Su.мрак - Награда для Героя

— Но?

— Но потом остановился: это был его выбор. В том пьяном угаре, в котором я тогда жил, мне в голову пришла мысль: «Если моё решение служить Тёмному Лорду нас когда-то погубило, то, может быть, выбор Драко спасёт».

— И чего тебе стоила твоя идея? Во сколько «Круциатусов» оценил её Воландеморт?

— «Круциатусов»? О, поверь, Лорд был гораздо изобретательней. Пыточное проклятие — не самая страшная вещь. Но это неважно. Главное, выбор моего сына был правильным.

— Хочешь сказать, что правы они, а не я? — Блэк откинул голову на плечо партнёра и, поймав в плен длинную белую прядь, намотал её на палец.

— Правда у каждого своя. Может быть, ты попробуешь объяснить им свою тревогу?

— Как? Да, они обижены на мать, Рона, Кингсли и всё Министерство в придачу. Но они не понимают моего нежелания общаться с остальными. Им кажется, если Визенгамот обнародует все, что произошло четыре с половиной года назад, и снимет с меня все обвинения, я смогу вернуться в Британию. Как им объяснить, что меня тошнит от одной мысли об этом? О, да! К примеру, директор МакГонагалл, профессор Флитвик, мадам Розмерта, мистер Фортескью мне лично ничего плохого не сделали. Но каждое слово, каждый взгляд, их память о том, каким я был когда-то, возвращали бы меня в ад, заставляя снова и снова вспоминать о произошедшем. Мне бы всё время казалось, что кто-то целится мне в спину.

— Знакомое чувство, но со временем оно проходит. Когда нас с Нарси и Драко выставили из страны, я думал, что после всего этого кошмара никогда не захочу даже подумать о возвращении. А потом острота впечатлений стёрлась… и я начал скучать.

— Я не заскучаю.

Это утверждение прозвучало с такой горячей уверенностью, что Люциус невольно улыбнулся. Опасный, смертоносный хищник, чья воля была закалена годами нелёгкой жизни и предательством друзей, в чём-то ещё оставался прежним гриффиндорцем.

— Что ты ответишь детям?

— Я… подумаю… — неуловимым движением Блэк вывернулся из обнимавших его рук и направился в ванную. Малфой замер у окна, вглядываясь в мерцающую в лучах восходящего солнца морскую гладь. Он знал, что давить на Гарри было бесполезно. Свои решения тот всегда принимал сам, лишь прислушиваясь к советам окружающих, но никогда не позволяя им диктовать себе условия.

Весь день обитатели виллы вели себя как ни в чём не бывало, но висевшее в воздухе напряжение постепенно сгущалось, становясь почти физически ощутимым.

Нелёгкий разговор состоялся вечером, когда посреди гостиной материализовались чем-то явно раздражённые Северус и Джордж в сопровождении напряжённых, словно струны, Рози и Хьюго. Зельевар непроизвольно крутил на пальце ещё непривычный платиновый перстень-печатку, полученный им всего две недели назад вместе с титулом. Символ Главы Рода Принцев.

— Гарри, Люциус, молодые люди. Хотел бы сказать, что я рад вас видеть, но это к сегодняшнему нашему визиту не относится. Что вы думаете об этом сумасшествии?

— Северус, ну мы же всё объяснили! — главный «правозащитник» команды приключенцев — Роуз-уже-не-Уизли, как всегда, первой бросилась в атаку. После введения в Род Принцев в ней мало что изменилось. Только чуть потемнели волосы, и черты симпатичного личика стали более чёткими. А вот унаследованная от матери привычка грудью бросаться на амбразуру никуда не делась. Видно было, что эти двое продолжают начатый ещё дома спор. Хьюго же молчал, бросая в сторону отчима и дяди гневные взгляды и упрямо вздёрнув подбородок.

Этот жест был так характерен для Гермионы, что Гарри непроизвольно улыбнулся, несмотря на отвратительное настроение:

— Здравствуйте. Что, Северус, вас тоже припёрли к стенке?

— Да уж, атака была проведена по всем правилам гриффиндорского борзелизма с элементами слизеринского макиавеллизма. Они даже… Басти с Джорджем ухитрились перетянуть на свою сторону! Меня вот что интересует: а о матери вы подумали?! Ну, ладно, бразильская Альгамбра слабее европейских школ. Но чем вам Шармбатон не угодил?

— Но мама же сказала, что не против нашего возвращения в Хогвардс!

— А ты знаешь, чего ей стоило это сказать? Она ведь до сих пор не может покинуть Южную Америку. Родовые артефакты Принцев полностью разряжены, и на приведение их в рабочее состояние уйдёт как минимум месяц. Да и после этого понадобятся усилия шестерых сильных магов, чтобы раньше времени разорвать кабальный контракт. На территорию Магической Британии никому из нас доступа нет. Случись что, защитить вас сможет только Джордж, а род Уизли находится под действием усилившегося проклятия, и у его Главы может просто не хватить Силы на вашу защиту.

Тут уже не выдержал Джеймс:

— Шесть лет проучились, и ничего не произошло, а тут вдруг кто-то нас съест?! — парень перевёл взгляд на молчавшего до сих пор отца. — Папа, ну ты пойми, там же остались Фрэнк, Стив и Мэддок.

— Теперь, когда Шеклболт снял запрет на переписку, я могу договориться с Невиллом и родителями Стивена о переводе их в Шармбатон, а Люциус надавит на Забини.

— А остальные? Те, кого мы тренировали? — в отличие от брата, Ал не горячился, доказывая свою правоту. — Если нам, увешанным с вашей подачи защитными амулетами так, что даже комары стороной облетают, по вашим словам, опасно там находиться, то как быть с младшекурсниками, профессором МакГонагалл, профессором Флитвиком, остальными?

— Ты бы на нашем месте и сам не ушёл, — Лили обняла отца за плечи.

— Не ушёл. И чем это для меня кончилось? — мягкая, успокаивающая магия дочери расслабила сведённые напряжением мышцы, и Блэк попытался объяснить свои тревоги, не срываясь на приказной тон, хотя больше всего на свете ему сейчас хотелось просто запретить им совершать этот опрометчивый шаг. — Вы всё равно никому ничего не докажете. Для тех, кто смотрит в рот министерским бюрократам, вы будете живым напоминанием о «нежелательном элементе» и потенциальном Тёмном Лорде. Для восторженных почитателей Мальчика-который-выжил — априори моей реинкарнацией, обязанной геройски искоренять все беды Магического Мира. А для проигравших в последней войне — детьми врага. И первые, и вторые, и третьи с радостью сделают из вас разменную монету в своих политических игрищах.

— Но дядя Кингсли… то есть, Министр поклялся не вмешиваться в дела нашей семьи.

— Джейми, он и Магию мне стирать не хотел. Но когда перед ним встал выбор: устранить потенциальную угрозу или поверить другу — он поступил как Министр, а не как товарищ. Он вмешиваться не будет, но и других не остановит, хотя бы потому, что не контролирует полностью все личные группировки членов Визенгамота и куцего Совета Лордов. Случись что, вы окажетесь в эпицентре пожара, — Блэк ещё продолжал что-то говорить, но уже и сам понимал, все его слова бесполезны. И дело было даже не в упрямом отрицании ребятами потенциальной опасности — её-то, как он понял, детки осознавали в полной мере, а в желании подросших хищников вылететь из гнезда, расправить крылья и попробовать собственные силы. А значит, всё опять сводилось к вопросу доверия. Чувства, погоняемые страхом потерять детей, орали: «Не пущать!!!» Но Гарри ясно понимал, этого решения ребята ему не простят. И тогда он прикрыл глаза, отрешаясь от развернувшихся вокруг дебатов, попытавшись рассуждать отстранённо, не как отец, а как командир боевого подразделения, которому предстояло решить: допускать, или нет новобранцев до серьёзных операций. Привыкший к подобным задачам мозг тотчас же включился в работу: