Алина Лис - Путь гейши

— Мия, послушай… Я знаю, что виноват перед тобой. Но иногда обстоятельства сильнее. Я хочу, чтобы ты просто дала мне все рассказать перед тем, как судить!

— Хорошо.

Историю о кицунэ и превращении в демона Мия выслушала в недоверчивом молчании.

— Она приняла мой облик, чтобы соблазнить тебя?

— Не веришь? Зря. Я же не дурак, Мия. И не мальчик. Я умею контролировать свои желания.

— А что было дальше? Как ты снова стал человеком?

— Мой отец…

Возвращение в Самхан, противодействие родни, спешная организация посольства…

— …и я прислал тебе виим.

Мия сжала кулаки так, что ногти впились в кожу. Вот кого нужно благодарить за визит сумасшедшего самурая. И за опасный подарок, стоивший Акио свободы!

Девушка все же удержалась от гневных слов. Ее собственная вина была не меньше, а то и больше. Она ведь так и не выкинула злополучный амулет.

— Я люблю тебя, Мия, — тихо и грустно закончил Джин. — И я хочу жениться на тебе.

— Ты… — Она растерялась.

Нужно было что-то ответить, а Мия могла только растерянно хлопать глазами. Она готова была к спору, оправданиям и требованиям со стороны самханского принца. А он вместо этого…

Своим признанием Джин обезоружил ее.

Второй раз за неполный месяц мужчина признавался ей в любви и предлагал стать женой. Но если от предложения Акио Мия почувствовала счастье, то сейчас на душе стало тяжело и горько.

Уж лучше бы Джин и вправду был предателем и обманщиком. Тогда все было бы проще.

А ведь сны намекали ей. В снах — тех самых, которые были не только снами, — он говорил, что любит. И клялся, что найдет, женится.

Тогда она не поверила, а теперь…

Теперь слишком поздно.

— Ты помолвлен с принцессой!

Он покачал головой:

— Этой свадьбы не будет.

Мия вспомнила, как Тэруко украдкой разглядывала жениха всякий раз, когда он отворачивался. И как краснела, когда он ловил ее на этом. А еще вспомнила хокку, составленное принцессой, — в нем словно таился намек на что-то, случившееся между ними.

— А Тэруко Ясуката знает об этом?

— Нет. Но это династический брак. Я никогда ничего не обещал ей. И я сумею сделать так, что она сама откажется от свадьбы.

Неожиданно для себя девушка ощутила жгучую обиду за свою двоюродную сестру. Тэруко увлечена женихом, это же очевидно. Наверное, она чувствует себя очень счастливой. Мечтает о замужестве. Разве это честно со стороны Джина — так откровенно пренебрегать чувствами влюбленной девушки?

— Я не знаю, чем тебя держит Кудо и каковы его планы, — продолжал он. — Догадываюсь, что твое задание — следить за принцессой. В любом случае, если расскажешь мне все, я найду способ вырвать тебя из его лап.

Тоже, спаситель нашелся.

— Не нужно.

— Нужно.

— Нет! — Она даже топнула ногой, злясь на его упрямство. — Как ты не поймешь? Я не та Мия, которой была полгода назад! И я не выйду за тебя, Джин. Прости.

Она ждала, что Джин разгневается — оскорбит ее или уйдет. Так поступил бы любой мужчина. Даже Акио. Особенно Акио.

Но он только медленно, тяжело вздохнул, а потом спросил:

— Почему?

— Потому.

— Это не ответ.

— Это ответ, — буркнула девушка. Она избегала смотреть ему в глаза. Терзало непонятное чувство вины и смутное сожаление о несбывшемся. — Пойми, у меня давно другая жизнь.

С холма раздался пронзительный рев раковины, извещающий о завершении поиска «охотниками» «пленниц».

— Надо идти. — Она повернулась в сторону луга и почувствовала, как на руке выше локтя стальной хваткой смыкаются пальцы.

— Нет, — твердо сказал Джин. — Сначала договорим.

— Нам не о чем разговаривать, ваше высочество. — Мия подняла взгляд и почувствовала, как сердце сжалось в непонятной и острой печали.

Какой была бы ее жизнь, не встань на пути проклятая кицунэ? Каким мужем мог бы стать этот спокойный и сильный мужчина? Какие дети могли бы у них родиться?

Было бы ложью сказать, что признание Джина никак ее не тронуло. Или что в душе не осталось и следа от первой детской влюбленности. Но…

Но это было не важно. Потому что рядом с принцем Мия не ощущала и десятой доли того трепета и счастья, которое чувствовала рядом с Акио.

— Все разговоры бессмысленны. Я просто не люблю тебя, Джин Хо. Не преследуй меня.

Пальцы на ее руке бессильно разжались. Мия подобрала сандалии в траве и зашагала вперед, не оглядываясь.

Не хотелось, чтобы он видел блеснувшие в глазах слезы.

В детстве Тэруко любила играть в прятки. Маленькая, ловкая и гибкая, она умела прятаться в самых причудливых местах, заползать в крохотные щели и сидеть там тихо-тихо.

В тайниках пахло пылью и висела паутина, за стенкой скреблись мыши, и озабоченный голос нянюшки совсем рядом выкрикивал «Тэруко-о-о! Тэруко-ча-а-ан!», а после жаловался на несносную девчонку, которая опять сбежала.

И очень забавно было потом неслышно прокрасться мимо возмущенно обсуждающих ее исчезновение слуг в свою комнату, а после, когда нянюшка придет вместе с отцом, сделать удивленные глаза и сказать: «Прятаться? Ну что вы, я просто задремала в своей комнате».

Отец понимающе усмехался и молчал. Он почти никогда не ругал Тэруко за проказы или неподобающее девочке поведение.

Вот от отца было не спрятаться. Он находил ее в любом тайнике. Подходил, негромко говорил «вылезай!», и Тэруко понимала, что все — игры кончились. Иногда она даже специально пряталась, чтобы отец ее нашел. И он находил. Всегда.

И сейчас, прячась в тесной щели между двумя вросшими в землю здоровенными камнями, принцесса испытала похожее чувство.

Она согласилась на игру из азарта, желания что-то доказать самханцу.

Тому самому, который весь вечер не обращал на Тэруко внимания. И всю прошлую неделю не обращал. Как будто ничего не случилось. Как будто не было того безумного, неподобающего и увлекательного вечера в «квартале ив и цветов».

Нет, Тэруко не в чем было упрекнуть жениха. Принц вел себя безупречно вежливо, даже оставил привычные завуалированные насмешки и подначки.

Вежливо и холодно. Как с чужой. В те редкие минуты, когда принцесса ловила его взгляд, она читала в нем только скуку и равнодушие, и это сводило с ума.

За что? Почему? Неужели все это — расплата за ее поведение при первой встрече? Неужели принц настолько злопамятен? Или просто он видит в Тэруко только обузу и красивую куклу?

Досада, обида и жажда внимания сплелись в душе девушки в тугой клубок. Она фантазировала, представляя, как наконец заставит жениха посмотреть на себя другими глазами. Как он еще будет добиваться ее благосклонности и просить прощения. Разумеется, Тэруко простит его, но не сразу. Сначала немножко помучает, чтобы больше ценил и не позволял себе подобного!