Дарья Волкова - Простых ремесел мастера (СИ)

- И то верно. Кто уж про такое, - мельник опасливо кивнул в сторону лежащего на столе меча, - знает. Если не они. Правильно ты придумал туда идти. А я с тобой пойду.

Да отчего бы и не вдвоем пойти? Вдвоем веселее. Пэлто – мужик здоровый, даром, что кажется увальнем. Но мешки-ка с мукой и зерном поди, потягай каждый день. Да и видел его Фард в кулачном бою на осенней ярмарке в Кнате. Кулаки у мельника – будь здоров, и как с ними управляться, Пэлто знает. Хороший попутчик, надежный. Да и в дорогу собираться – только из мельниковых запасов. Сам Фард теперь погорелец. И не один, а со всей деревней.

- Добро, - кивнул. – Пойдем.

- Я с вами, - голос Гут снова раздался нежданно.

- Нам тебя дожидаться недосуг будет! – Пэлто шустро объединил себя и кузнеца в одно «мы», в котором хромоногой девке места не было. – Не поспеешь ты за нами, а нам тебя ждать никакого интереса нет.

- Сам смотри не отстань! – сверкнула вдруг переставшими косить глазами травница. – А обо мне не беспокойся, молодой Пэлто, я сдюжу.

- Да на черта нам баба в дороге!

- Не бросать же ее тут одну, - негромко обронил Фард. – Никого же не осталось. Хоть да Кната доведем, а там…

- Ладно, - кивнул слегка пристыженный мельник. – И то верно. Ну, тогда надо в дорогу собираться. Чего на месте-то сидеть, раз решили.

- На месте нельзя сидеть, - Гут поднялась с лавки. – Торопиться надо. Хлеба надо напечь в дорогу. Из мешков котомки сделать. И еще…

- Ты у меня на мельнице не больно-то командуй!

Не зря собирался Пэлто свататься к Круглой Бисси. Засиделся мельник один у себя на мельнице, один да без хозяйки. И теперь, словно ждал этого, спорил и ругался с хромножкой по каждому пустяку. А ведь когда Гут появилась в деревне, люди поначалу думали, что она глухонемая – молчала да мычала. Только потом говорить стала. А теперь вот оказалось, что остра хромоножка Гут на язык, ох как остра.

Фард не вытерпел долго и сбежал от них на берег реки. И без него соберутся. А он сел у самой кромки воды, ножны положил рядом, локтями в колени уперся.

По воде пошла мелкая рябь, а потом и вовсе накатила на берег небольшая волна, лизнула меч, его сапоги. И тут же стихло все. Попрощались. Фард прижал руку к сердцу. Нечисть, говорят. И боятся их. А если бы не они – что бы с ним сейчас было? Да уж ничего хорошего. И не думал, не гадал Фард, что доведется ему еще раз увидеть малышку Смайни, дочку старосты, утонувшую тому года три назад. Это было последнее, что он видел сегодня, перед тем, как вода залила ему глаза.

_________

Ругань делу не помеха – а иногда даже и подспорье. Пэлто и Гут собрались быстро и по-деловому. Гут в окрестностях мельницы насобирала каких-то травок – в тесто, чтобы хлеб не черствел и не плесневел дольше. Правда, травы удалось подсыпать, когда мельник отвернулся. А уж как он ругался, когда увидел… Утих, только когда Гут похвалила замешанное им тесто – что, дескать, такое тесто даже у Пине, лучшей стряпухи в деревне, не всегда получается. Да и хлеб потом вышел знатный – взошел, румян, ароматен. Пэлто тоже похвалил Гут – и за травы, и за пошитые из мешков котомки. По всему так выходило, что к вечеру, когда все было собрано в дорогу, ругаться они устали.

_________

Идти решили в ночь. Как-то даже спору по этому поводу не было. Как и по поводу того, что пойдут они по Зеленому тракту, другой ведь дороги нет. Но с краю. Чтобы если что – можно было в лес. Слабое укрытие, но уж какое есть.

Словно провожая их в путь, с неба светила полная луна – что тот каравай. А от запруды слышалась серебряный смех – грустный колокольчик.

__________

Когда из серого сумрака стали проступать по-утреннему хмурые деревья, все трое валились от усталости с ног. Судьба оказалась милостива к неопытным путешественникам – и они быстро нашли недалеко от тракта небольшой ложок – сухой, без муравейников, прикрытый пышным орешником. Где-то недалеко журчал ручей, а, может, и речушка небольшая, но ни есть, ни пить уже не хотелось. Только лечь – и уснуть. Караул они выставить, разумеется, не додумались. Единственное, о чем не утерпел сказать Пэлто – шепотом, Фарду, пока Гут отошла в кусты по малой надобности:

- Она же хромая! А ведь не отставала, сколь я шагу не прибавлял.

- Спать, - буркнул Фард. – Утро вечера мудренее.

- Так утро же. Вон и птахи зачирикали.

- Спать, - отрезал Фард. – Остальное - потом.

____________

До заката Фард не проспал, глаза продрал вскоре пополудни – судя по солнцу. Пахло дымком и чем-то пряным.

- Ну наконец-то! Здоров ты дрыхнуть, носатый!

Фард сел, поморщился, закашлялся. У него дома перин пуховых нет. Но все-таки соломенный тюфяк мягче голой земли. Огляделся.

- А где хромая?

- Ты еще скажи – косая! Или горбатая! – фыркнул мельник. А потом сел поближе, нагнулся к уху. – Слушай. Не поверишь. Сам глазам не поверил. Может… может морок какой…

_____________

Пэлто проснулся вторым – когда он поднялся с земли, щурясь одним глазом на светившее вовсю солнце, Гут не было видно, а Фард выводил своим выдающимся носом такие рулады, что птицы притихли. Ну и после сна пить-то захотелось. Нет, сначала отлить, конечно. Ну а потом – залить вовнутрь. Вот и пошел на шум воды. А там…

____________

- Горба нет. Волосы - чистая медь, да волнами, да по пояс! Кожа – белая! А уж это… - Пэлто округлил ладони в районе ворота рубахи. – Куда там Круглой Бисси. Я таких отродясь не видывал. Вот и думаю – может, морок кто наслал? Дева голая красоты неземной в реке купается.

- Больно нужен ты кому-то – морок на тебя насылать. А подглядывать нехорошо, - и снова Гут появилась незаметно.

Фард и Пэлто повернулись дружно. Да Гут ли это?

Рубаха из запасов мельника укрывала ее до колен. Как и копна ярой меди – темные от воды кольца волос до пояса спускались. Босые ноги – ровные да ладные. А стан – стан лебединый, стать гордая, и горба никакого нет, и глаза зеленые, как трава, тронутая морозцем, смотрят ровно и ясно.

- Чего уставились? Отвар пили? Я вам сварила – с листьями да ягодами. Голову проясняет и сил придает, - Гут махнула рукой в сторону стоящего прямо на угольках котелка.

- Не хочешь ничего нам рассказать? – первым опомнился Фард. Пэлто же не мудрствовал. Просто глаза пялил.

- Спрашивай, - Гут уселась на свою сложенную одежду, ноги поджала, рубаху одернула поверх. И принялась разбирать пальцами пряди волос.

- Кто ты?

- Вся та же Гут.

- Та да не та! – наконец-то сбросил с себя наваждение Пэлто. – Ты вчера другая была!

Гут усмехнулась. Что сказать первое хотела – не сказала. Промолчала. Все разбирала пальцами медные пряди с темными от воды кончиками. Кто бы подумать мог, что под вечно грязным чепцом убогой хромоножки Гут скрывается такое сокровище? По торчащим из-под чепца лохматым прядям цвета морковки и не сказал бы никто.