Александр Атаманов - Сердце Зверя. Дорога Воина (СИ)

По дороге встретил пару знакомых, но поговорить не успел, увлекаемый вперед рукой отца.

— Поспешим, нужно все рассказать.

Быстрым шагом мы добрались до дома советов, где пригнувшись, прошли в полуоткрытые двери.

Совет, как всегда во время хоть несколько серьезных событий, был в сборе. Вообще в совет мог войти любой желающий, при наличии у него достаточного авторитета в поселении. Но прерогатив членство в совете не давало, а ответственность была большой, так что большинство из присутствующих были либо действительно заботящиеся о племени люди, либо дряхлые старики, уже негодные для какой либо работы, но имеющие при этом достаточный опыт решения различных проблем.

Под требовательным взглядом стариков отец кратко рассказал о произошедшем, я внес некоторые дополнения по поводу внешности гнолов и их бойцовских качеств. Но приобщиться к мудрости старейшин нам не дали, выпроводив из дома.

— Так, сын, дуй домой успокой мать, небось извелась вся, — отец не переставая крутил головой, выискивая что-то ведомое одному лишь ему, — я приду наверно через час, пока меня нет приведи бронь в порядок и слазь за стрелами, ты знаешь где они лежат, — тут отец увидел вдалеке мелькнувшую фигуру Корниса — следопыта и с призывным криком рванул за ним.

Я покрутил головой и по знакомым с детства улицам рванул в сторону дома. За углом столкнулся с своим лучшим другом Олгом.

— О, Скел жив чертяга, а то я уж волновался, слышал, что вы с отцом в сторону одинокой скалы ушли, а тут на днях Кулин прибежал, говорит гнолы ночью налетели, брата его сразу в земле прикололи, а ему руку от локтя до плеча буквально порвали, еле добрался домой.

— Жалко его, считай кроме мамки у него никого не осталось, — я сокрушенно покачал головой, как-никак сверстник мой был, — мы тоже нарвались, но слава предкам обошлось, пару тварей лично грохнул, а потом руки в ноги и домой.

— Да врешь поди? — недоверчиво отреагировал друг на моё бахвальство, — и как они, жуткие?

— Хм, не знаю, на меня впечатление не произвели, парочку из лука завалил, а одного сбил, так тот помер сразу, дохлые они какие-то были.

— А Кулин говорил что одна тварь ему чуть копье не перекусила, врет значит?

— Да кто его знает, я ж им в пасть не заглядывал, а так, да, рожи жуткие, шерсть клочками, уши подранные, и рожа собачья, тьфу, мерзость.

— Хм, не слишком грозные противники, — сказал друг, проводтв мой плевок взглядом, — раскатаем зверюг в блин.

— Было бы неплохо, но как бы все наоборот было, Кулин с братом где охотились?

— Да вроде у медвежьего оврага, — Олг явно сам понял, что на одно и то же племя мы нарваться не могли, а если гнолы идут фронтом в три дневных перехода, что разделяет овраг и одинокую скалу, то у деревни крупные проблемы.

— Вот-вот, не дай бог племена объединились, налегке уходить придется.

— Да не, старейшины как вчера услышали про напасть, так торговца нашего из поселения выпнули с большинством детей, парой баб, и кучей припасов, вроде как дня на четыре по дороге пройдет и там лагерем встанет, а тут либо мы к ним присоединимся, либо гонца отправим, чтоб возвращались.

— Да, не дураки старейшины, не дураки.

— Ладно, я к вам вечером загляну, а пока нужно масло на стену дотащить.

Я собственно только сейчас заметил за спиной приятеля тележку с десятком небольших кувшинов.

— Ну ладно, давай, до вечера.

Оставшуюся дорогу до дома преодолел буквально за пару минут. Мать увидел издалека, она вместе с соседкой вытащила из погреба большущий бочонок на улицу и теперь наполняли его, на случай неожиданного возгорания. Мда, работа кипит.

Первой меня увидела соседка, что то сказала и махнула в мою сторону рукой. Мать обернулась и счастливо улыбнулась, а я по губам понял, что она прошептала: «живой».

Подойдя к женщинам, поздоровался с соседкой и крепко обнял мать.

— Все хорошо мам, отец цел, ни одной царапинки, хоть с тварюгами и пересеклись.

— Хорошо, иди домой Скел, я там в печи мясо запекла, поешь, мы сейчас воду доносим и я приду.

— Да ты что мам, давай я вам помогу, — не слушая возражения матери, впихнул ей в руки оружие, а сам с легкостью подхватил бадью.

Понадобилось три ходки до колодца, чтобы наполнить бачок до краёв, после чего скупо ответив на благодарность соседки, скрылся в доме, вслед за матерью.

Пока кушал, вкратце пересказал что произошло, мать поохала и попросила меня быть поаккуратнее. Покушав, поднялся на крышу, сняв тюк со стрелами, и баул с железными доспехами. Хм, ну как доспехами, скорее накладками. В обычное время мы носим легкую кожаную бронь, но на всякий случай у половины деревенских есть вот такие вот накладки. У меня это например круглая пластина закрывающая грудь, от которой вниз спускается парочка прямоугольных пластин, прикрывающих брюхо, на спине никакой защиты нет, да и не нужна она если стоять на стене, так же есть парочка пластин, выполняющих функции наручей. Все сделано довольно грубо и из довольно дрянного болотного железа. А вот отцовская бронь не в пример лучше, наплечники с орнаментом, удобные наручи, кольчужное веретено прикрывающее стыки, торс закрыт цельной кирасой, красивый шлем, не в пример моему ведру местного производства. Такие доспехи передаются в семьях от родителей детям, они остались от предков, пришедших в леса из человеческих земель.

Эх, что то я задумался, нужно проверить стрелы и проверить кожаные крепления брони. За железо я спокоен, мой доспех откровенно новый, да и чищу я его частенько, а отцовский не ржавеет никогда, папа говорит, что заговоренный.

Время за суетой пролетело незаметно, и едва я закончил, во дворе появился отец. Одобрительно кивнув, он направился в избу, бросив мне на ходу:

— Ляг поспи, твоя помощь пока не нужна, ночью в дозор пойдешь.

— Хорошо, я в сенях полежу.

— Ладно.

Да, он прав, нужно подремать, ночной дозор штука важная. Но, как на зло, сон не шел, в голове роились совершенно бесполезные мысли. То о предстоящих переменах, то о том, что зря недавно с Илкой расстался, все таки помягче с ней нужно наверно было, но уж сильно взбесила.

Так все, хватит дуростью страдать. Нужно отогнать мысли. Привычным усилием очистив разум от лишних мыслей, сосредоточился на собственном дыхании, считая вдохи.

Этому учил дед, говоря, что лишь в трансе можно познать окружающий мир, но у меня если честно, ничего не получалось. Расслабиться я мог, погрузиться в себя тоже, но вот подступая к границе, за которой находиться мир энергии, я банально и обидно соскальзывал в сон. Дед говорил, что это нормально, значит я просто еще не готов к соитию с природой. Но как по мне, так все это несколько преувеличено, хоть по рассказам отца, которому транс тоже не давался, дед вытворял интересные вещи. Мог, например, в совершенно незнакомом месте за пару минут найти источник воды или дичь. Но он, как и я списывал это скорее на сверхчувствительное чутьё, а дед просто говорил, что мы обалдуи. Опять я что то не туда ушел, нужно поспать.