Александр Панащенко - 8-й день недели (СИ)

Даже сейчас, когда перед ним, с намерением убить, стоят два господина - один высокомерный, а другой его слуга, Стефано не то, чтобы хотелось повыпендриваться, а, скажем так, не хотелось вести себя банально и заранее предсказуемо. Попытка скрыть собственный страх, самоутвердиться? Да плевать! Особенно когда жить осталось всего ничего. И за спиной - то ли прохладное дыхание вод Лим-фьорда, а то ли сама смерть в нетерпении потирает руки.

Эта парочка, как их там по имени, пристально на него смотрит. Коротышка нервничает и бесится. Хочет увидеть страх в глазах жертвы, хочет мольбы о спасении, но натыкается на стёб.

Стефано повернулся к ним спиной и облокотился на ограждение. Послышался неясный шорох одежды. Боли не было. Лишь звук выстрела. Приглушённый, прилетевший откуда-то издалека. Теперь всё.

Всё произошло настолько неожиданно и быстро, что Колганов не успел ничего предпринять. Да и мог ли вмешиваться в судьбу великого мастера? Мистер Дюваль и Стив подбежали к ограждению и долго всматривались в воду, поглотившую тело.

- Я его не вижу. - Коротышка хмурил брови. - Стив, где он?

- Всё в порядке, мистер Дюваль. - Стив, не горящий желанием лезть в воду, поспешил успокоить босса. - Не волнуйтесь. Я видел, что попал в самое сердце. У него не было шансов.

Мистер Дюваль, терзаемый сомнениями, медлил с ответом.

- Ладно, поехали. Не хватало, чтобы нас тут увидели.

Они запрыгнули в машину и скрылись.

Колганов проморгался и отёр вспотевший лоб.

- Тебе плохо? - Пси обратила внимание на его усталый вид.

- Просто поддался эмоциям, - попробовал он отшутиться. Впрочем, не помогло.

Она протёрла платком его лицо и поправила волосы. От прикосновений по телу пробежали мурашки удовольствия.

- Мне кажется, тебе нужно на свежий воздух. Закончим нашу культурную программу? - Предложила девушка.

- И перейдём к бескультурной? - Пошутил Егор. - Всецело поддерживаю!

- Мальчонка раскатал губу. - Пси улыбнулась. - Ой как приятно! Мы не к бескультурной, как ты неосторожно заметил, части перейдём, а к развлекательно-оздоровляющей. Согласен?

- Я весь ваш!

- Тогда погнали.

- Пункт назначения, как обычно, тайна?

- Разумеется.

Она села на заднее сиденье и скомандовала "не оборачиваться под страхом наказания". Впрочем, какого именно, не уточнила. И невероятным образом сменила платье на шорты и футболку. Пунктом назначения оказался небольшой пляж. Точнее, небольшая безлюдная его часть. Крошечный песчаный кусочек, одной стороной уходящий в воду, а с другой подпираемый лесом. Солнце завершило дневной круг и спряталось за деревьями, оставив их одних.

Журналист сбросил одежду и, разбежавшись, бросился в омут с головой. Тёплая вода, словно наждачная бумага, стирала с памяти недавние видения. Ещё несколько погружений, несколько взмахов рук и прошлое казалось тяжёлым сном. Который надо поскорее забыть. Ведь сейчас он бодрствует. А прошлое никогда не вернётся.

И заплыл так далеко, что Пси превратилась в крошечную фигурку, едва различимую во мгле. Она что-то прокричала и помахала рукой. Он махнул в ответ и решительно поплыл дальше. Лунная дорожка, отбрасываемая молодым месяцем, стала ориентиром и направлением. Только высвободив энергию движения, усталый и удовлетворённый, повернул обратно. Выбрался на сушу и рухнул на песок. Пси неторопливо обошла растянувшегося звёздочкой журналиста. Он же не сводил взгляда с её гибкой фигуры, с нежного золотистого загара, украшенного узором приклеившихся песчинок. Какая же ты страшно красивая. В ярком свете луны она выглядела, она выглядела...Пси же, чувствуя его состояние, описала ещё круг. И он расслабился. Забыл обо всём и отпустил ситуацию. Не следил, что говорит. Не старался выглядеть лучше, чем является на самом деле. Просто упивался моментом, наслаждался каждым мгновением, дарованным Вселенной.

Она остановилась и распушила волосы. Небольшая грудь, едва прикрытая нежно-голубым бюстгальтером бикини, томно вздымалась. Соски, прежде едва заметные, теперь выступали отчётливо. Две кнопочки "пуск". Егор едва не захлебнулся волной адреналина: состояние, когда хочется идти напролом, и одновременно ловишь кайф от бездействия.

А потом она склонилась над ним. Он закрыл глаза, чтобы не смотреть на её роскошное тело. От жаркого дыхания, от длинных волос, ласкающих лицо и грудь, по телу пробежали миллионы электрических разрядов блаженства. И не осталось сил шевелиться, разговаривать и даже думать. Какая ты красивая.

Первый поцелуй. Робкий, нежный и...невинный. Она едва прикасалась. Губ, шеи, груди... Остановилась, рассматривая родинки и шрамы. Нежно провела по ним рукой. Колганов застонал от едва контролируемого возбуждения. А Пси, смотря ему в глаза, неторопливо опускалась ниже и ниже.

Она надо мной издевается...ласково издевается...

Тот, кто отгадает, почему пешеход, в особенности это касается прекрасной половины человечества, остановившись на краю проезжей части для того, чтобы пропустить проезжающее мимо авто, никогда не смотрит на этот самый автомобиль, получит Нобелевскую премию - за решение величайшей задачи в области тайны человеческой психики. Или, во всяком случае, словит экзальтированные аплодисменты автомобилистов. В том числе самого Колганова.

Вот и сейчас он наблюдает привычную картину: вежливо притормаживает, намереваясь пропустить суетливо спешащую женскую фигуру лет сорока, а та, ничтоже сумняшеся, на обочине остановилась и, вместо того, чтобы лицезреть всего такого вежливого Колганова на серебристом кредитном форде...с деланным пренебрежением отворачивается в противоположную сторону. И задумчиво смотрит в прекрасную даль.

Ну, типа, я не при делах. Здесь оказалась случайно и до вас, аутомобилистофф, мне нет никакого дела...

Кстати сказать, в направлении взгляда дамочки никто не едет. Получается, она стоит и с видимым удовольствием рассматривает близлежащие дома и других прохожих. А притормозивший из вежливости Колганов, как идиот, думает, дать по газам и проехать или, всё же, посигналить женщине, чтобы та, наконец, обратила на него внимание и перешла через дорогу.

Он выбрал второй вариант. Благо, что практически остановился.

Би-бии!..

Дамочка нехотя повернула голову, смерила журналиста высокомерным взглядом, и важной походкой утки, возглавляющей выводок на прогулке, соизволила переместить своё тело в перпендикулярном по отношению к проезжей части направлении.

Когда же Колганов вошёл в редакцию, на пути в свой кабинет встретил пару поздравивших его сотрудников. Сочтя поздравления каким-то новым видом профессионального юмора, просто кивнул в ответ. Табличка с его именем на двери его кабинета оказалась сорванной. Обескураженный, направился к кабинету главного редактора. А когда подошёл, то смутился ещё больше: на двери кабинета главреда красовалось его имя. Дверь оказалась незапертой, а внутри...