Янтарина Танжеринова - Драконий день (СИ)

Он молчал, судорожно стискивая плед и опустив голову, так что чуть спутанные бронзовые кудри надёжно скрывали его лицо. Красивые резные деревянные часы на стене тикали то ли невпопад, то ли в такт его мыслям, кто там разберёт… Наконец он резко, шумно выдохнул и отчаянно замотал головой, прямо-таки расплёскивая вокруг себя море безысходности.

— Я не могу… — повторил он, всё так же рассматривая свои колени, туго обтянутые пушистым пледом цвета топлёного молока. Наверное, узоры там были очень уж интересные.

Айриэннис кивнула, хотя менестрель на неё не смотрел, и ответила спокойно:

— Хорошо, ты давно уже большой мальчик, Тин. Ты решил. Твоё право.

Больше ничего говорить не стала, просто покинула уютные объятия пухленького кресла и направилась к двери. Остальное он прекрасно понял без слов и больше не станет пытаться искать встречи с Айриэ.

Действительно, какая тут может быть трагедия?..

На улице было тихо, безветренно и почти по-осеннему хмуро. Пока она беседовала с бывшим любовником, из-за горизонта незаметно подкрались серые, обманчиво пушистые тучи и бесцеремонно распластались по всему небу, коварно брызгая реденьким дождиком на всех, проходивших под ними. Впрочем, дождик вскоре усовестился и капать перестал, но вольготно разлёгшиеся на небе тучи уползать прочь не спешили. Было серенько и хмуренько, совсем как у неё на душе, усмехнулась про себя Айриэ.

Пересиливая себя, направила Шоко в сторону дома Мирниаса, хотя хотелось мчаться вдаль и хоть так наглотаться свежего воздуха, а то ей донельзя надоела затхлость, казалось, забившая ноздри. Хотелось неистовства и свободы, полёта среди звёзд и танца на силовых нитях мира — до сверкающих вспышек в глазах, до солоноватых губ и оставшегося далеко позади горьковатого дыма памяти…

Мирниас лежал и дрожал, в буквальном смысле слова. Укутался до самого носа одеялом и трясся мелкой дрожью. Целитель оставил ему укрепляющее питьё, но молодой маг отчего-то воздерживался прикладываться к стакану, наполненному темноватой жидкостью.

На вошедшую Айриэ юнец глянул затравленно и немедленно не сказал — проблеял, потому что голосок срывался не то от страха, не то от слабости:

— Мэора, это не я!..

— А кто? — с искренним любопытством поинтересовалась магесса. — Хотите сказать, я вижу перед собой ваш неостывший труп? Боюсь вас разочаровать, Мирниас, но выглядите вы вполне живым. И даже в зеркале отражаетесь, хотя я бы не советовала вам смотреться туда подолгу, пока не вернёте себе нормальный цвет лица. А то и правда испугаетесь.

— Тьфу на вас! — немедленно обиделся Мирниас и от негодования даже перестал трястись. — В вашем присутствии, мэора, даже болеть противно, потому что вы немедленно скажете какую-нибудь гадость, и болезнь отступит, только чтобы с вами не связываться!

— Мирниас, вы сами-то понимаете, что несёте? — насмешливо спросила она.

— Мне можно нести бред, у меня лихорадка! — Молодой маг тщетно пытался удержать смех внутри, стискивая прыгающие губы, но кончилось тем, что они с Айриэ на пару расхохотались, и неважно, что смех носил характер несколько нервический. Главное, он отлично помог обоим сбросить напряжение.

— Смерти моей хотите, мэора, — отсмеявшись, кое-как выговорил Мирниас и без сил откинулся на подушку.

— Не переживайте, вы ещё не настолько сильно мне надоели, — хмыкнула Айриэ, вытирая мокрые от выступивших слёз ресницы. — Уф, до слёз досмеялась! А что это у вас, Мирниас, снадобье без дела стоит? Опасаетесь отравления?

— Знали бы вы, мэора Айнура, какая это мерзость!.. Если выпью, точно отравлюсь.

Айриэ понюхала стакан, брезгливо скривилась от кисловатого запаха и признала правоту Мирниаса. Впрочем, это было дело поправимое: немножечко магии и вкусовых иллюзий — и вот оно, чудодейственное снадобье, с приятным зеленоватым цветом, ароматом трав и укрепляющим эффектом, который Айриэ просто усилила вдвое, уж это сделать она была в состоянии.

— Пейте, вам выздоравливать надо, — велела она, впихивая стакан в руки артефактору.

Тот секунду поколебался, но спорить не рискнул и осторожно глотнул из стакана. Его бледное лицо постепенно порозовело, посиневшие губы приняли нормальный цвет.

— Мэора Айнура, спасибо вам, — тихо сказал он, — за… то, что верите.

— Да бросьте, Мирниас, — отмахнулась она. — Я же вам ясно сказала, я вижу, что из вас делают виновного. Ну какой из вас преступник, в конце-то концов?

— Между прочим, я начинал как уличный воришка! — не без вызова глянув на неё, поведал Мирниас.

— Надо же, а по вам и не скажешь, что у вас криминальное прошлое.

— Я был подданным Короля Нищих — побирался и подворовывал, когда меня вышвырнул на улицу сожитель матери, после её смерти.

— А, так вы родом не из Юнгирода? — В благополучном Юнгироде детишек на улицу не выбрасывают, а отдают во вполне приличные сиротские приюты, чья работа контролируется особым Попечительским Советом. Обирание и объедание сироток категорически не приветствуется.

— Из Дилиании. Просто мне повезло, я попал к очень хорошему человеку. Когда во мне проснулся магический дар, мне и семи не исполнилось. Король Нищих решил попробовать утаить меня от властей, чтобы потом иметь на службе собственного мага на коротком поводке.

— Не слишком мудрое решение.

— Не то слово, мэора. Я, естественно, совершенно не умел контролировать силу и перетрусил едва ли не до мокрых штанишек, когда Король Нищих вздумал меня запугивать в расчёте на будущее послушание. Ну и, перепугавшись, я нечаянно поджёг комнату… вместе с главой всех нищих. Он был пьян и не сумел выбраться, а я в дикой панике удрал куда глаза глядят. Страх меня и спас, а половина нищенских трущоб выгорела — теснота, скученность и отсутствие дождя сделали своё дело. Разумеется, началось дознание, меня быстро нашли бы и отправили учиться в местную Магическую Академию. Но мне повезло именно в том, что раньше на меня наткнулся магистр Найнир Сидейон. Он забрал меня, договорился с дилианскими магами и увёз к себе Юнгирод, а после усыновил, дав новое имя. Раньше меня звали просто Минс, фамилии я и не знал даже. Магистр Найнир был мне отцом, гораздо лучше кровного, — мягко улыбнулся Мирниас. — Он три года учил меня дома — я ведь был совершенно диким уличным мальчишкой, читать и писать не умел, а внезапно стал «мэором», так что пришлось учиться соответствовать новому положению. Когда мне исполнилось десять, я поступил в юнгирскую Магическую Академию. А ещё через два года магистр Найнир умер… сердце отказало. Он ведь уже был очень стар, почти три века прожил. А копить никогда не умел, так что после него немного осталось. Но я оказался единственным наследником, не считая каких-то денег, отошедших его праправнуку. До конца учёбы средств мне бы хватило, если экономить, но вот на оплату самой учёбы — нет. И мой новый опекун, тоже из магов, посоветовал задуматься о королевском контракте. Я согласился, не бросать же было академию. Магистр Найнир хотел бы, чтобы я учился дальше, и мечтал, что я стану его помощником. Он был очень талантливым артефактором, я поэтому выбрал… Да и он учил меня кое-чему, жаль только, не успел много передать. Ну вот, потом я доучился, сдал экзамены, получил диплом и назначение в Кайдарах… Действительность меня сильно разочаровала, но тут появились вы, мэора Айнура, и перевернули с ног на голову жизнь в нашей сытой, сонной деревушке.