Крис Кельм - Отвергнутые Боги Годвигула

Меня спас кобольд!?

Тут было чему удивляться. Ведь он мог бы и не вмешиваться, и никто не поставил бы ему это в упрек.

Вода к этому времени через сливные отверстия почти полностью покинула «арену» — остались лишь редкие лужи. Сквозь пролом в стене тек бурный ручеек, заполнял бассейн, после чего вода стекала по каменным желобам в колодец.

Огненные брызги, которыми меня осыпало под конец сражения, изрядно попортили мою экипировку. Куртка и штаны были прожжены во многих местах, и если бы не кольчуга…

Пора подумать об обновках. Не ходить же в рванье?

Зелье Исцеления подняло уровень Здоровья до сорока процентов. Пришлось воспользоваться еще одним. Это было последним.

Теперь, после «смерти» алхимика, рассчитывать на халяву не приходилось, а значит, мне предстояли большие расходы.

Да, трудно теперь придется без Альгоя. Трудно и скучно. Честно сказать, я привык к этому парню.

Когда все закончится, нужно будет разыскать его, пригласить на рюмку чая.

Я поднялся с пола, подошел к Коль-Кару.

— Рад, что ты жив, — сказал я.

— Угу, — ответил гоблин, не отвлекаясь от работы.

— Что ты там ковыряешь?

Он отколол кусочек породы, очистил его от налета лавы и показал мне свою добычу.

Это был радужный кристалл — остатки величия могучего Змея. Совсем маленький, но яркий, все еще полный энергии. Гоблин бережно положил его в свою сумку и принялся выковыривать следующий.

— Зачем они тебе? — спросил я его.

— Надо, — заверил меня гоблин.

Я пожал плечами и направился к воротам, где лежала моя добыча с Кристального Змея. Каково же было мое удивление, когда я обнаружил… кожаную перчатку. Одну! Второй не было, как я не искал.

Хм… Странно…

Вряд ли ее забрал кто-либо из моих друзей. Это была «именная» добыча. То есть, взять ее мог только я. Поэтому «щедрость» босса локации показалось мне чистым издевательством.

Что за хрень?! Урсусу, значит, Камень Жизни, а мне… одна единственная перчатка?!

Не спорю, перчатка классная, изготовленная из прочной кожи, с тремя какими-то причудливым наростами на тыльной стороне ладони.

Я натянул ее на правую руку, заглянул в характеристики:

Когти Таноссы

Перчатка работы кобольдов, обитавших в горах Везимар до истощения Материнской Жилы. Создана из кожи дракона и стали, секрет изготовления которой был утерян столетия назад.

Прочные самозатачивающиеся клинки

Урон = Скрытность х 100

Вероятность Критического удара, нанесенного застигнутому врасплох противнику, равна 60 %

Возможность пропитать лезвия ядом

Способ активации клинков…

Прочитав короткую инструкцию, я собрал пальцы в кулак, а потом большим надавил на агат, украшавший сбоку указательный. И тут же из наростов на тыльной стороне ладони высунулись три длинных клинка. Хищно сверкнула сталь, а мое сердце пустилось в сумасшедший пляс.

О-хре-неть… Вот это подарок!

Подошел Урсус, увидел Когти, присвистнул завистливо:

— Не кисло ты урвал!

— Да и тебе грех жаловаться, — подбодрил я его, не скрывая радости.

Когти Таноссы на самом деле были шикарным призом, который, мало того, что был подобран по классу, так еще и с улетными характеристиками.

Жаль, что не каждый день удается завалить такую тварь…

— Ну что, пора отсюда выбираться? — спросил меня гном.

Я втянул когти, и тут же перчатка стала невидимой.

Офигеть!

— Ты знаешь — как? — спросил я небрежно, увлекшись экспериментами с новым оружием. Я снова сложил пальцы в кулак, нащупал агат, надавил. И тут же из ниоткуда материализовались сверкающие клинки.

Вещь…

— Через дыру в стене, — кивнул гном на дело собственных рук. — Другого пути нет.

— Как думаешь, куда ведет этот проход?

— Не знаю… Какая разница? Главное, выбраться из этой пещеры, а там видно будет.

Наверное, он был прав.

— Коль-Кар, мы уходим! — окликнул я гоблина.

— Странные у тебя знакомства, — пробормотал Урсус. — Да и сам ты… Как умудрился подхватить Проклятие?

— Это долгая история. Потом как-нибудь расскажу.

— Договорились.

Гоблин неохотно оставил лаву в покое, сунул кинжал в ножны и присоединился к нам.

Мы поднялись по желобу к бассейну. Встревоженный кобольд переместился подальше, косясь на топор гнома. Я остановил друзей рукой, а сам, демонстрируя миролюбивые побуждения, приблизился к ящеру.

— Спасибо за то, что вытащил меня из воды, — поблагодарил я его, будучи неуверенным, что он меня поймет.

Кобольд прошипел что-то в ответ, потом провел когтями по груди, затянутой прочным панцирем, и сказал что-то вроде:

— Шпарш анеш.

— Так тебя зовут? — догадался я. — А меня Кириан… Я — Кириан.

— Таух схаш Кириаш. Шсах вишха.

Что бы это ни значило.

— О, да вы, я смотрю, нашли общий язык, — усмехнулся Урсус, проходя через пролом.

По ту сторону стены обнаружилась пещера, большую часть которой некогда занимало озеро. После того, как часть воды вытекла на «арену» и ушла в колодец, его уровень заметно упал. Но озеро продолжало пополняться влагой за счет впадавшего в него небольшого подземного ручья. Судя по размерам русла, некогда он был гораздо полноводнее. Однако нас вполне устраивало его нынешнее состояние, так как по обмелевшему руслу можно было беспрепятственно идти…

Куда?

Как обычно — в неизвестность.

Вышедший первым на берег ручья Урсус что то заметил, нагнулся и поднял каменную табличку.

— Ерунда какая-то, — пробормотал он, собираясь бросить находку в воду.

— Погоди-ка! — остановил я его, взял табличку в руки.

…Первые годы нового Мира были мирными и безмятежными. Населявшие его существа присматривались друг к другу, обменивались знаниями, заводили дружеские отношения, заключали первые союзы, торговали. Словно грибы росли каменные и деревянные города равнин, небесные воздушные замки, подводные метрополии. Возделывались поля, разбивались фруктовые сады, на воду спускались первые суда, обживались ближайшие к материку острова…

Но тишь да гладь продолжалась недолго. По мере роста численности населения обитателям нового Мира становилось тесно в границах отведенных им территорий. Сейчас уже трудно сказать, кто начал первым. Пожалуй, все были виноваты по-своему. Гномы и кобольды не смогли поделить спорные залежи золота и драгоценных камней. Тролли повадились спускаться в долины. Они вытаптывали посевы и ломали священные эльфийские рощи. Огры нападали на пастухов и угоняли овечьи отары. Жадные до маны сильфы начали черпать ее из алтарей, посвященных чужим Богам. Дагонам не понравилось то, что рыбаки собирали улов гораздо больший, чем это было бы необходимо для пропитания. Но самые яростные схватки начались на равнинах, где в непримиримой борьбе сошлись люди и орки. Яри обвиняла в этом подданных Карракша, а тот, в свою очередь, намекал на юность Богини и ее неспособность унять аппетиты растущего словно на дрожжах человечества.