Бетани Гриффин - Блеск и гибель (ЛП)

Восходящее солнце освещало руины перед ними, почершневший камень четко вырисовывался на фоне неба.

— Такая утрата, — мягко сказала Эйприл. — Было так красиво.

— Не думаю, что вижу красоту, подобно другим людям, — возразил Кент.

Взгляд, которым она его одарила, был странно уязвимым. Он хотел объяснить, что, по его мнению, она была чудесной, но не из-за ее золотистых волос и блестящего макияжа. Он задумался, поверит ли она ему. Если ей будет это интересно.

— Мне нужно идти к матери, — сказала она. — У Элиота есть квартиры и в университете, и в Клубе Распущенности. Я не знаю, где он будет… Или вернется ли он. Но мама будет перживать. — Они пошли по направлению к Башням Аккадиан.

— Он вернется, — сказал Кент с уверенностью, которой он не чувствовал. Все-таки, он однажды побывал в замке Просперо. — Мы вдвоем расскажем ему обо всем, что узнали. Устройство, которое я построил, не взорвется, но он все еще будеть осторожным.

Она схватила его за руку. — Я расскажу ему все, что слышала, но я изменила мнение насчет Мальконтента. Я не хочу наблюдать, как Элиот выпотрошит его. Я хочу держать Элиота подальше от него.

— Когда Элиот узнает…

— Вот именно. Он не должен узнать. Не сейчас. Я не знаю, почему наш отец так его ненавидит, но он хочет убить Элиота. Я не могу его потерять, Кент.

Глаза Эйприл были широко открыты и непривычно беззащитны. — Я все ему расскажу, но тогда Мальконтент поступит так же, — когда она сказала это, он задумался о том, не совершил ли он ошибку.

— Я увижу тебя снова, — сказала она. Это не был вопрос. И затем она ушла через боковую дверь в башню.

Кент вернулся в подвал лаборатории, которую подготовил Элиот. Он был близок к воссозданию дизайна защитных масок. После стольких дней, проведенных за разработкой бомбы для Мальконтента — пусть и фальшивой — он должен был сделать что-то, что поможет другим.

Он долго работал не покладая рук, когда приехал паникующий Элиот с дочерью ученого. Они спаслись от Просперо, но девушку отравили.

Кент лихорадочно работал, в то же время, пытаясь успокоить Элиота. Он болезненно переживал недостаток сна. Занятость своего ума. Но он сделал это. В конце концов лихорадка девушки прошла, а дыхание успокоилось.

— Спасибо тебе, — сказал Элиот, схватив Кента за руку. — Мы нуждаемся в ней, если хотим преуспеть в нашем начинании, — и затем он передал ему точные чертежи масок, где все проблемы, которые не получалось решить Кенту, были уже заполены. Девчонка украла их у отца.

— Подожди. Просперо больше не самая большая наша проблема.

Он рассказал Элиоту о планах Мальконтента подорвать пароход, но он, Кент, смастерил фальшивую бомбу. Элиот впитывал все это, становясь все более жестким с каждой минутой. Наконец он кивнул, поднял дочь Доктора Уорта на руки и выскочил из комнаты. До того, как Кент понял, что не упомянул об Эйприл. Элиот возвращался обратно в башню. Он найдет ее, и участие Кента в ее истории будет окончено.

Но Кент снова ошибался.

Два дня спустя пришел один из людей Элиота с сообщением. Кент осторожно прочитал его. Планы были вариацией тех, которые они с Элиотом обсуждали бесчисленное количество раз.

Запуск произойдет той ночью, как и планировали. Их мятежников на всякий случай известят. Элиот разберется со своей частью, покинув пароход, а Кент пойдет за воздушным шаром и подымет его в воздух, направляя в город, чтобы начать революцию. Но сейчас Эйприл шла с Элиотом на корабль. Кент уверял себя, что они знают обо всех рисках. Знают, что Мальконтент готов к запуску, и им нужно быть начеку.

Он тут же закрыл масочную мастерскую и направился в город, к Моргу, где будет ждать, пока не придет время для его хода. Морг был уже полон людей, ищущих забвения. Он проигнорировал их и заперся в комнате для гостей, которую арендовал. Целых полчаса он сидел на полу, глядя на свои рисунки. На летающие апараты, которые он с детсва представлял. И тогда он пошел на крышу. Воздушный шар, помеченый знаком Района Разврата, был его. Несмотря на то, что его изготовили еще до чумы, он модифицировал его и сделал подсчеты, необходимые для его величайшего летающего устройства, его парового дирижабля.

Когда Кент отошел от края, материализовался Уилл, как он иногда делал. Для своего собственного блага он был слишком изящным.

— Аравия собирается на корабль вместе с племянниками Просперо, — сказал он Кенту. Голос Уилла, когда он произносил ее имя, звучал отчаянно, грустно и взволновано одновременно. Кент понимал, как чувствует себя его друг. И все же, Элиот неистовствовал, когда ее отравили. Это не должно происходить плавно. Он никогда не видел Элиота, который выказывал бы такое количество эмоций, а Уилл… Он никогда не просил слишком много, никогда не хотел чего-то для себя. Он заслужил влюбиться в девушку, чье сердце не было разбито.

— Я хочу посадить ее в шар, — продолжил Уилл. — Она должна увидеть, что здесь есть хорошие вещи… пока не стало слишком поздно.

Кент неохотно согласился, наблюдая за их поднятием вверх и позвращением обратно. Уилл пошел вниз по лестнице, чтобы привести дочь ученого.

Когда он вернулся, ведя за собой Аравию, его щеки горели огнем, и Кент подозревал, что он сделал глоток-другой по пути. А девушка… Кент не знал, что думать. Он наблюдал, как Уилл помог ей взобраться в корзину, позволил шару взлететь. Ее отец был героем. Но блестящий макияж ее глаз заставлял его думать только о мерцающих светлых волосах и злом смехе.

Было очевидно, что, когда Эйприл останавливалась перед ним в игровой комнате Клуба Распущенности, она знала, какой эффект производит на парней. Он просто не ожидал, что поддастся.

Ветер хлестал вокруг них, и он уравновешивал шар. Подняв взгляд, он увидел, что Уилл целует Аравию так, будто если они прекратят, то наступит конец света. Он отвернулся и проверил часы. Еще две минуты, и ему нужно начинать спуск, или Аравия не попадет на лодку.

Он повернул рукоятку, чтобы опустить шар, когда начался фейерверк. Впечатляющее зрелище.

— Кажется, празднование началось раньше, — сказал Кент, когда корзина шара ударилась о крышу. — Его Величество, должно быть, узнал, что некие религиозные фанатики планируют сорвать его вечеринку.

Осмотрев город, они могли заметить толпу, разделенную группой солдат.

— Принц уже прибывает, — сказал Уилл.

— Сомневаюсь. Если будет хоть намек на опасность, он останется в стороне, — Кент нахмурился и взглянул на брезент, покрывающий воздушный шар.

— Я должна быть там, внизу, — сказала Аравия.

— Если ты идешь, тебе стоит поторопиться, — Кент посмотрел на нее. — Элиот ждет тебя.

— Мы никак не сможем сделать это. Гавань слишком далеко… — начал Уилл, но Кент оборвал его.