Таран Матару - Инквизиция

— Отдохните, — вздохнул Флетчер, устраиваясь на мягком брюхе Лисандра. — В ближайшее время другой возможности может не представиться.

Когда остальные достали из рюкзаков одеяла, Отелло подполз к нему и прошептал:

— Ага, заграбастал себе Лисандра как подушку. Двигайся.

Флетчер подвинулся, и Отелло растянулся рядом с ним. Приятно было иметь друга рядом.

— Слушай, — внезапно сказал Отелло. — А что ты в итоге сделал с гремлином?

— Я… Эм… Отпустил его, — ответил Флетчер.

Отелло вздохнул.

— Я так и знал, но это… меня беспокоит.

При словах Отелло желудок Флетчера сжался. Со всеми остальными приключениями он почти забыл про Синего.

— Я уверен, что он нас не выдаст. И в любом случае, это было правильное решение, — отозвался Флетчер, не зная, кого он пытается убедить — себя или Отелло.

— Ну, надеюсь, ты прав, — пробормотал Отелло, переворачиваясь на бок. — Дай бог.

Флетчер глубоко вздохнул, пытаясь выкинуть сомнения из головы. У него и так забот невпроворот, не хватало еще и о гремлине беспокоиться.

— Ты весь день будто не с нами… — тихо сказал Отелло, чтобы другие не услышали. — Что тебя беспокоит?

Флетчер помолчал. Он знал, что им следует поспать, но был уверен, что не сможет уснуть всю ночь, думая о воспоминаниях Афины в том сне. Может, будет лучше облегчить душу.

— Я видел, как умерли мои родители, — пробормотал Флетчер.

— То есть вспомнил?

— Нет… Я видел воспоминания Афины. Ну знаешь, вобрав ее в себя, — ответил Флетчер, а на глаза навернулись слезы. — Они были так счастливы, а потом… Это было просто ужасно.

— О… — Прошептал Отелло. Помолчал. — Мне так жаль.

Молчание. Затем Отелло заговорил, голос был хриплый от эмоций.

— Ты знал, что у меня была еще одна сестра?

— Нет, — нахмурился Флетчер. — Что значит «была»?

— Эсси родилась, когда нам с Атиллой было три года, за два года до того, как моя мама забеременела Таиссой и как законы смягчились. Нам пришлось ее прятать — гномам тогда можно было иметь только одного ребенка, и так как мы с Атиллой родились близнецами, и так вышли сухими из воды с двумя детьми. Мы держали ее под землей, спрятанной подполом, когда пинкертонцы приходили с проверками. Но когда Эсси стукнул год, она заболела… серьезно заболела. Так что мы отвели ее к доктору, к человеку.

Отелло замолчал, и Флетчер увидел, что лицо друга было мокрым от слез.

— Он позвал пинкертонцев, Флетчер, и они забрали Эсси. Мы не знали, куда. Через несколько недель нам сказали, что она умерла от болезни. Просто сообщили, что ее больше нет. Даже тело не вернули.

Флетчер положил руку на плечо Отелло.

— Мне так жаль. Все, что произошло с тобой, Отелло… С твоей сестрой. С твоей семьей. Не могу и представить, что ты чувствуешь.

— Мы никогда об этом не говорим, — вытер слезы Отелло рукавом. — Таисса даже не знает. Но если бы мне представился шанс узнать, что с ней произошло на самом деле, услышать ее смех, увидеть ее улыбку хотя бы разочек… Я бы все за это отдал.

Флетчер знал, что он прав. Это было благословение — увидеть родителей, их лица, услышать голоса. С ними произошла трагедия, и узнать правду об их смерти было тяжело… но необходимо.

Лисандр над ними повернул голову и посмотрел на заплаканное лицо Флетчера. Он медленно поднял коготь и нежно погладил Флетчера по щеке — слишком человеческий жест, чтобы демон сам его совершил. Затем он накрыл его крылом, как одеялом. Флетчер знал, что Ловетт за ними наблюдает.

— Спасибо, что поделился, Отелло, — прошептал Флетчер. — Я этого не забуду.

Стояло ранее утро, команда быстрым шагом двигалась через джунгли. Они с еще большим рвением, чем раньше, заметали следы, но к счастью, тропой, на которой они находились, постоянно ходили животные, оставляя на земле дюжины отпечатков различных когтей и копыт.

Больше всего беспокоило то, что там же они обнаружили следы плоских стоп орков, похожих на человеческие, но больше и с более глубокими отпечатками ног. Тяжело сказать, сколько они там находились, но Флетчер был рад, что Афина наблюдала с верхушек деревьев, передавая свой вид прямо в кристалл на его глазу.

— Мы… уже… можем… идти… помедленнее…? — пыхтел Отелло, поправляя сползающий рюкзак. Соломона втянули внутрь, ибо Голем был слишком медленным, чтобы успевать за всеми, а его тяжелые ноги оставляли на земле глубокие следы. С тех самых пор тяжелые рюкзаки снова прицепили к спинам, что еще больше осложняло поход.

Из-за астмы Джеффри глубоко дышал сквозь тряпочку с завернутыми в нее травами, а из-за недлинных ног Кресс приходилось то и дело нагонять всех, как и Отелло.

— Пятиминутный привал, — объявил Флетчер. Сердце бухало у него в груди, пот струился по спине. После целого года заточения с одними только отжиманиями в качестве физических упражнений ему тоже было тяжело. На самом деле, хорошо себя чувствовала только Сильва.

Они остановились и повалились на землю, прислонившись спинами к стволам деревьев по краям дороги. Пять минут слышались только жадное глотание воды и чавканье фруктами и овощами. Тут Сильва указала обратно на дорогу и застонала:

— Даже при таком темпе Исадора с командой к ночи смогут нас нагнать. Мы просто не можем передвигаться так же быстро, как они.

— Ну, попытаться-то стоит, — крякнул Отелло, кладя голову на плечо Флетчера. — Завтра к вечеру мы уже должны дойти до пирамиды. Если сможем избегать их до тех пор, все прекрасно.

Так и они и сидели, и даже когда пять минут прошли, Флетчер дал им отдохнуть еще чуть-чуть. Большую часть прошлой ночи он провел, наблюдая за другой командой сквозь кристалл и надеясь подслушать их разговор. К его большому разочарованию, почти всю ночь Вендиго шнырял по краям лагеря, не позволяя Афине приблизиться, пока Флетчер не уснул.

Страх подкатил к Флетчеру от обоих демонов. Игнатус выскочил из джунглей, и в кристалле видения он увидел какую-то возню на тропе впереди.

— Уйдите с тропы! — прошипел Флетчер. Они с Сильвой метнулись в джунгли, а Отелло, Кресс и Джеффри нырнули в кустарники по бокам дороги. Лисандр и Сариэль последовали их примеру, припав низко к земле и уползя в густую растительность. Как раз вовремя, так как вскоре показались незваные гости.

Три носорога с рогами, торчащими, как нос военного корабля флотилии. Кожа толстая и кожистая, серый цвет идеально подходил под цвет гигантов-наездников.

Орки-самцы семи футов в высоту, выросшие до самых больших размеров, с трехдюймовыми клыками и телами, украшенными красными и желтыми спиралями боевой раскраски. В руках они держали дубинки инков в форме плоской деревянной биты с торчащими по краям треугольными шипами из дробленого обсидиана, острее, чем самый лучший клинок. Флетчер вообразил урон, который могли нанести эти штуковины — скорее всего, им под силу обезглавить лошадь одним ударом. Дневник Бейкера описывал их как помесь булавы и меча, одинаково легко сминающую доспехи и четвертующую плоть.