Андрей Астахов - Крестоносец: Железная Земля

— То есть, ей больше тысячи лет? — усомнился я. — Разве это возможно?

— В древние времена виари жили намного дольше.

Дорога сделала очередной поворот, направляя нас к соседнему холму. Мы проехали еще один лагерь, съехали в ложбину, снова поднялись на возвышенное место, и отсюда я смог увидеть большой обнесенный деревянным частоколом лагерь, окруживший сооружение, очень напоминающее всем известный Стоунхендж. Кольцо мегалитов имело метров пятьдесят в диаметре и окружало несколько огромных глыб из черного камня, составленных в пирамиду: с противоположной от нас стороны оно смыкалось с линией менгиров, напоминавших торчащие из каменистой земли гигантские конические клыки.

Недалеко от ворот лагеря старший из наших провожатых остановился и велел нам сдать оружие. Мы отдали ему мечи и кинжалы, Элика свой жезл (у Ганеля оружия не было), и после этого нам было позволено въехать внутрь и спешиться.

Встретивший нас в лагере эльф назвался Руэлем Орфином, капитаном дома Лайтор. Это был одетый в клепаную кожу крепкий жилистый старик с узкой седой бородой, заплетенной в косичку и парой кривых, похожих на японские катаны клинков, которые он носил по виарийскому обычаю за спиной. Он не говорил на имперском языке, и мы общались через Элику. Орфин заявил, что мы прибыли в стан дома Лайтор, где состоится Совет домов, мы его гости, тем не менее нам следует вести себя почтительно и не испытывать его терпения. Впрочем, его взгляд сразу потеплел, едва Элика сообщила ему о мече.

— Это добрая весть, хоть и с трудом мне верится, что такое могло случиться, — сказал он и кивнул мне. — Не верил я, что доживу до этого дня.

— Я хочу встретиться с Брианни Реджаллин, — сказал я.

— Понимаю. Но пока это невозможно. Брианни сейчас на корабле своего дяди Варина, а он бросил якорь на противоположной стороне острова. Тебе придется подождать, ростианец.

— Долго ли?

— До начала Совета. Вы можете отдохнуть вон в том шатре, — Орфин указал на большой красно-белый шатер на краю лагеря. — Вам подадут угощение и вернут оружие, но ходить по лагерю без моего позволения вы не имеете права. Даже ты, женщина, — добавил он, обращаясь к Элике.

— Они очень любезны, — сказал я Элике, когда Орфин ушел, и провожатые повели нас к отведенному нам шатру. — Ты не находишь?

— Ростианцы повели бы себя с непрошенными гостями-виари еще хуже, ты не находишь? — отпарировала магичка.

Я не стал ей отвечать — мое внимание переключилось на небольшой куст, растущий рядом с шатром. На прочих деревьях и кустах едва-едва появились почки, а этот уже цвел красивыми розовыми цветками, очень похожими на цветы вишни-сакуры.

— Это кардала, горный миндаль, — пояснила Элика. — Мы считаем его цветком жизни, потому что он расцветает весной самым первым. Мьюр одно из немногих мест, где он еще растет.

— А могу я срезать несколько веточек и подарить Брианни? — спросил я, любуясь цветами.

— Конечно. — ответила Элика и загадочно улыбнулась. — Ей будет приятно.

Оставив Джарема позаботиться о наших лошадях, мы вошли в шатер. Убранство было самое простое: несколько набитых морской травой узких кожаных матов, корабельная бронзовая жаровня на треноге для обогрева и деревянные стойки для доспехов и оружия. Виари-провожатые сложили на один из матов наше оружие, после чего один из них ловко запалил хворост в жаровне. А потом они убрались, и я был этому рад.

— Се ма нуайн, мне придется спать в одном шатре с четырьмя салардами, — заявила Элика, сев на мат. — Надеюсь, мне не придется всю ночь слушать ваш храп.

— Этот кромлех… что это за место, Элика? — спросил я.

— Вероятно, алтарь Дракона-Прародителя, которому поклонялись наши предки. Столько веков прошло, а он сохранился!

— А что ему случится, он ведь из камня сделан, — заявил молчавший до сих пор Домаш. — А вот что с нами теперь будет-то, други дорогие? Не выйти тебе, не прогуляться. А коли мне по нужде приспичит?

— Тебе же сказали, по лагерю не ходить, — пояснила Элика с легким раздражением. — Или в Роздоле все такие тупые?

— Не обижай нашего друга, Элика, — сказал я, распуская ремни куртки. — Вроде теплее стало, или мне кажется?

Ответа я не получил: в шатер вошли четыре женщины с едой и питьем для нас. Они принесли жирную жареную рыбу, печеные в золе клубни, напоминающие видом и вкусом репу, ноздреватый темный хлеб, а в кувшинах оказался холодный янтарный напиток с сильным запахом дрожжей. Впрочем, Домаш тут же снял с напитка пробу и заявил, что пойло сие весьма недурственное и напоминает вкусом домашнее пиво.

— Интересно, из чего виари пекут хлеб, — поинтересовался Ганель, когда мы приступили к трапезе. — Разве на их кораблях растет ячмень или пшеница?

— Есть необходимые нам товары, которые мы покупаем у людей или собираем на суше, — ответила Элика. — Океан не дает нам дерева и металла для кораблей, лекарственных трав, вина и злаков. Поэтому хлеб для нас большая роскошь и дорого стоит. Обычная наша пища — это рыба, мясо морских зверей и птиц и овощи.

— Я бы не смог так жить, — заявил Домаш, прожевав кусок рыбы. — Спать всю жизнь на корабле, питаться живностью морской. Без мяса, без доброго вина. Печальная такая жизнь.

— Когда-то у нас было все, — сказала Элика, и в ее голосе прозвучала печаль.

— Как ты думаешь, мне позволят увидеться с Брианни? — спросил я.

— Никто не может тебе этого запретить, даже Совет домов. Хотя…

— Что «хотя»?

— Брианни — Королевская Кровь, а положение, как говорите вы, саларды, обязывает. В некоторых своих поступках она несвободна.

— Ты хочешь сказать, что дуайены могут не дать согласие на наш брак? — Я почувствовал тревогу.

— Совет домов обладает исключительными правами, и только он решает важные вопросы, касающиеся жизни нашего народа. Не хочу пугать тебя, друг мой, но ты прекрасно знаешь, как и почему Брианни оказалась в твоем мире. Она беглая арас, и ее бегство сильно осложнило отношения моего народа и сулийцев. В Совете есть явные и тайные сторонники Суль — нельзя недооценивать их влияния. Вспомни, что я писала тебе в своем письме.

— Помню, — у меня сразу пропал аппетит. Кровь бросилась в голову, я ощутил нехорошее стеснение в груди. — Я этого не позволю.

— Неужели? Полагаешь, Совет тебя послушает?

— Я предложу им сделку — Брианни в обмен на меч Зералина.

— А если они откажут?

— Пусть попробуют.

— Мне нравится твоя самоуверенность, — Элика легла на спину, заложила руки за голову. — Как хорошо, когда пол под тобой не ходит ходуном! Наконец-то я посплю спокойно.

Я не ответил ей. Просто смотрел, как мои товарищи укладываются на маты, сморенные усталостью и сытостью. Первым захрапел Домаш. Меня тоже морило — во время плавания я ни одной ночи не поспал как следует, — но я не последовал примеру друзей, вышел на воздух.