Лана Шорт - Вселенка (СИ)

На следующей паре была лекция об истории развития магии. Курносая магиня, ведущая занятие, с упоением демонстрировала основные этапы при помощи возникающих в воздухе движущихся кинематографических сценок – в 3D формате. Лично мне было страшно интересно, а вот народ вокруг постоянно перешептывался и отвлекался.

После истории магии для первого и второго курсов по расписанию - обед. И Ольгер, наконец-то, встретил одного из своих знакомых – лорда Ардена Пикарда – так что за стол мы уселись втроем. За пустой стол. Я тут же подорвалась пойти поискать раздачу еды, но мой приятель, покачав головой, – откуда ты только такая взялась – ничего не знаешь, - показал полукруглое углубление сбоку стола и провел по нему своим браслетом. Поднос с едой возник перед нами, прямо в центре столешницы. Я в изумлении смотрела на творящееся волшебство – все-таки к такому трудно привыкнуть! Особенно среднестатистической землянке.

Пикард смотрел на мое удивление с нескрываемым любопытством, а в ответ на мой недоуменный взгляд сказал:

- Леди Вериника, такое впечатление, что вы нигде, кроме дорогих ресторанов с живым обслуживанием, никогда не питались.

Мои брови поползли вверх, и Ольгер поспешил мне на выручку:

- Ард, Рике только шестнадцать исполнилось, и она получала образование дома, в школу не ходила. Где она могла познакомиться с дешевыми забегаловками, с маго-обслуживанием?

Я даже не знала, что на это ответить, поэтому согласно покивала головой и сделала свой заказ. Буду применять метод попугая - смотреть, как поступают другие и делать так же. И – поменьше эмоций, Ника!

- Алекс! – раздался вдруг у меня над ухом женский вопль, - идите к нам!

Я нервно обернулась. Леди Таяниса Делорей, оказавшаяся за соседним столиком, с умильной улыбочкой махала рукой тому самому блондину – с дня приемного экзамена, только что вошедшему в столовую. Рядом с ним шел высокий темноволосый парень.

- Лорд Дэймион, - продолжала зазывать парней русоволосая леди, - сюда, присоединяйтесь!

- Кто это? – спросила я своих сотрапезников.

- Птицы высокого полета, - ответил Ард, а Ольгер подтверждающе кивнул.

- Высоко летаешь - больно падаешь, - на автомате пошутила я, но тут же поняла, что мое остроумие осталась совершенно неоцененным – социально-культурная несостыковочка-с.

- Это лорды Алексис Лерей и Дэймион Корвал – оба в родстве с семьей Дараш, - многозначительно проговорил Ард.

Ну да, конечно, конечно, – сама семья Дараш! Вспомнить бы еще – что за род. Основные семейства по всем пяти королевствам я, вроде, зазубрила, но этот – вспомнить никак не могла. Однако, с не меньшим пиететом покивала головой:

- А-а, семья Дараш…

- Они с третьего курса, - продолжал просвещать меня Ард. – Похоже, леди Таяниса знакома с ними лично. Из приближенных, как ты думаешь? – обратился он к Ольгеру.

Честное слово, если бы они говорили по-китайски, было бы легче. Я совсем потеряла нить разговора и поэтому, с чистой совестью вернулась к обеду и размышлениям. Надо успеть связаться с дедом до назначенного факультатива, ведь я так и не решила, что ответить лорду Уривалу. Парни за моим столом погрузились в беседу о неведомых мне людях, а я, решив не терять время, достала магического вестника, нашлёпнула его на лоб и стала составлять мысленное послание деду.

Вестники приводили меня в полное восхищение: их нельзя было перехватить – они появлялись только в руках адресата их нельзя было прочитать постороннему – они активировались только при соприкосновении с аурой получателя и после определения ее идентичности и, наконец, их нельзя было подделать – они хранили отпечаток биополя отправляющего, который, при активации вестника, в первую очередь генерировал образ этого человека. Единственным неудобством, с моей точки зрения, был процесс записи мысленного сообщения – вестник приходилось прикладывать ко лбу, иначе не получалось нужной четкости, особенно если послание было не просто текстовым, но и содержало образы. Проще было с голосовым вариантом, но сейчас он мне не подходил– я все же была в столовой.

Наконец, изложив возникшую проблему во всей ее жуткой неприглядности и добавив жалобное – «Ответ нужен срочно!» - я активировала вестника и отослала его деду. Приглушенная вспышка – и он уже в пути. Отлично, ничем не хуже СМС-ки. А имел бы еще и функцию телефона – цены бы ему не было. Надо, кстати, выяснить, а почему нет артефакта, работающего как мобильник? Может, запатентовать идею? Я уже знала из разговора с лордом Вейсом, что патентное дело у эльфов поставлено на широкую ногу, патенты выдавались на что хочешь, лишь бы идея была оригинальной единственное «но» - их регистрация стоила довольно дорого.

- Только деревенщина и способна на такое вопиющее…- донеслось до меня из-за спины. Ого – знакомый голосок. Леди Таяниса кому-то косточки перемывает. А почему это оба моих сотрапезника такие смущенные? И разозленные? Ард Ольгера даже рукой за локоть придерживает? Что это я пропустила?

Повертела головой, хотела у Ольгера спросить, в чем дело, но ученический браслет меня опередил - стал назойливо оповещать, что пора шевелиться, чтобы не опоздать на третью лекцию. У Арда расписание занятий с нашим не совпадало, поэтому мы с ним распрощались до вечера, условившись вместе поужинать. И нет, не в столовой, а в ресторанчике – в том самом, «У фонтана». Я решила, что один-то раз я ужин осилю, наскребу деньжат.

- Ольгер, а что там в столовой случилось? Я отвлеклась на запись сообщения…

Приятель на меня посмотрел смущенно, мотнул головой, даже свои цыганские глазищи зажмурил и, наконец, собрался с духом:

- Рика, мысленная запись на вестник в общественном месте... обычно не делается. Так, понимаешь, принято, и… вот.

Я – в полном недоумении. Что тут может быть неприличного? Или у них табу – нельзя ничего ко лбу прикладывать на людях?

Мы идем по полупустому коридору, последние студенты спешат к аудиториям, а я пытаюсь сообразить, в чем тут заковыка.

- Да? А что тут такого? Это что – непристойно?

Похоже, угадала – лорд Кемваж забавно сморщил свой прямой аккуратный носик и все его по эль-грековски удлиненное лицо комично перекосилось. Смущение, замешательство и тщательно подавляемое веселье перемешались в одно неописуемо-обескураженное выражение, и он остановился перед входом в нашу аудиторию, беспомощно вскинув вверх руки:

- Рики, я сдаюсь! Да, поступать так считается совершенно неприличным в обществе равных или вышестоящих по положению. Будь ты королевой или, скажем, принцессой из правящего дома, ты могла бы позволить себе такое а в исполнении кого-либо другого – это большая бестактность, пренебрежение, или, - тут он откашлялся, - … э-э… вопиющая невоспитанность.