С. М Бладинг - Рыцарь Прутьев

Вместо привычного платья, подчеркивающего фигуру, Никс была в элегантном одеянии. Корсет был плотным и алым с черной шнуровкой. Ее пышная юбка была красной, а поверх был черный прозрачный слой и кружево. Ее кулон-паук мерцал в свете летаран, а фениксы со скрипом двигались на короне.

Первой шла Дина. Она остановилась передо мной, и голубые глаза были теплыми, уголок рта приподнялся.

— Мы приняли твое приглашение.

Я кивнул.

— А ваши солдаты?

— В свете недавних событий, — она взглянула на Никс, — мы решили, что лучше оставить их. Надеюсь, ты убережешь нас.

Я прищурился. Весь город ненавидел их. Уберечь их будет очень сложно.

— Я бы посоветовал вам взять небольшой отряд стражи.

Дина вскинул руку.

— Мы доверяем тебе.

Мне было не по себе. Я и без того нервничал. Мне не нужно было думать и об их безопасности. А если не выйдет? Война подстерегала за каждым углом. Могло случиться ужасное, если бы тут ранили одну из королев.

Дина глубоко вдохнула, глядя на толпы на платформах.

— И мы можем себя защитить. Ты забыл, Синн, — она прошла мимо меня. — Мы королевы, а не слуги.

Я смотрел на небо. Вариантов ужасного исхода было множество.

Я повел их по городу к возвышению на главном стадионе. Там были кресла для каждого лидера Великих семей, хотя я пытался отвоевать места и для глав племен. Матушка не позволила.

Добавили четыре кресла в стороне. Трон матушки был чуть левее от центра. Она знала, как играть в политику. Она не позволяла никому забыть, кто сильнее.

Мое кресло пустовало в центре.

Желудок сжался при виде него.

На стадионе были сотни людей. Почти столько же было на крышах и балконах соседних зданий. Они впервые были на подобном событии, все хотели увидеть, что случится.

Я должен был говорить с ними, ведь это было моей идеей, ведь Никс поручила переговоры мне. В горле пересохло. Я мог нечаянно разочаровать всех, кто искал безопасную жизнь, лучшего мира, и что тогда будет? Им нужны слова, за которыми они пойдут, в которые они поверят.

Небеса, чем я думал?

Друзья были слишком заняты, чтобы помочь мне с речью. Я не спрашивал матушку, ведь не хотел ее влияния. Я закрыл глаза и вдохнул, руки дрожали. Я не обращал внимания на глав Семей и королев, сидевших позади меня в богатых платьях. Я был в одежде своего флота — коричневые штаны, заправленные в черные сапоги до колен, красный пояс был завязан на талии. Изогнутый меч свисал с пояса. Хотелось бы свой пистолет, что был у меня, когда меня поймали Руки. Мой черный жилет был расшит красным и золотым.

Шум становился все громче. Не только я нервничал. Пора.

Я поднял руки. Слова. Сегодня они будут острее любого меча, достанут дальше любой пушки. Я или поддержу нашу решимость, или все разрушу, и мир охватит ужасная война.

Небеса, прошу, не дайте мне все испортить.

Я сглотнул, сердце колотилось. Больше всего людей было, когда я говорил Семье, что ужин готов.

Люди устали ждать. Я помолился и открыл рот.

— Времена Семи Великих семей подошли к концу, — сказал я так громко, как только мог, хотя передо мной был прибор, который, как сказал Джошуа, разнесет мой голос по стадиону.

Шум утих.

— Наш мир меняется. Руки уничтожили многих наших людей, стерли целые Семьи.

Шум вернулся. Сердце колотилось. А если они не послушают? А если им все равно? А если моя безумная идея не сработает? А если я что-то упустил? Я никогда не видел столько людей. А если…

— Пора покончить с царствованием Рук и Семи Великих семей.

Толпа радовалась.

— Синн, — предупредила мама. Было слишком поздно.

— Пора нам измениться, создать мир, где все будут в безопасности, — снова рев. — Это наш шанс, люди неба, — шум заткнул меня, но и придал сил. Я вскинул кулак. — Люди моря, — другие голоса присоединились к воплям. — Люди суши, — от рева толпы дрожала сцена. — Нами не будут править тираны.

Я не слышал себя в шуме.

— С этого дня мы решим, как навести порядок в нашем мире. Мы решим, как защитить всех. Мы объединимся, большие и маленькие, и вместе выстроим новую эру, где будет мир и процветание.

Люди топали, кричали, хлопали. Воздух дрожал от шума.

— Вместе мы выстроим мир, где технологии будут доступны всем.

Рев утих на миг, но вернулся с новой силой, чуть не сбив меня.

— Не важно, сколько у вас сил, сколько богатства у вашей семьи, — я думал, от топота и свиста сцена сломается. — Сегодня… — их энтузиазм вдохновлял. Я снова вскинул кулак и проревел в ответ. — Мы определим, что такое свобода!

Шум толпы оглушал. Я отступил и оглянулся на глав Семей и королев. Почти у всех были бледные лица. Матушка цеплялась за подлокотники, ее костяшки побелели. Никс смотрела на меня так, словно она хотела сжечь мою голову.

Но другие королевы смотрели с облегчением, как и еще несколько глав. Я отметил одобрительные улыбки, некоторые встали и захлопали.

Я кивнул, чтобы найти силы, и повернулся к толпе. Больше ничего не нужно было говорить. Я поднял кулак и заревел с остальными.

Мы смогли. Мы изменим будущее.

Мы сделаем это.

Матушка и Никс были не так рады.

Матушка взяла меня за руку и потащила в большой зал, что был за сценой, рассчитанный, видимо, для знати Семей. Там был длинный стол с деликатесами, а еще кресла, подушки и диваны.

Матушка стояла спиной ко мне, в воздухе еще слышался рев толпы.

Никс стояла передо мной, уперев руку с черными ногтями в бок и недоверчиво глядя на меня.

Я вдохнул, борясь со связью между нами, борясь с желанием спросить у нее, что она думает, чего она хочет, чтобы я сделал. Быть так близко к разозленной Никс было как стоять в центре урагана.

Мы стояли там долго. И никто нас не беспокоил.

Вопли толпы стали громче и снова утихли. Оглянувшись, я увидел, что Хаджи прошел через занавеску в проеме. Я ощутил облегчение, хотя сердце все еще колотилось от адреналина после речи.

Хаджи подошел ко мне. Он выглядел хорошо. Волосы стали длиннее, под глазами не было темных кругов, которые появлялись, когда он уставал и забывал о себе Он был в многослойной коричневой одежде, а шляпа была красной. Он похлопал меня по плечу и кивнул в сторону двух женщин. Я расширил глаза и повернулся к ним.

Никс уходила, шурша длинной красно-черной юбкой, стук каблуков заглушал шум толпы. Люди вообще собирались расходиться?

— Я в восторге, — заявил Хаджи. — Слова Синна были теми, что нам нужно было услышать.

— Нужно? — Никс развернулась, недовольно впившись руками в бока. — Он заявил, что миру не нужны Руки.

— Я сказал, что нам не нужно правление Рук.

— И Великих семей? — матушка развернулась, хмурясь. Я посмотрел в ее глаза.

— Да.

Женщины молчали.

— И… — Хаджи посмотрел на меня, глубоко вдохнул, его лицо было открытым, — расскажи план. Надеюсь, он не приведет к твоему правлению.