С. М Бладинг - Рыцарь Прутьев

— У нас есть тесты для всех типов городов, — сухо сказала матушка, глядя на меня. — Есть тесты на уступчивость, выживаемость, стратегии войны, силу и многое другое. Воздушные корабли, летаран, лодки и суша. Есть даже тесты для твоих самолетов, Никс.

Королева недовольно посмотрела на меня.

— И тесты для предотвращения падения в полете.

Я кивнул. Многие жаловались, что технологии скрывают. И это показало бы им, что мы относимся к ним, как к равным. Но трудности не уменьшались.

Никс глубоко вдохнула, пронзая меня темными глазами.

— Ты все продумал.

Я мог что-то упустить.

— А как показать личные качества? — спросила Никс, мурча. — Никто ведь не сможет тебя одолеть.

Я склонил голову, игнорируя подтекст в ее словах.

— То, что у меня сильная Метка, не делает меня лучшим, — я смотрел на королеву. — Ты будешь удивлена тому, что могут люди с менее мощными Метками, Никс. Им приходится быть изобретательными. Мощная Метка может стать слабостью.

Она отвела взгляд.

В комнату вошла Дина, толпы уже не было слышно. Доносилась музыка.

— Здесь все в порядке?

Я смотрел на матушку и Никс. Все смотрели.

Матушка повернулась к светловолосой королеве.

— Думаю, да.

— Сестра? — спросила Дина.

Никс не ответила. Она вырвалась из комнаты, шурша юбками, зло цокая каблуками.

Дина рассмеялась и скрестила руки на груди.

Хаджи хлопнул меня по спине, до боли сжал мое плечо, потащив из комнаты на арену.

— Хорошо, что ты смог выжить на этой раскаленной сковородке.

Я остановил Хаджи за дверью. Мы еще были за сценой, но между ней и другой стеной, лестница вела на арену перед нами. Я крепко обнял его. Казалось, я не видел его вечность.

— Как ты? Я думал, что ты обиделся на меня.

— Или ты на меня.

Я отстранился, и мы улыбнулись друг другу.

Он пошел вниз по лестнице, его волнистые волосы падали на лицо в угасающем свете.

— Никогда не думал, что увижу, как Эль-Асим говорит нам распустить Великие семьи.

Я пожал плечами, пока шел рядом с ним.

— Так должно быть правильно.

Он рассмеялся.

— Точно. Ладно, нужно отметить это, а потом спать столько, сколько позволят.

Вот только мне вряд ли позволят спать. Мне нужно сделать многое до того, как утром я приду на арену завтра. Пока я планировал проверку, я все поручал Ино Йотаке и его людям, и я не знал, что нас ждет, но не мог проиграть. Я бросил перчатку. Если я не пройду проверку, то потеряю шанс на новый мир.

Я не думал о поражении. Я знал, то выиграю. Должен был.

Меня терзали сомнения. Я пережил два времени года, почти год, потому что был окружен людьми, прикрывавшими мою спину, бывшими умнее меня. Я выжил, потому что смог им довериться.

А если я не смогу пройти испытания? Если моей силой были люди вокруг меня, а у меня оставалась только Метка?

Я разберусь с этим, если возникнет проблема.

— Синн, — Хаджи хлопнул меня по плечу.

Я улыбнулся и толкнул его в ответ.

— Ты со мной?

Я кивнул, обращая на него внимание.

Люди окружали нас. Музыка доносилась с двух сторон. Арена была огромной, я еще не был в таком просторном месте внутри летаран.

Факелы мерцали на ветру, хотя Кала еще было в небе. Свет солнца закрывала шляпка медузы, и ночь все же близилась.

Мужчина в длинном пальто на ходулях прошел мимо нас, задев рукой мою голову. Я рассмеялся, следя за ним. Я никогда еще такого не видел.

Нас окликнула женщина со скрипкой, ее волосы были стянуты сзади. Руки ее были в лиловых лентах, а красная шаль была в заплатах.

— Я сыграю песню вашего сердца.

Хаджи втолкнул нас мимо нее в палатку на колышках. Мы нашли источник музыки. Группа сидела на маленькой сцене, их инструменты были щербатыми, сияли лишь в нескольких местах. Но это не имело значения. Они играли так, что мне хотелось танцевать.

Перед сценой было место для танцев, а в остальных местах были столы. Некоторые были с играми. За другими мужчины и женщины пили.

Хаджи поднял два пальца. Я не видел, кому он машет.

— Я не смогу быть здесь долго, Хадж.

— Бред, — он хлопнул меня по спине. — Тебя ждет серьезный путь. Может, это последний твой шанс повеселиться.

Я улыбнулся и покачал головой. Ничего не будет от кружки эля с другом?

Одна превратилась в три, а там… Я уже не знал. Солнца давно сели, Кельмар выглядывал из-за горизонта. Светили лишь факелы, они же дымом заполняли воздух.

Мы играли в кости, я в этом был хорош. Главное, не быть пьяным. Переберешь, и ты уже проиграешь. Так и было с крупным мужчиной рядом со мной.

— Ого-о-о-о! — смеялся я со всеми за столом. Я был хорош, но мог вот-вот упасть следом за другим на пол. Я потер глаза и бросил кости.

Народ вокруг меня застонал. Я рассмеялся и придвинул монеты.

— Думаю, он нас дурит, — сказал кто-то на гернамском, я давно не говорил на этом языке.

— Как можно дурить в костях? — спросил я на его языке. Он дрогнул. Или я. Я не знал.

— Думаю, ты используешь Метку.

Я откинул голову и рассмеялся.

— Ты думаешь, что я… — я встал и развязал пояс, потянул за рубашку.

Хаджи вопил:

— Эль-Асим раздевается для дам!

— Не раздеваюсь, — ответил я с улыбкой. — Но нужно избавиться от этой рубашки.

Мужчина рядом со мной поднял сонную голову.

— Эль-Асиму мешает рубашка? — спросил он на нефертарианском. — Миру точно конец.

Я фыркнул и расстегнул рубашку.

— Пережил бы то, что я, понял бы, почему рубашки — роскошь… — я моргнул, почти сняв рубашку. — Похоже, я забыл слово.

— Может, давно не практиковал нефертарианский, — улыбнулся мужчина рядом со мной.

Я тоже улыбнулся.

— Наверное, — я все-таки снял рубашку. Все вокруг зашумели от удивления. Я поднял палец, шатаясь.

— Эти Метки, — они напоминали широкие черные татуировки и занимали мой живот, грудь, плечи, спину, руки, ладони и шею. — Не годятся для игры в кости.

Мужчины отпрянули, когда мои Метки с паром и шипением поднялись. Черный стал оранжевыми потоками лавы.

С уставшей улыбкой я попытался одним из огненных хлыстов перевернуть кость.

Она сгорела.

Смеясь, я убрал Метку и сел, поддерживая голову рукой. Я не знал, можно ли выпить еще одну кружку пива. Раз были сомнения, стоит заканчивать.

Хаджи дал мне свежий эль. Я надел рубашку, царило молчание.

Мужчина по другую сторону стола упал со стула. Смеясь, его друзья подхватили его и вынесли, поглядывая на меня. Я мысленно пнул себя. Я не хотел пугать празднующих.

— Это впечатляет, саид.

Я моргнул. Или закрыл глаза, но пытался найти того, что сказал это. Я знал всех, кто мог называть меня лордом, но не узнавал этот голос.

Это был высокий мужчина со светло-каштановыми волосами и бородкой, но над верхней губой усов не было. Его одежда была неописуемой, и я не мог сразу сказать, из какой Семьи он мог быть.