Алекс Кош - Богатыри не мы. Новеллы (сборник)

Соколов встал со стула, подошел к окну и, раздернув шторы, прижался лбом к ледяному стеклу, закрыв глаза.

Перед глазами стоял Потап. Такой, каким сын видел отца в последний раз… и все-таки не такой. Все в облике родителя, ранее выглядевшее жалко, теперь казалось исполненным какой-то темной, мутной, неясной угрозы.

«А ты, небось, думал, что избавился от меня, говнюк? – отчетливо прозвучал в ушах Майка клекочущий хрип. – Никуда ты от меня не денешься, понял?! Никуда! Я теперь всегда с тобой буду. До конца. Так даже интереснее, чем занять твое место. Чтоб ты осознал, чтоб шкурой почувствовал, каково это – обидеть Потапа Степаныча Соколова. Чтоб на коленях у меня прощения просил! До крови чтоб лбом в пол бился! Умолял чтоб! А я не прощу, слышишь! Не-про-щу!!!»

Отчаянно рванувшись назад и не упав только потому, что запутался в занавеске, Майк замер. Тело сотрясала крупная дрожь, а дыхание было такое, словно он только что всплыл с какой-то совершенно невозможной глубины – на последних остатках кислорода, уже теряя сознание от удушья. Тяжело, как старик, прошаркав обратно к стулу, Майк плюхнулся перед экраном компьютера с раскрытым «Письмом НеСчастья».

Пальцы дрожали так, что курсор мыши навелся на ссылку лишь со второй попытки.

«Внимание! Программа неизвестного разработчика UnHappy.exe будет установлена на Ваш компьютер. Да/Нет», – сообщило выскочившее окошко антивируса.

Майк глубоко вздохнул.

На этот раз он попал в нужную кнопку с первой попытки…

Голова была пустой и звенящей.

Открыв глаза, Майк первым делом посмотрел на часы, беззвучно отсчитывающие время на стене напротив дивана. «Начало второго, – отметило сознание. И, приняв в расчет более чем неплохую видимость в комнате, а также золотящиеся под лучами бьющего в окно солнца шторы, педантично уточнило: – Дня».

– Ничеси я задрых! – с душераздирающим зевком сообщил городу и миру Соколов. Привычно потянулся, до хруста вытянув вверх широко разведенные руки, сжатые в кулаки. Да так и замер.

Секунду спустя он, словно подброшенный мощной пружиной, ринулся к столу, на котором стоял включенный ноут, ушедший в спящий режим.

«Рядом мобильник… Ну да, это я с Димычем разговаривал… или нет? Вроде на кухне дело было? Ладно, допустим. А что тут бумажник делает? И почему карточка зарплатная сверху лежит?»

Майк включил телефон, привычно уже за последнее время порадовавшись тому, как долго держит заряд батарея «кнопочника» по сравнению с навороченным смартфоном. Помаргивающий на экране конвертик извещал о полученном сообщении.

Новых эсэмэсок оказалось аж три: уведомление о том, что завтра будет автоматически списана со счета абонентная плата за обслуживание кредитки, рекламная рассылка фитнес-клуба, напоминающая о том, что весна уже не за горами и пора приводить себя в форму… А вот третье сообщение заставило Майка разом покрыться холодным потом.

Spisanie so scheta 609*32659 na summu 64,792.13 RUR, poluchatel platezha ***; 20.02.2016 06:17:31.

20.02 06:17

Шестьдесят пять тысяч! Почти все, что было у Майка за душой, не считая нескольких средних купюр и горстки мелочи, обнаруженных при ревизии бумажника. Все, что он копил почти год, намереваясь летом махнуть в конный поход по Алтаю.

– Говорила мне мама: не держи все деньги на карте! – простонал Соколов. – А я, дурак, не слушал!..

Но сколько бы он ни сокрушался, сколько бы ни клял себя, Кузина, неведомых лохотронщиков и судьбу, а слезами, как справедливо утверждали русские народные сказки, горю не поможешь. Оставалось лишь попытаться восстановить события минувшей ночи и выяснить, кому и за что он перечислил свои кровные.

Привычно отвернувшись от экрана ноутбука, удрученный Майк шевельнул мышью, пробуждая компьютер. Выждав для верности минутку, ввел пароль («Да, паранойя! Нет, не помогла!») и уставился на рабочий стол.

Новую иконку он заметил не сразу – та спряталась среди целой россыпи игровых. В скоплении рыцарских шлемов, свитков, пронзенных кинжалом, щитов викингов и клыкастых орочьих морд скорбная маска древнегреческой трагедии смотрелась совершенно естественно.

Неведомая программа оказалась классического вида «болталкой».

«С возвращением, Майк!» – поприветствовало Соколова выскочившее сообщение.

– Неужели у тебя еще остались деньги? – противным голосом дополнил его Майк и, не удержавшись, показал в экран средний палец. – А вот выкуси!

Увы, его надежды не оправдались: все диалоги из «болталки», даже если они и были, оказались удалены. А журнал статистики позволил установить лишь то, что вчера ночью (точнее, сегодня утром) Соколов прошел регистрацию и безвылазно находился в программе почти три часа.

– Ррразводилово! – прорычал сквозь стиснутые зубы Майк и что есть силы приложил кулаком левой руки по ладони правой. Душа требовала незамедлительных действий, направленных на отмщение.

«Кузину, гаду, по морде и после можно будет дать! – размышлял Соколов по дороге в ванную. – Сперва помыться, позавтракать – хотя, скорее, пообедать, – и к ментам». (Как и многие «рожденные в СССР», Майк никак не мог привыкнуть называть милицию полицией.)

«Угу, как же! – остудил его пыл насмешливый внутренний голос. – Прикинь, приходишь ты такой в родное семнадцатое отделение: спасите-помогите, отправил собственными руками бабло, но не помню кому и по какому поводу. И вообще ни хрена не помню. Вот как дружок мой, Кузин Дэ Эл, ссылочку на программу среди ночи прислал, – так и не помню. Какую программу? Понятия не имею. Зачем прислал? Ну, понимаете… я, как бы это помягче выразиться, временами одержим духом моего покойного отца… нет, темные очки снять не могу. Еще отражусь в каких-нибудь незамутненных интеллектом глазах, вам тогда всем мало не покажется…»

Едва удержавшись от того, чтобы в сердцах не плюнуть пеной от зубной пасты в стену, где еще недавно висело зеркало, Майк кое-как завершил утренний туалет и поплелся одеваться.

«А с другой стороны, Димка не виноват, – думал он через несколько минут, заваривая на кухне кофе. – Он же мне помочь хотел. И потом, честно предупредил: мол, не знаю, что в том письме… Хотя, мог и соврать. Ведь мог же? Чччерт, сейчас башка взорвется!»

Безо всякого удовольствия съев глазунью из трех яиц с колбасой, Майк залез в тумбочку под микроволновкой и достал бутылку, в которой плескалось граммов сто пятьдесят рома. Внутренний голос на редкость сварливо напомнил, что бутылка была куплена всего-навсего позавчера и что он, Майк, такими темпами сопьется на хрен. То-то дохлый папочка будет рад-радешенек, что сынок по его стопам пошел!

Как обычно, напоминание о Потапе подействовало отрезвляюще: дохлебывать ром из горла Майк передумал. Вознаградив себя в качестве компромисса парой ложек в кофе, он кинул в чашку три куска любимого тростникового сахара, продегустировал и со вздохом долил еще, прямо из бутылки. Снова попробовал и, удовольствовавшись полученным вкусом, отправился с чашкой в комнату.