Марина Котлова - Шепот дракона (СИ)

Аркадий заметил моё замешательство.

— Не стоит показывать лесу, что ты его боишься, он этого не любит.

— Лес? Ты говоришь так, будто он живой.

— Так и есть. И сейчас он внимательно нас рассматривает, изучает, и делает первые выводы.

— А когда будут вторые? — С опаской спросила я.

— После того как он нас проверит.

— Замечательно, нас ещё и проверять будут.

На этой невесёлой ноте мы ступили под сень Древнего леса. Опавшие листья таинственно шуршали под ногами, временами раздавались птичьи крики, или треск деревьев, заставляющие меня каждый раз вздрагивать.

— Элина, расслабься, иначе поседеешь раньше, чем мы найдём Лоуре.

— Я стараюсь, но у меня не выходит. Между прочим, это вы постарались, чтобы нагнать на меня страху.

— Извини, но мы говорили только правду, и ничего кроме правды. Ты бы предпочла, чтобы всё что произойдет, стало для тебя сюрпризом?

— Если честно, то да. Когда не знаешь идти легче, а так я просто с ума схожу от ожидания.

Постепенно я расслабилась, совершенно неожиданно для себя, я вдруг поняла, что мне нравится этот лес. Нравится своей необычностью, таинственностью, нравится своими неповторимыми звуками, и огромными деревьями. Да и сами деревья меня больше не пугали, они завораживали. Плечи мои развернулись, шаг стал более уверенным, я даже начала улыбаться и напевать какую-то песенку.

— Ты посмотри-ка, наша Элина прямо ожила. Решила забить на всё и наслаждаться жизнью?

— Нет, просто вдруг легко стало, будто домой вернулась.

Так прошло несколько часов, мы заходили всё глубже в лесную чащу, и мир погружала в сумерки. Несколько раз между деревьев мелькали какие-то животные, но что это были за твари, я сказать не берусь. Лорвик держал наготове свой манок, на случай, если какая-нибудь живность захочет нами перекусить. Пока желающих не находилось, но это вовсе ничего не значило.

Внезапно мы вышли на поляну, только что перед нами была сплошная стена кустарника, и вдруг, мы вылетаем на довольно большой участок свободный от всякой растительности, если не считать траву. Само по себе это не вызвало бы у нас особого удивления, но вот то, что было на поляне, нас, мягко говоря, привело в состояние некоторого шока.

Огромная самка грыузна расположилась по всему периметру поляны. Она лежала на боку и её бока грузно вздымались от тяжёлого дыхания.

Её маслянисто блестевшая, чёрная кожа часто подрагивала, от мучивших её болевых спазмов. Между длинных острых клыков то и дело мелькал кончик языка.

— Что с ней? — Тихо прошептала я, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания.

— Похоже, она собралась рожать. Это мы удачно попали, если бы немного пораньше, не успели бы даже пикнуть. А так, можно даже её убить, она сейчас слишком слаба, чтобы сопротивляться.

— Лорвик, что ты такое говоришь, она же рожает. — Моему возмущению не было предела.

— Извини, я не подумал.

— Похоже, ей не сладко, мы можем ей как-то помочь?

— Если не боишься, что станешь для неё закуской, то, пожалуйста, лично я, рисковать, не намерен.

Аркадий поджал губы и вознамерился обойти поляну вокруг. Я не знаю, что на меня нашло, но я посмотрела на животное и встретилась с ним взглядом. В глазах этой самки было столько муки и просьбы о помощи, что ноги сами вынесли меня на поляну.

— Элина, ради всего святого, что ты творишь.

Парни стояли на прежнем месте и зло шипели на меня, но я продолжала приближаться к будущей матери, осторожными короткими шажками.

— Успокойся, я не причиню тебе вреда, я просто хочу помочь.

Так, успокаиваясь от своего собственного голоса, я подошла к грыузну. Так близко к животному я не подходила ни разу. Даже когда к нам в Клит приезжали заезжие артисты и привозили с собой небольшой цирк. Среди прочих животных, был у них и грыузн. Это явно было очень старое животное, на воле они редко доживают до ста лет, а этому было далеко за две сотни. Шерсть на его загривке свалялась и висела клочьями. Когда-то грозные клыки, затупились, а один вообще был отломан под корень. Маленькие глазки, были затуманены, и казалось что на них бельмо. Но даже тогда я побоялась приблизиться к клетке, даже тогда меня обуял какой-то животный страх перед заведомо более сильным существом. Нисколько не сомневаюсь, если бы ему удалось выбраться из ненавистной клетки, он с преогромным удовольствием разорвал бы всех этих людишек, которые осмеливались бросать в него камешки и тыкать палкой.

Лежащая на поляне самка была ещё очень молода, она, скорее всего не разменяла и третий десяток, и эти роды были для неё первыми. Подойдя достаточно близко, я увидела, что малыш уже начал выходить, но он до сих пор находился в пузыре, и если ничего не сделать, он неизбежно погибнет. Но проблема была в том, что для того чтобы проткнуть пузырь, мне необходимо было подойти к грыузну сзади, туда, где нервно бил по земле покрытый ядовитыми шипами хвост.

Знаю, это может показаться безумием, но я решила сделать это. Я ласково заговорила с самкой, не знаю почему, но я выбрала для общения с ней язык лоуре. Возможно, я решила, что он ей знаком, а может по какой-нибудь другой причине. При звуке моего голоса она вздрогнула и подняла голову с земли, пристально разглядывая меня своими маленькими, зеленовато-жёлтыми глазами. Ноздри её раздулись, она усиленно вдыхала воздух, насторожено косясь в моём направлении.

— Хорошая девочка, умная девочка, я всего лишь хочу помочь, ты ведь не станешь меня за это убивать, правда. Сейчас я помогу малышу выбраться, и всё будет хорошо.

Заветная цель была уже близко, но хвост грыузна пришёл во внезапное движение.

— Нет, нет, лежи спокойно, если ты ударишь, я не смогу тебе помочь, ты же понимаешь.

Самка прищурила глаза и издала низкий утробный звук. Хвост её продолжал метаться, но она не делала попыток ударить. Весь её вид говорил, я тебе не верю, но у меня нет выхода, если попробуешь обмануть, я буду начеку.

Я продолжала приближаться и при этом осторожно доставала кинжал из ножен. Разрезать родовую плёнку малыша оказалось не так уж просто, она никак не хотела поддаваться, но вот, наконец, раздался хлопок, и на меня хлынула вязкая жидкость, тёплая и противная.

Кое-как, протерев глаза, я увидела мордашку маленького грыузна. Сейчас ничто не говорило о том, что когда-то это будет большой и сильный зверь, маленькие глазки его имели ярко зелёный цвет и были вытаращены на максимально возможную ширину. Он был напуган, и появление перед ним вымазанной неизвестно в чем тётки с кинжалом наперевес не добавляло ему доверия к этому новому миру.

— Ладно, сейчас. Давай попробуем. Вот так. Давай ещё.

Пока я возилась с малышом, совершенно забыла о том, что меня ждут четверо парней, что в нескольких сантиметрах от меня находится смертельно опасный хвост взрослого грыузна. Я забыла обо всём, кроме маленького беспомощного существа нуждающегося во мне.