Константин Нормаер - Сезон колдовства

— Прекратите! Чего вы добиваетесь?! — первой не выдержала ведьма.

Только прекращать это безумие никто не собирался. Скоморох предусмотрительно отошел в сторону и, скрестив руки на груди, не без интереса наблюдал за происходящим. Тем временем Барлу уже был не в состоянии себя контролировать. Его пальцы буквально вгрызлись в столешницу. Он сделал резкое движение, оставив за собой глубокую кровавую борозду.

— Я не хочу, — из последних сил застонал он, но было уже поздно. Некая сила окончательно поглотила его, не оставив шанса на спасение.

Окончательно сорвав повязку, Барлу зло покосился на колдунью. Теперь это был не человек. Кто угодно, перевертыш, оборотень, но только не человек. Лицо его переломилось и сейчас больше напоминало треснувший сосуд. Глубокие трещины морщин проступили из-за сломанных костей. Вытянувшая морда обернулась к Кейтлин и жадно облизнулась. Мне стало не по себе. Однако пугало не зрелище, а скорее осознание, что зло, с которым так долго и мучительно боролся этот мир, выжило, обретя новую форму.

Обхватив рукоять ножа, единственное оружие, которое еще грело ладонь, я приготовился атаковать. Пленник заметил мою реакцию и прищурился, одарил хищным взглядом.

— Не стоит этого делать, муренмук, — предупредил меня скоморох.

— Предлагаешь просто сидеть и ждать?

— Предлагаю всего лишь насладиться зрелищем, — улыбнулся он. — Поверьте, это весьма увлекательно…

Но меня насторожила его слепая уверенность. А в следующую секунду опасения подтвердились. Пленник принялся действовать решительно, и стало понятно — шутить он не намерен. Вскочив с места, он резко запрыгнул на столешницу. Застыл на корточках, обвел нас полным призрения взглядом. Я видел, как Кейтлин обхватила свой пояс, в том самом месте где виднелся ряд узелков, и начала читать какое-то заклинание. Охрана возле дверей извлекла из ножен мечи. Скоморох же равнодушно следил за всеми нами.

— По-моему, достаточно! — взмолилась колдунья.

— Еще немного, — раздался скупой ответ.

Набычившись, словно молодой бычок, пленник недовольно фыркнул. Превращение завершилось — теперь он походил на дикого зверя с двумя парами внешних и внутренних клыков и густой шерстью. Но главным были глаза. Казалось, они вобрали в себя всю ненависть этого грешного мира.

— Граааххх, — прохрипел зверь. И от этого голоса стало не по себе, словно тебя коснулась длань неминуемой гибели.

Я ощутил нервную дрожь. Хотелось верить, что скоморох контролирует ситуацию, но с каждой секундой вера стремительно угасала. В отличие от тех оборотней, на которые устраивали безумные охоты и кровавые расправы противоборцы, этот не чувствовал себя жертвой. Зверь — это слово вбирало в себя лишь животные инстинкты. Но в данном случае этим дело не ограничивалось. В опасном взгляде угадывался разум, тонкий холоднокровный расчет, способный не бежать от более грозного противника, а суметь противостоять ему.

— Вы уверены, что он не нападет? — с придыханием спросила колдунья.

— Я этого не говорил, — уклончиво ответил скоморох.

Мне показалось, или он действительно стал более сосредоточенным?

Зверь продолжал рычать. Настороженно и, в тоже время, демонстрируя свое превосходство. Затем, сгруппировавшись, он начал медленно вытягивать шею. Страх перерос в ужас. Оборотень готовился к прыжку.

— Теперь вы поняли, о чем я говорю? — поинтересовался скоморох.

— Да поняли, поняли, — нервно затараторила Кейтлин. — Может быть, теперь приструните эту тварь?!

— Как скажете.

Приблизившись к зверю, скоморох извлек из широкого рукава тонкую нить с деревянными крепежами на концах.

— Сейчас мы его спеленаем, не переживайте, — заявил он.

Я не стал мешать и отступил на шаг. Кейтлин повторила мое движение. Зверь терпеливо ждал. Видимо, эта демонстрация была для него не впервой, и пленение, которое следовало за недолгим освобождением, тоже перешло в ранг привычных. Я слегка расслабился, а зря.

На этот раз все вышло иначе. И хотя скоморох действовал довольно умело, он так и не смог обуздать своего подопечного. Вырвавшись из захвата, зверь внезапно совершил невероятный кульбит и оказался за спиной зазывалы. Я заметил, как яркий ярморочный наряд мгновенно окрасился кровью. Непонимающий взгляд заскользил по кругу. Схватившись за рану, скоморох застонал и медленно повалился на пол. В этот момент зверь уже накинулся на охранников.

— Бежим! — крикнул я, схватив Кейтлин за руку.

Занятый расправой над своими пленителями, зверь позволил нам выскользнуть из каменной клетки. Мы выбежали в коридор и закружили по узким проходам. Навстречу нам попадались удивленные лица, в основном из числа уличных артистов: костюмеры, гримеры, да и обычный прохожий люд. Я старался их предупредить, но они лишь шарахались в стороны, вытаращив подведенные сурьмой глаза.

Выскочив во внутренний двор, я едва не разразился ругательством. Мы оказались в западне. Кругом были высокие стены, никаких ворот, дверей или на худой конец окон.

— Нам сюда, — внезапно крикнула Кейтлин.

Я только кивнул, и кинулся к винтовой лестнице. Уже через минуту мы выбрались на крышу. За спиной еще слышались встревоженные крики и отчаянный рев. Зверь стремился как можно быстрее выбраться из опостылевшего подвала.

Лишь на противоположной крыше я позволил себе перевести дыхание. Нас окутал размеренный городской гул, словно и не было этого грозного и жадного чавканья. Мы не спеша спустились вниз. Немноголюдная улица встретила нас треском повозок и отдаленными криками зазывал.

— Я хотела тебе сказать… — начала было Кейтлин, но я тут же остановил ее.

— Сейчас не время, давай отложим все обсуждения на потом.

— Да ты не понял. Этот запах… Он повсюду.

— Тихо! — цыкнул я и быстро огляделся.

Еще секунду назад нас окружали люди, и вдруг все стихло, будто мы очутились в Поросших чащобах, куда люди позабыли дорогу еще во времена первых наместников.

— Это он, — одними губами прошептала колдунья.

Зря я лелеял надежду, что зверь оставит нас в покое. Теперь, посреди пустой улочки, в окружении заколоченных домов, мы были у него как на ладони.

— Нехорошо, — протянул я.

Кейтлин ничего не ответила. Но и без слов было понятно, что она согласна со мной.

— Есть идеи? — поинтересовался я, особо не рассчитывая на ее поддержку.

— Если бы я знала, с чем мы столкнулись, то возможно…

— Остается действовать на удачу.

— Ты перегрин, тебе виднее, — отшутилась она.

Выбрав самый центр пыльного проулка, я внимательно осмотрел низкие крыши. Откуда бы он не напал, у нас хотя бы будут одинаковые шансы. В подобной охоте важна каждая секунда, и полагаться на слепой случай бессмысленно. Хотелось верить в лучшее, но болезненные воспоминания обожгли спину. В том самом месте, где уже долгие годы находились первые отметены этого жестокого мира. Планета, которую мы выбрали себе для переселения, вдалбливала знания по-своему — жестоко и неотвратимо.