Ольга Андреева - Там, где оживают пески (СИ)

На следующий же день он отправился к воротам и разыскал вчерашнего стражника, что уже успел смениться и теперь шел по направлению к казармам городской стражи, чтобы выспаться.

— Доброго дня, почтенный! — заступил ему дорогу Гюрза, уверенно глядя на него снизу вверх.

— И тебе, наемник, не хворать… — подозрительно покосился на того стражник. — Чего желаешь?

— Разговор есть, отойдем? — тихо и вкрадчиво спросил Гюрза.

— Я разговоры просто так не говорю — поморщился солдат, попытавшись отодвинуть настырного собеседника в сторону, но не получилось.

— А за вознаграждение? — хитро прищурился наемник, сделав жест, будто пересчитывает монеты.

— Ну это смотря какое вознаграждение — уже более дружелюбно посмотрел на него тот.

— За достойное, будь уверен, почтеннейший… Как тебя по имени?

— Тиду меня звать… Ну что ж, пойдем, раз такое дело — насупился стражник.

Они зашли за угол казармы и Гюрза, подкинув на ладони томан, спросил его:

— А не мог бы ты мне, Тиду, предоставить информацию о том, когда караван погонщика Бабума войдет в город?

— Бабум… — пошевелил губами Тиду, припоминая… — Караван еще не пришел.

— Конечно, не пришел — снисходительно согласился наемник. — Однако, через пару дней он здесь обязательно появится, и тогда мне нужно будет узнать, а не пришел ли с торговцами молодой мужчина с маленькой девочкой… — он всунул томан в руку стражнику. Тиду повертел его в руках, прищелкнул ногтем, попробовал на зуб…

— Будь уверен, это — настоящий полновесный золотой. То, что я тебе отдал — аванс. Получишь еще один, если вовремя дашь мне знать о тех двоих… Понятно?

— Понятно! — кивнул солдат.

— Тогда можешь идти… Я буду ждать вестей в чайхане «Райская Птица» — качнул головой Гюрза. — И помни, что молчанье — тоже золото, а длинный язык я могу и отрезать….

— Я не болтун — угрюмо пробурчал Тиду.

— Вот и славно! А теперь иди и отдыхай. — наемник проследил, как он уходит и подумал: «Ну что ж, сети расставлены. Посмотрим, как быстро попадется добыча!».

И добыча не заставила себя долго ждать. Как и предполагал Гюрза, два дня спустя, Тиду оповестил его, что те, кого он так искал, уже в Хибе и остановились где-то неподалеку от городских стен.

Утро разбудило Тию косыми солнечными лучами, что пробираясь сквозь слюдяное окно, озорно щекотали ее лицо, и возней Мушил на подушке. Обезьянка уже давно проснулась и теперь занималась тем, что вылизывала шерстку, которая после вчерашней ванны топорщилась во все стороны. Маленькая воровка громко чихнула и проснулась окончательно.

— Доброе утро, Мушил! — почесала она подбородок своей любимице. — Хорошо тебе спалось на царской постели? Мне — так замечательно! — она нехотя поднялась с кровати, потянулась и побрела одеваться. После ароматной ванны и свежих простыней натягивать на себя пропыленные курту и шалвары очень не хотелось, но другого выхода не было.

— И почему я вчера не догадалась постирать одежду? — досадливо спросила она сама себя. Теперь, вот, снова чувствую себя так, будто и не мылась вовсе… Пригладив непослушные каштановые волосы и накинув дупатту, она открыла дверь. — Пошли вниз, Мушил, думаю, нам с тобой пора позавтракать.

Когда они спустились, Змеелов уже сидел за одним из столиков. Пред ним стояла миска с пловом и пиала с зеленым чаем. Запах, что исходил от еды, заставил желудок Тии недовольно заурчать. Она подсела к наемнику и вопросительно уставилась на стол.

— А можно и мне немного плова?

— И тебе доброе утро! — рассмеялся тот. Тия потупилась.

— Доброе утро… Так что там насчет поесть? — все еще улыбаясь, он жестом подозвал слугу и попросил:

— Любезный, нам миску плова, зеленый чай и сушеных бананов для обезьянки…

— Слушаю! — кивнул тот и исчез в двери, что вела на кухню.

— Какие у нас сегодня планы? — проследила за ним взглядом Тия, отвернувшись от стола.

— Ну, прежде всего, купим одной вредной девчонке приличную одежду и сапожки, чтобы ходить по песку, потом вернемся на постоялый двор. Ты останешься здесь, а мне надо будет отойти по одному делу…

— А меня с собой ты взять не хочешь? Почему? — выпятила губу Тия.

— Однажды ты уже за мной увязалась! — покачал головой Змеелов. — Я не хочу бежать без оглядки еще и из Хибы. Ты, кстати, ведь понимаешь, что воровать теперь нет совершенно никакой необходимости? — под пристальным взглядом наемника Тия густо покраснела и опустила голову.

— А ты думаешь, я ворую ради удовольствия, да? — еле слышно прошептала она. И тут настала очередь устыдиться Змеелову.

— Прости, я по утрам плохо соображаю! — пробормотал он. — Но чтобы искупить свой грех, я обещаю тебе, что у Тии сегодня же будут самые красивые и удобные шалвары и курта, которые мы только сможем найти в Хибе…

— Спасибо! — кивнула она, по-прежнему не поднимая глаз.

Слуга принес плов и за столом повисло неловкое молчание, прерываемое, разве что, только довольным урчанием Мушил, которая уплетала угощение с увлечением. Наконец, Тия робко подняла глаза на наемника и спросила:

— А как мне вылить воду из лохани?

— Никак — покачал головой он, радуясь, что его неосторожные слова девочку не обидели — Слуги будут убирать твою комнату и выльют. Ты лучше подумай, что бы еще хотела купить.

— Мне ничего больше не надо, вот разве что одежду…

— Хорошо! — кивнул наемник. — Вижу, ты уже доела? Тогда пойдем…

Они шли по ремесленным рядам и Тия, беспрестанно вертя по сторонам головой, думала, что ошиблась насчет Хибы. Если здесь и было меньше людей, чем в Ферузе, то совсем не намного. Живой поток гудел, словно потревоженный улей, и во всеобщем шуме трудно было вычленить отдельные фразы. Пропетляв среди торговцев еще минут десять, они, наконец, нашли лавку портного, маленького старичка, что почему-то напомнил Тии паучка-пустынника, который так же внезапно перебегал с места на место. Он оглядел Тию со все сторон, потом порылся у себя в сундуках и достал оттуда широкие бежевые шалвары из тонкого льняного полотна и голубовато-зеленую курту до колен, расшитую по вороту серебристыми нитями. Змеелов удовлетворенно кивнул, глядя на товар, Тии стало неловко. Однако, примерив одежду на себя, она забыла обо всем, глядя в бронзовую пластину, что служила зеркалом. Несмотря на то, что и шалвары, и курата были ей немного велики, смотрелась она в нем просто замечательно. Старый портной, крякнув, тут же заколол лишнее иголками и обещал им перешить одежду в течение часа. Наемник согласился, и, прикупив ей еще пару шалвар и курт, потащил Тию к обувщику, где они заказали ей сапожки.

После удачных покупок уставшие и довольные, путники отправились к своей чайхане, совершенно не замечая, как из толпы людей за ними наблюдала пара карих глаз…