Валентин Егоров - Марк Ганеев - Маг Нашего Времени

Не могу сейчас сказать, сколько же времени я провел в таком полубессознательном состоянии, но, когда открыл глаза, то увидел старика пуштуна, который камнем обкладывал могилу своего собрата. Тогда я поднялся на ноги, шатаясь от слабости, подошел к могиле, вытянулся во фрунт и отдал честь погибшему молодому пуштуну, который очень не хотел умирать. Постояв немного с обнаженной головой, я побрел в сторону от могилы. Навстречу мне, к пуштунской могиле один за другим подходили мои товарищи. Они не произносили высоких и пафосных слов прощания, а попросту по-армейски козыряли рано ушедшему из мира сего пакистанскому солдату.

Но в этом ритуале прощания с простым солдатом было нечто такое, что старик пуштун, стоявший рядом с могилой, вдруг заплакал!

Причем, старик пуштун не скрывал своих слез, не смахивал их руками с морщинистых и поросших жестким волосом старческих щек. Они открыто бежали по его щекам несколькими дорожками, временами пропадали в щетине, чтобы окончательно пропасть в бороде с сединой.

Мы уже рассаживались по грузовикам, собираясь снова ездить по проселочным дорогам этой пуштунской свободной зоне, разыскивая Тиму. Старик же продолжал стоять и плакать у могилы погибшего своего молодого соплеменника. Проходя мимо к грузовику, я обратил свое внимание на то, что старик так и не выпустил из своих рук эту советскую снайперскую винтовку! Я уже поднимал ногу на подножку Урала-375, чтобы забраться в кабину, как вдруг в моей голове всплыло воспоминание об обещании, которое я дал Заранде Хан, передать ее записку отцу через посредство первого же встречного ее соплеменника. Моя память тут угодливо напомнила мне о том, что перед самой смертью молодой пуштун упомянул мне о том, что он родом из пуштунского племени априди.

Видимо, эти воспоминания, а затем последовавший процесс принятия мною решения заняли какое-то время. Полковник тут же высунулся из окна кабины первого грузовика Урал-375. Чтобы подогнать меня своим острым языком:

— Майор, ты о чем опять задумался? Так и замер с задранной кверху мордой! Кончай переживать за то, в чем ты совершенно не виноват! Только их аллах мог спасти этого парня! Давай, залезай на свое место в кабину грузовика! Нам пора отправляться в дорогу!

— Сей момент, Полковник! Забыл кое о чем переговорить со стариком пуштуном! Сейчас я вернусь, только перекинусь с ним накоротке парой слов!

Когда я вернулся к могиле молодого пуштуна, то старик пуштун все еще оставался на прежнем месте, он продолжал плакать, стоя у могилы, слезы рекой омывали его щеки! Я сразу же подумал о том, что погибший молодой пуштун, видимо, все-таки был не просто его соплеменником! Но выяснять эти обстоятельства, у меня уже не было времени, ребята ждали моего возвращения, двигатели грузовиков уже работали, они были готовы тронуться в путь в любую минуту.

Я осторожно ладонью коснулся плеча старика и, когда он повернул ко мне свое заплаканное лицо, то протянул ему девичью записку. Старик осторожно взял в свои руки небольшой лист бумаги, исписанного на фарси. А я уже почти бежал по крутому склону горы к своему Уралу-375. Свое дело я довел до конца, я все-таки выполнил свое обещание, по моей глупости данное той самой пакистанской Барби! Теперь я был свободен и был вправе полностью распоряжаться собой! Но в этот момент я вдруг услышал призывной крик старика пуштуна! Уже раздраженный и совершенно нехотя я притормозил свой бег, остановился, повернулся лицом к старику. О, по-прежнему, находился у могилы молодого пуштуна, что-то кричал на фарси и отчаянно размахивал руками. Подойдя поближе, я вдруг услышал такие слова:

— Кяфир [7] Кяфир — понятие в исламе для обозначения человека, не верующего в существование Единого Бога (Аллаха) и посланническую миссию пророка Мухаммеда, а также отказывающегося признавать воскресение после смерти, страшный суд, существование ада и рая. , я не хотел с тобой разговаривать! Но ты сделал доброе дело моему сыну! Под личиной матери ты помог сыну с открытыми глазами переступить порог линии жизни. Ты же привез мне хорошее письмо от моей дочери, о судьбе которой я не знал вот уже более десяти лет! Таким образом, ты получил право, задать мне вопрос, на который я должен дать честный и правдивый ответ! Кстати, этот вопрос ты можешь задать сейчас или в любое другое время, я на него всегда отвечу, если буду жить в то время!

Слова этого старика пуштуна были столь неожиданными, что я остановился и задумался о том, что же мне делать? Поговорить сейчас со стариком о капитане Тимакове или этот разговор перенести на более позднее время?! Но думал я недолго, шанс бывает только один раз в жизни, его упустишь, а потом будешь ловить до конца дней своих?! Я медленно начал взбираться по склону к старику, а в этот момент Полковник раскричался:

— Майор, кончай волыну тянуть! Быстрей залезай в грузовик, сейчас мы отправляемся!

— Подожди, Полковник, не суетись под клиентом, и зря не поднимай голоса! Ты уж наберись терпения и подожди, здесь интересная ситуация разворачивается! Послушай, о чем я сейчас буду разговаривать с этим стариком пуштуном!

Старик уже стоял передо мной, свою снайперскую винтовку он, по-прежнему, словно ребенка, баюкал на правом локте. Сейчас его глаза были абсолютно сухи, в них уже не было слез. Сейчас этот старик выглядел настоящим властным пуштуном, мужчиной, которые подвластны одному аллаху, они никогда не плачут!

— Старик, ты сказал, что… — промямлил я, едва слышно.

— Да, я сказал, что честно и правдиво отвечу на любой твой вопрос, кяфир!

Через краткую паузу я все же произнес:

— Мы разыскиваем раненого советского вертолетчика! Он нам нужен! Полученная нами информация утверждает, что этот вертолетчик сейчас находится в вашей зоне. Но его хорошо прячут, мы сами не можем его найти.

— Да, этого шурави хорошо прячут не только от вас, но и от нас, коренных жителей этой страны! Вчера бы я не смог бы ответить на этот твой вопрос, кяфир! Но сегодня я узнал на него ответ! Но думаю, что нам не стоит вести беседу по столь принципиальной теме тему под открытым небом, на виду у всех. В десяти километрах от этого места находится один из аулов моего племени априди. Его жители будут рады нас принять на постой, они нас накормят и напоят всем тем, что сами имеют. А мы сможем наговориться в таком надежном убежище. Так что, кяфир, своим внутренним голосом связывайся со своим командиром, договаривайся с ним о том, что ночь проведете в ауле моего племени.

Все это время я поддерживал открытым канал своего мысленного общения со стариком пуштуном, так что Полковник, все мои товарищи по группе хорошо слышали его слова. Они были в курсе сделанного нам предложения, ночь провести в ауле одного из пуштунских племен. Полков, явно не ожидал, что мы когда-либо услышим что-либо о нашем пропавшем товарище вертолетчике. Поэтому словам этого старика он не поверил, но в то же самое время понимал, что мы не вправе отказываться от его предложения.