Дэвид Зинделл - Камень Света

Медведица удивилась неожиданному шуму и подняла голову, словно впервые нас заметив. Потом, испуганная еще больше нашего, мгновенно вскочила и скрылась в кустах.

– О Боже! – Сообразив, что случилось, Мэрэм кинулся к кромке озера, чтобы умыть лицо. – О Боже, меня чуть не съели!

Атара, посматривая, не вернется ли медведица, подошла к нему и ткнула пальцем в толстый живот.

– Гм-м, ты и сам наполовину медведь. Никогда не видела, чтобы кто-то ел мед так, как ты. В следующий раз будешь поаккуратнее.

В тот день мы достигли самой высокой точки перевала. В широкой седловине между двумя огромными горами пышные луга чередовались с хвойными деревьями. Тысячи диких цветов расцвечивали обочины дороги. Там и сям сновали сурки и луговые собачки, удивленно поглядывая на нас, будто никогда не видели ничего похожего. Но так как эти зверьки кормились травой и злаками, то внимательно наблюдали за орлами и воронами, охотившимися за ними. Мы тоже смотрели на них с некоторой опаской. Мэрэм боялся, что Великий Зверь мог поработить души птиц и превратить их в гулей, как сделал это с медведем в начале нашего путешествия.

– Ты думаешь, он наблюдает за нами, Вэль?

Я остановился и вынул меч, испустивший ярко-белый луч в направлении востока. Во время путешествия от Лебяжьего острова я заметил, что меч иногда светится и по другим причинам. В свете звезд его сияние было серебристым, тогда как спокойствие моего духа, похоже, давало более чистый и яркий свет.

– Странно, с тех пор как леди Нимайю дала мне этот клинок, лорд Лжи, похоже, не в силах видеть меня даже во снах. – Я посмотрел на огромного золотого орла, парившего в потоках горного ветра. – В этих созданиях нет зла, Мэрэм. Если они и наблюдают за нами, то потому, что сами боятся нас.

Мои слова подбодрили его, и мы начали спуск на восточную часть гор Полумесяца. Следующие три дня прошли без приключений. Дорога вела по склонам более низких вершин. По мере того как мы продвигались на восток, земля стала суше, а лес – более открытым. Мы ехали через заросли белого дуба, расцвеченные бальзаминами, флоксами и прочими небольшими растениями. Многие птицы и звери, обитавшие здесь, были мне непривычны, например, бурундуки с желтыми полосками и сойки. Мы видели еще четырех медведей, помельче обычных и с сероватой шкурой; они, наверное, удивились тому, что глупые незнакомцы так спешат через их владения, когда вокруг зреют все чудеса летней земли.

В первый день соала, оставив за спиной большую часть гор Полумесяца, мы добрались до расселины у подножия гор и увидели к востоку бескрайнюю равнину. Море светло-зеленой травы расцвечивали темно-зеленые линии – вдоль извилистых потоков росли деревья. Примерно за час мы спустились по последним каменистым склонам.

– Эанна, – сказал Кейн, простирая руку к этой прекрасной стране. – По крайней мере одна из частей древнего королевства. Но мы далеко от Айматру; вряд ли влияние короля Ханнибана распространяется и сюда.

Что за народы и каких властителей мы отыщем здесь, он не знал, однако призвал нас к осторожности, ибо на равнине негде укрыться ни от людей, ни от волков и львов, что охотятся на антилоп.

– Волки! – воскликнул Мэрэм. – Львы!.. Лучше бы я с медведями оставался.

Но весь первый день нашего путешествия через Эанну ни его страхи, ни страхи Кейна не воплотились и не причинили нам никакого вреда. В нескольких милях от гор мы сошли с дороги. Она поворачивала к югу, к заброшенным городам или вовсе в никуда. По словам Кейна, не так далеко в том направлении лежала Красная пустыня, ее дрейфующие пески и дюны поглотили за тысячелетия не один город. Элькэлэдар, по счастью, направлял нас мимо этой нескончаемой пустоши – кроме свирепых племен рэвайрии, никто не в силах долго продержаться под убийственным солнцем пустыни.

Мы почувствовали жаркое дыхание песка даже в сотнях миль к северу от ее сердца, однако после леденящих горных дождей только приветствовали этот неожиданный поток теплого воздуха, сухой, как дыхание звезд, и чистый. После полудня подул слабый ветерок, колыхнувший травы и принесший с собой запахи странных растений и цветов. А ночью, под созвездиями, висевшими в небе подобно алмазному гобелену, было довольно холодно – не так, чтобы пробрать до костей, но довольно, чтобы бодрящая свежесть обострила все чувства и заставила ощутить чудо бесконечности.

Все мы спали довольно хорошо в нашу первую ночь в степи – кроме тех часов, когда несли вахту или просто смотрели на звезды, лежа среди высокой травы. Луна вставала над миром, как сияющий щит, под ней на залитой сиянием земле раздавался вой волков и рычание львов. Эти животные снились мне ночью – и орлы, и соколы, и огромные серебряные лебеди. Когда утром я проснулся и увидел синее-синее небо, то ощутил огонь внутри себя, огонь, согревающий сердце и зовущий в путь, к завершению поиска.

Весь день мы ехали, и следующий, а потом еще два. Хотя я боялся, что мы можем загнать коней, они здорово набрались сил на траве, что росла вокруг и пахла так сладко. После многих дней подъема и спуска по крутым горным тропам лошади, казалось, были рады мягкой земле под копытами и с удовольствием бежали по ветреной степи: быстрым шагом, рысью, галопом, иногда даже пускаясь в карьер. Я чувствовал, как мое воодушевление передается Эльтару и воспламеняет его огромное сердце, а его счастье от свободного бега переходит ко мне.

Из-за привычки к горной лесистой местности мне было нелегко подсчитывать, как быстро мы продвигаемся. Однако у Атары был наметанный глаз на открытые просторы, и она сказала, что мы делаем по пятьдесят миль в день. Так за очень короткое время мы пересекли всю Южную Эанну. И во всем этом огромном краю, усеянном хлопковыми деревьями с серебристо-зелеными листьями, почти такими же прекрасными, как листья асторов, мы не встретили ни одного человека.

– Наверняка здесь кто-нибудь да живет, – сказала Лильяна на пятое утро нашего путешествия через степь. – Такие плодородные земли… не может быть, что волки или даже львы всех распугали.

Позже днем мы встретили нескольких кочевников, которые разрешили для нас загадку Эанны. Глава небольшого племени, жившего в шатрах из шерсти косматых буйволов, которых они разводили, важно представился как Йакарун Старейший. Седобородый старец, чьи густые брови нависали над подозрительными глазами, сообразив, что мы не собираемся причинять им вреда и только хотим проехать, угостил нас буйволиным молоком и сыром – а также дал совет.

– Мы теламунцы, – объяснил он, когда мы сели разделить трапезу с его семьей, – когда-то мы были великим народом.

Всего несколько поколений назад этой землей правили два огромных племени теламунцев. Так велико было их умение владеть оружием, что короли в Айматру боялись посылать сюда армии. Но в результате кровавой вражды, начавшейся из-за неосторожного оскорбления, убийства и череды ответных убийств, два племени оказались втянуты в междоусобную войну и перестали обращать внимание на обычных врагов. Всего за двенадцать лет они практически уничтожили друг друга.