Наталья Самсонова - Игрейн. Леди с надеждой

Квинт пригребает меня в объятия и чуть-чуть покачивает, как маленького ребенка. И я внезапно осознаю, что нет ничего плохого в том, чтобы стать частью Ковена. Что справится можно совсем, если захотеть. Что моя глупость и дурость разрушила все, к чему я стремилась. И страшным шепотом спрашиваю Квинта, утыкаясь губами ему в ухо:

— У меня будет еще один шанс?

Боец отстраняет меня, с прищуром заглядывает в мои глаза и, найдя там что-то, медленно кивает. Касается сухими губами моего лба и легко подталкивает меня назад, к столу. Повелитель Вортигерн недовольно хмурится, но я-то вижу, что он чему-то рад.

— Вы говорили, что в вашей внучке есть наша кровь, — мелодично произносит оскорбленный эльф. — Слишком мало. Она слишком человек.

— Когда это мешало вашему народу? У нас по деревне штук пять бегает, — раскатисто произносит Терцис.

Эльф сверкает синими очами и грациозно присаживается за стол. За моим плечом замирает Илавейра, справа от меня сидит дед, слева Атолгар. Между маркизом и эльфом присел незнакомец. Вероятно это бастард из династии Кардорг.

— Заговор мы преступно проворонили, — начинает Вортигерн. — Работали сразу в двух Динах. Кардоргам досталось сильнее чем нам.

— Ты имеешь ввиду, когда Адеррин остался единственным претендентом на трон? — я повертела в руках ягодку винограда. — А мы?

— Ты не хотела на трон, — с гордостью произнес дед. — Тебе преподнесли верную информацию, поданную особым образом. Вспомни, чего ты хотела? За что боролась твоя группа?

— За ограничение твоей власти, — я прикусываю и так пострадавшую сегодня губу. — Кого-то это не устроило?

— Нас грозит опасность извне, — эльф перетек из одной позы в другую. — Нужно объединится.

— Два Дина не склонятся друг перед другом, — негромко произнес молодой мужчина.

— Люди не поймут, — степенно кивнул Вортигерн. — Но мы все можем объединится вокруг маркизата Амлаут.

— А Дарующая Свет будет причиной для обывателя. Мол, чтобы не затевать войны вокруг чудо-целительницы, мы делаем ее нашей королевой, — так же спокойно произносит Кардорг.

— Какой из меня свет? — хрипло переспрашиваю я.

— Не очень, эльфийка подошла бы лучше, — отзывается так и не представившийся эльф. — Но при проведении ритуала сила ушла к тебе.

— И что сейчас? И потом?

— Свадьба, — Вортигерн пожал плечами. — Меня так растрогает ваша трепетная любовь, что я поклянусь маркизу в верности.

— А я испугаюсь что они станут дружить против меня и потребую принять меня в вассалы, — все так же безразлично произнес незаконнорожденный уже почти не король.

— Что с ним? — я повернулась к Терцису. Тот помолчал и вздохнул:

— Невесту успели отравить, шанс попасть в королевы выпадает не каждый год. Не думай об этом. Нас всех вели как слепых кутят. Вортигерн и владычица Аэль лишь в последний момент смогли договориться.

— Что за опасность извне?

— Эльфийские прорицатели видели в своих видениях чужие корабли и полыхающие острова шаманов. По их прикидкам у нас лет десять на подготовку.

— Шаманы знают? — я провожу пальцем по губам. Мой Гарант кладет руку на мое плечо и крепко сжимает.

— Оттого все и перепугались — тамошнему главному шаману было подобное видение.

— И что, никаких Избранных? — если есть пророчество, должно же в нем быть что-то полезное.

— Трижды умершая явно не ты, — смеется Терцис, утирая выступившие от смеха слезы.

— Друид чертит свадебные круги, — в шатер заглянул молоденький воин.

Атолгар сгорбился держась за голову. А мне в голову ударило воспоминанием, Илавейра сказал у него есть любимая. Я уложила руку на сгиб локтя маркиза и потянула на себя:

— Уживемся, — он поднимает на меня удивленные глаза, и я продолжаю, — я слышала у тебя есть любимая женщина. Как-нибудь уживемся. Или ты по другому поводу страдаешь?

— Просто представь, что в моей тихой крепости с сегодняшнего дня столица Объединенного Острова. Или как там эти грамотеи решили нас обозвать, — печально вздохнул боевой маг. И я содрогнулась и тут же добавила:

— Надо строить с нуля. Пусть все родовитые, кто хочет жить в столице сами отстраиваются, ты им землю выдели.

— Так они и рванут в маркизат, — недоверчиво проворчал Терцис.

— Если мы вытроим свою резиденцию и дадим роскошный бал, если перенесем все театры. Им же нужно перед кем-то выгуливать платья и драгоценности, — я накрутила на палец выбившийся из косы локон.

— Я дам им землю, а в оплату возьму строительство нескольких школ и целительских покоев, — встряхнулся Атолгар. — И нескольких многосемейных домов.

— Гарнизон, опять же. Вы это не обсуждали? — удивляюсь я.

— Боялись сглазить, — эльф передернулся, и положил на стол свиток, — владычица пришлет в новую столицу своих мастеров. Они будут выращивать стены и дома. По всему берегу поднимутся наши сторожевые башни.

Я боялась застрять, застынуть в сонном спокойствии Ковена. Не хотела считать одеяла и растить хлеб. Я хотела заниматься чем-то осмысленным, вложить себя в свое дело.

Оставив мужчин обсуждать свои таинственные дела, я выскользнула из шатра наружу. Следом за мной вышел Квинт.

— Ты моя тень?

— Да, — кивнул Терцис, помолчал и продолжил, — Лидда крепко сердита на тебя.

— За что?

— Герад ушел, — Квинт потер шею.

— Из-за Сирилл, — я вздохнула и сжала обоими руками могучее предплечье воина.

Сказать мне было нечего. Я хотела счастья для обоих, но не учла слабости леди Библиотекаря. Не решилась стать счастливой, не беда.

— И где он теперь?

— На островах, с шаманами договаривается, будут вместе строить заграду, ожидать эльфийской помощи, — Терцис сплюнул, — вестника пришлет как устроится.

— Он упорный и сильный маг, он справится. Глядишь и жену там же себе найдет.

— После того что вытворила твоя протеже, вряд ли он захочет связываться с женщинами.

— Подробности я желаю узнать потом.

Мы постояли еще немного. Квинт достал кисет с табаком, трубку и отойдя на пару шагов закурил. Я, обняв себя за плечи, досчитала до ста и вернулась в шатер. Пора уже принять участие в будущей судьбе.

В шатре зябко. Со стола убраны все следы унылого обеда. Вместо этого на чистой, перестеленной скатерти разложены элементы моего свадебного гардероба. Жемчужно-серое нижнее платье из эльфийского шелка с минимумом вышивки и тонкой, почти невидимой полоской кружева по облегающим рукавам. Верхняя часть на тон темнее. Лиф по краю украшен серебряным шитьем и опалами, широкие рукава и пояс обработаны точно так же.

Об этом позаботился дед. И я даже знаю, что это за платье. Единственный портрет Стальной Королевы, моей бабушки, написан под впечатлением художника от свадебного наряда. И если сплетники говорят правду, что писался портрет с портновского манекена — королева отказалась позировать живописцу. Поэтому черты лица Стальной Королевы не соответствуют воспоминаниям современников.