревьях. Юг, одним словом, на Русь такая весна придет еще не скоро, а так буйствовать природа начнет только летом.

Поместья, встреченные на пути, греки обходили стороной, русичи это видели по следам. А еще следопыты доложили Андрею, о том, что отряд наступает противнику на пятки. Доложили примерный численный состав ромеев и даже то, что с пищей у них дело обстоит погано.

На предложение Андрея, малость увеличить темп передвижения, Лютень, десятник команды следопытов, покачал головой, ответил, взвешивая каждое слово:

— Не можно, сотник. И так на пределе животина идет. Ты вспомни, когда лошадям, да и воям, полный роздых давал? А, якщо прибавим ходу, так лошади падать начнут. Мы либо отстанем, либо глядишь, в расставленные силки угодим. Имперцы уже давно знают, что мы их гоним.

— Так, что ты предлагаешь, Лютень?

— Ты казал, что на этой земле поначалу степь будет, за ней горы пойдут, по горам на лошадях шибко не навоюешь. Вот пешим ходом и нагоним ворога. Мыслю я, гоним то мы легкую византийскую кавалерию, она не пехота, непривычно им ногами по горушкам скакать. Это нам все едино конно или пеше воевать.

Обсуждение велось на коротком привале, где славяне подъедали последний съестной припас. Раком вставал вопрос, где добыть пропитание? Благо дело, что лошади кормились самопасом, а вот люди не могли себе позволить даже охоту в изредка попадавшихся балках и лесах. Леса в степи были сквозными, байрачного типа.

На следующий день голод побудил остановить воинство неподалеку от встреченной на пути усадьбы богатого хазарина. После недолгого замешательства хозяин продал кривичам три десятка баранов, муку, вино и другую снедь по мелочевке. Андрей с хозяином усадьбы расстались довольными друг другом. Тем не менее, разведка доложила, что хазарин направил в южном направлении посыльного, судя по всему оповестить кого-то из начальства о приходе русов.

— А-а, насрать, — поразмыслив, высказался по этому поводу Ищенко. — Сейчас у нас у самих дел по горло, нехай и хазары вспотеют. Скоро горы начнутся, хазарин в горы не полезет, а мы из Крыма на лодьях уплывем. Рыжему на сей счет указания даны, да и место стоянки я ему качественно обрисовал. Я здесь помалолетке, почитай каждый год отдыхал. Еще не забыл бухту Ласпи.

Следующие трое суток погоня пошла по другому маршруту. Греки изменили направление движения, поскакали на юго-запад. Преследователи вырвались с просторов степи, попали на каменистую возвышенную равнину, почувствовали на первый взгляд безжизненность засушливой земли. Травы не баловали буйством порослей, чаще виднелись голые, глинистые проплешины среди каменистых россыпей и развалов. Пронизывающий ветер носил по просторам прошлогодние комья перекати-поля. Только в долинах редких ручьев, мимо которых продвигались русичи, можно было вволю напоить лошадей и запасти в бурдюки воды.