Дэвид Зинделл - Камень Света

– Когда мы в последний раз были в этом лесу, то шагу не могли сделать, чтобы не наступить на кролика. И белки постоянно сновали туда-сюда.

– Хорошо, хорошо, – заметил Мэрэм. – Белок я люблю.

– Здесь полно лис, – продолжал Азару. – А уж волков…

Мэрэм кашлянул, как бы прочищая горло, и на минуточку затих.

– В моей стране водятся только красные лисы, – сообщил он наконец. – Они не такие крупные, как ваши серые – вот уж кто вполне может сойти за волков. А что касается самих волков… в Дэли их выбили давным-давно.

Мэрэм не был уроженцем Меша, он приехал из земель, лежащих далеко за пределами Девяти королевств валари. Все в этом человеке казалось вызовом нашим обычаям, образу жизни, этикету. Большие карие глаза напоминали цветом кофе, что так любят пить дэлийцы, и при каждом удобном случае наполнялись слезами. На пухлых пальцах красовались массивные перстни. Одежду Мэрэм предпочитал ярко-алую; красный цвет вообще нравился ему больше других и хорошо подходил пылкой натуре дэлийца. По его мнению, красная одежда хорошо заметна в лесу. Вполне возможно, что это обстоятельство пару раз спасло моего неповоротливого друга от случайной стрелы или копья – ведь его так легко можно было принять за медведя или кабана. Мои братья думали, что Мэрэма послали в школу Братства в наказание за трусость. Однако на самом деле принца удалили от двора из-за некоей сомнительной истории, связанной с наложницей отца.

– Не вздумай охотиться на волков в Меше, – предупредил его Азару. – Это дурная примета.

– О да, – покладисто согласился Мэрэм, демонстративно подергав тетиву лука. – Я не буду на них охотиться – до тех пор, пока они не начнут охотиться на меня.

– Волки не нападают на людей. Кого нужно действительно опасаться, так это медведей.

– Медведей?

– В это время года в лесу можно встретить медведицу с медвежатами.

– Я уже видел одного из этих ваших медведей в прошлом году. И искренне надеюсь, что подобная встреча больше не повторится.

Я невольно потер лоб, ощутив страх Мэрэма. Наш край славился огромными бурыми медведями, они давно вытеснили более миролюбивых черных в другие земли, в том числе и в Дэли.

– Если братья тебя не выгонят и ты останешься у нас погостить, то еще увидишь множество медведей, – заметил Азару.

– Но я считал, что медведи в основном живут в горах.

– А где, по-твоему, мы сейчас находимся? – осведомился мой брат, обводя рукой снежно-белые пики.

На самом деле нас окружали леса Лебяжьей долины, самой большой и красивой из всех долин Меша. Здесь, среди прекраснейших в мире пейзажей, пролегало русло реки Кураш, неторопливо несущей свои воды к озеру Уэска. Были в долине и озера поменьше, на их спокойные воды каждую весну слетались лебеди, чтобы произвести на свет и воспитать потомство.

В двадцати милях к востоку огромной глыбой камня и льда возвышалась гора Элара. За ней стояли еще более впечатляющие пики гряды Кэладох, разделяющей королевства Ваас и Меш. Далеко на юге, милях в пятидесяти отсюда, смутно виднелась стена Айтэрзу, в чьих узких ущельях мои сородичи не раз бились с армиями сарнийцев, приходивших с пустынных серых равнин. К востоку от холмов, по которым мы спускались, готовясь вступить в наполненные медведями леса, стояли три самых высоких и красивых пика Средней гряды – Тельшар, Эракель и Вэйя. В этих горах всегда пребудет мое сердце. И, наверное, там же находится сердце Утренних гор, а может быть, и всего Эа. Мальчишкой, играя в здешних лесах, я пел песни для молчаливых и величественных каменных великанов. Подобно древним божествам они возвышаются над укреплениями и постройками Сильвашу: на юге – сияющая Вэйя, к западу от стремительных вод реки Кураш – Эракель и Тельшар Великий, на чьих каменных коленях мои предки воздвигли замок Элахад. Однажды я поднялся на вершину Тельшара. Если посмотреть оттуда на север, то можно увидеть снежные пики Рааскеля и Корукеля, сияющие за Алмазной рекой, а еще дальше на север, за этими величественными стражами – холодные белые горы Ишки. Но, по правде сказать, я старался лишний раз не смотреть в ту сторону.

Мэрэм, проследив за рукой Азару, с тоской глянул в темную ожидающую чащу.

– О, зачем я здесь? Один, один, совсем один, – тоскливо пробормотал он.

В это время, словно в ответ на тихую жалобу Мэрэма, послышалось негромкое цоканье копыт. Я обернулся и увидел седовласого мужчину, ведущего к нам через поле вьючную лошадь. Незнакомец носил повязку через правый глаз и сильно хромал – его колено когда-то было повреждено ударом палицы или цепа. Я вроде бы раньше встречал этого пожилого фермера, но не мог вспомнить где.

– Привет, ребята, – окликнул он нас. – Неплохой день для охоты.

Мэрэм пренебрежительно оглядел простую шерстяную одежду незнакомца, благоухавшую конюшней и скотным двором, сморщил свой толстый нос и отвернулся. Но Азару, более зоркий, чем мой друг, заметил кольцо, блестевшее на скрюченном пальце старика. Я тоже его разглядел. Четыре алмаза, оправленных в простое серебро: знак рыцаря и лорда.

– Лорд Харша, – учтиво произнес Азару. – Давно не виделись.

– Да уж, – заметил тот, кинув взгляд на оруженосца моего брата, а затем на Мэрэма и меня. – А кто твои друзья?

– О, прошу прощения… Позвольте представить вам Йошу Кадара из Лэшки.

Лорд Харша дружески кивнул оруженосцу.

– Твой отец достойный человек. Мы бились вместе с ним против воинов Вааса.

Молодой Йошу низко поклонился, не сказав ни слова. Похоже, ему было приятно услышать такое.

– А это принц Мэрэм Мэршэк из Дэли. Он учится в школе Братства.

Лорд Харша уставился на моего друга единственным глазом.

– Разве братья охотятся на животных?

– Нет, конечно, – не смутился Мэрэм. – Мы охотимся только за знаниями. Я поехал с друзьями для того, чтобы защищать их от медведей.

Удовлетворившись ответом, старик перенес внимание на меня, точнее, на зигзагообразный шрам на моем лбу.

– Ты, должно быть, Вэлаша Элахад.

Мэрэм к этому времени начал потихоньку закипать. Он ничего не понимал в нашей иерархии, и, наверное, его задело, что простой фермер, в жилах которого нет ни капли благородной крови, может так вот запросто говорить с принцами.

Я глянул на то кольцо, которое носил сам. Оно не было украшено ни четырьмя камнями, означавшими титул лорда, ни даже тремя – что отличило бы мастера. В рыцарском кольце было бы два камня. А в мое серебряное кольцо, кольцо простого воина, был вправлен единственный алмаз. Хорошо еще, что хотя бы его я получил. Да, я ловок с мечом и луком, но что толку? Хорош воин, который ненавидит сражаться! Кто из нормальных рыцарей или оруженосцев предпочтет игру на флейте и сочинение стихов военным упражнениям с братьями и вассалами?