Янтарина Танжеринова - Драконий день (СИ)

Мирниасу тоже могли, скажем, подлить что-нибудь в пищу. Вдовицу его, что ли, прижать и расспросить как следует? В любом случае, молодому артефактору стоит нанести визит, именно этого от неё и ожидают. Вслух она сказала:

— Спасибо вам за новости, Фирниор. Поеду, пожалуй, навещу наших больных — вдруг я увижу больше, чем ваш целитель, если болезнь вызвана магическими причинами. Желаю приятной прогулки.

Фирниор был заметно обижен и раздосадован тем, что от его присутствия так быстро избавились. Однако Айриэ некогда было выгуливать этого хорошенького щеночка, пусть развлекается самостоятельно.

Визит к Тианору оказался мучительнее, чем она ожидала, причём для обоих. Похоже, ему было так же неприятно лгать ей, как Айриэ — слушать эту ложь.

На сей раз он встретил её, сидя в пухленьком, уютном креслице, заботливо укутанный светлым пушистым пледом. Квартирная хозяйка менестреля, столкнувшись с магессой в дверях, озабоченно шепнула, что целитель не смог сказать, что за неведомая хворь напала сегодня на троих его пациентов. Оставил, мол, укрепляющее питьё, подпитанное слабенькой магией, да велел принимать каждые три часа. А если в состоянии больного что-то изменится, немедленно послать за ним.

При виде любовницы Тианор едва заметно сморщил нос, но сказал почти без укора, кротко опустив ресницы:

— Айнура, спасибо, что пришла. Хоть ты и знаешь, как мне не нравится, что ты видишь меня таким слабым.

Она с ласковой и чуть грубоватой насмешливостью посочувствовала, внимательно рассматривая полуэльфа. С его аурой всё было в относительном порядке, слабость и упадок сил никоим образом не угрожали жизни. Но выглядел он скверно, и дело было даже не в бледности и залёгших под глазами тенях, делавших его тёмно-янтарные глаза неправдоподобно огромными. Тианор боялся. Так сильно, что нервно вздрагивал при внезапном шуме на улице или у старичков за стеной, причём едва ли сам это замечал. Его пальцы то и дело комкали плед и тут же отдёргивались от него, будто обжёгшись. Временами у менестреля подёргивалось левое веко, и он со злостью тёр глаза, пытаясь избавиться от тика. И настоящей улыбки у него никак не получалось, губы кривились в жалкой гримасе, а в глазах плескался страх. Айриэ делала вид, что ничего не замечает, но Тин слишком хорошо её изучил, провести его не удалось. М-да, ситуация… Ты знаешь, что я знаю, что ты лжёшь…

Их беседы и встречи раньше проходили легко и весело, не приходилось ничего скрывать друг от друга и выверять каждое слетевшее с губ слово. Когда Тианориннир переменился? Пожалуй, вскоре после убийства мельничихи. Тогда он начал…хм, служить его светлости, так получается? Или делал это с самого начала, не так уж важно, в конце-то концов. Жаль, что она была с менестрелем достаточно откровенна, но, с другой стороны, она и не поведала каких-то особенных тайн. Так что пусть его хозяева кушают то, что он мог им поведать, и давятся, корррявое Равновесие!.. Однако сильно же Тианора напугали, если гнева его светлости он боится больше недовольства магессы. С другой стороны, менестрель — человек (точнее, полуэльф) маленький, а грозный и почти всесильный герцог — вот он, рядом. Что захочет, то и сделает. Видимо, его светлость был крайне убедителен, раз Тианор даже не попытался искать защиты у Айриэ.

Мерзко, что Тианор всё-таки виновен перед ней в чём-то, иначе не прятал бы сейчас глаза, не ёжился неуютно и не смотрел тоскливо в окно, наверняка отсчитывая минуты до её ухода. Мерзко и противно смотреть на предавшего твоё доверие, но это можно пережить. Запить гадкий привкус предательства добрым гномьим пивом в хорошей компании, сразу и полегчает. Трагедии тут нет, фарс дешёвенький разве что. Плевать.

— Как же это с тобой случилось, непонятно? Ты ведь полуэльф, должен обладать иммунитетом к большинству человеческих болезней.

— Будь это простуда, я бы не заразился, — криво усмехнулся Тин. — Но это не заразная болезнь, хотя бедняга целитель уже, кажется, не знает, что и думать. Ты же наверняка слышала, Айнура, что я у него — уже третий такой пациент. С юным Фирниором всё обошлось, целитель счастлив, а то герцог сильно нервничал из-за болезни племянника.

— Я при этом присутствовала, только счастливое выздоровление благополучно проспала. Зато Фирниор уже успел сегодня нанести мне визит, юноша вполне себе жив и здоров. Если бы я его лично утром не видела и ауру его поблёкшую заодно, я бы ни за что не поверила. Может быть, и ты тоже быстро поправишься?

— Не думаю, что я такой же счастливчик, — буркнул менестрель. — Кстати, а зачем это он к тебе поехал? Ухаживает, что ли?

Попытка выказать ревность прозвучала на редкость фальшиво, Тианор и сам это понял, потому что больше не пытался изображать чувства, которых и близко не испытывал. Глаз у него опять задёргался, и Тин раздражённо прижал прыгающее веко пальцем.

— Нет, его светлость пожелал мне продемонстрировать, что Фирниор — не хозяин хогроша. Должна сказать, я была изумлена. Приятно.

— Рад, что хоть кому-то хорошо, — ещё более неприветливо отозвался Тианор и заёрзал в кресле, изредка кидая вороватые взгляды на дверь.

— Мирниасу, например, тоже нехорошо, он твой товарищ по несчастью, — заметила магесса.

— Собираешься и его навестить? — непринуждённо поинтересовался Тианор, а в глазах читалось: «Да когда же ты наконец уйдёшь?»

— Собираюсь, — подтвердила она. — Думаю, что его болезнь — того же происхождения, но надо убедиться. Вас с ним подставили, Тин.

— Что, и меня? — вяло и неубедительно удивился он. — Понимаю, почему артефактора, герцог ведь и раньше пытался обвинить его.

Айриэ внимательно на него посмотрела, отчего менестрель заёрзал в кресле сильнее, пытаясь выдержать этот взгляд. Не получилось, отвёл глаза и скривил уголок рта, безмолвно признавая поражение.

— Тианор, могу тебе посоветовать только одно: постарайся, чтобы Файханас и дальше не знал о твоей генетической неспособности к Запретной магии. Пока он пытается сделать тебя виноватым в моих глазах, ты в относительной безопасности.

— Айни, я… — хрипло начал он и осёкся, когда она покачала головой. Хватит лжи, Тин. Надоело.

— Уезжай отсюда, — вслух сказала она.

— Я не могу пока, — глухо ответил менестрель, пряча взгляд.

— Если хочешь, я попрошу гномов взять тебя с собой. Они уезжают через пару дней и могли бы тебя вывезти. — Помолчала и добавила веско: — Гномьи повозки не досматривают.

Она давала ему шанс, и полуэльф отлично это понимал. Если он сейчас признает, что ему нужна помощь, расскажет о собственном предательстве и о том, что успел выболтать герцогу, Тианор получит возможность бежать из герцогства.