Алина Лис - Путь гейши

— Я — твое спасение, мальчик, — тихо, но очень четко ответила незнакомка. — Так что шевели ногами, и побыстрее.

— Я никуда не пойду с вами, пока вы мне все не расскажете.

Женщина тяжело вздохнула, отчего ткань на ее необъятной груди угрожающе натянулась и затрещала.

— Молоде-о-ожь, — протянула она. И потянулась, словно для того, чтобы потрепать Нобу по щеке.

А потом стало темно.

Принцесса гневно нахмурилась:

— Если она так больна, что не может быть фрейлиной, ей лучше вернуться к отцу.

Смешной человечек в полосатых хакама покачал головой:

— Ай, ну кто сказал — не может быть! Может, все может. Но сегодня не может.

— Почему?

Он с важным видом поправил очки на носу.

— Сейчас сезон цветения водяных лилий, а у Миако-чан сильнейшая аллергия на их запах. Нет-нет, как врач я решительно и бескомпромиссно не позволю отпускать пациентку туда, где ее жизни будет угрожать опасность! Никаких прогулок на лодках!

— А, ну тогда конечно, — разочарованно согласилась принцесса.

Зря она надеялась, что избавиться от навязанной фрейлины будет так просто. Ну хоть один вечер без дочери Кудо, и то хорошо.

С тех пор как ее жених вернулся на холм в компании Миако, неприязнь принцессы к девушке только крепла с каждым днем. Тэруко понимала, что ее ревность беспочвенна — ни принц, ни фрейлина ни разу не давали повода заподозрить, что между ними что-то было. Принцесса стыдилась своей неприязни, но сделать с ней ничего не могла. Быстрей бы Миако Кудо окрутила кого-нибудь из самханцев и убралась с ее глаз!

Аллергия? Так ей и надо! Не увидит танца светлячков над водами озера, не вдохнет аромата лилий.

— Пусть остается.

Все время, пока фрейлина и принцесса собирались на вечернюю прогулку на лодках, Мия провела у двери, приникнув к ней ухом. «Скорей! Скорей!» — мысленно поторапливала она девиц, а те то уходили, то снова возвращались, позабыв веер, накидку, мандариновое масло от комаров.

Как же долго длятся всегда женские сборы!

Уже перед тем, как вся пестрая компания девушек покинула крыло, в комнату заглянула Хитоми.

— Привет, — сказала она, просовывая голову внутрь. — Ты не спишь?

— Н-нет, — ответила Мия. Она едва успела отпрыгнуть от двери, заслышав шаги.

— Грустишь?

— Почему? Ах да, грущу. — Девушка неубедительно изобразила печаль. — Но я уже привыкла, — никаких лилий, — добавила она.

Взгляд, как назло, упал на туалетный столик, где среди баночек с пудрой и толченым углем стоял граненый флакон.

Мия обмерла и мысленно поклялась выбросить притирания с эссенцией водяных лилий, как только за Хитоми закроется дверь. Хорошо еще, что Тэруко не запомнила ее духов!

— Не печалься, это только один вечер. — Хитоми сочувственно улыбнулась. — Хочешь, я привезу тебе подарок?

— Я…

Из коридора раздался резкий окрик принцессы: «Хитоми!»

— Иду, госпожа!

Девушка воровато оглянулась, шепнула «я привезу!» — и захлопнула за собой дверь.

Выплеснутая на голову миска ледяной воды заставила его вынырнуть из беспамятства.

— Просыпайся, — раздался резкий мужской голос. — Хватит дрыхнуть!

Нобу вскрикнул, сел и заморгал. Холодные струйки неприятно защекотали шею, ручейком потекли за шиворот.

— Где я? Вы кто?

Он пригляделся к круглолицему, бритому налысо мужчине и изумленно разинул рот.

— Харуки? — неуверенно переспросил Нобу. — Это ты?

Большую часть времени в яме стояли густые сумерки, но временами крышку приподнимали, чтобы спустить еду и воду для узников, и Нобу успел разглядеть внешность собрата по несчастью. Он неплохо запоминал лица и сейчас мог бы поклясться, что перед ним тот же самый Харуки, бок о бок с которым Нобу провел почти неделю. Тот самый Харуки, который отдал на прощанье Нобу свои обноски.

Но как он переменился!

Словно вырос и раздался в плечах. Черты лица стали жестче, заострились. Вместо вечной смешинки в глазах теперь горело серое пламя. Нобу попытался вспомнить клан, магия которого окрашивала радужку в серый, но не смог.

И пусть Харуки по-прежнему был одет в простую черную одежду для тренировок, без всяких узоров и вышивки, сам его вид и осанка не оставляли сомнения — перед Нобу стоит не безобидный воришка, а благородный человек. Самурай и воин.

— Харя, что происходит? Что все это зна…

Пощечина обожгла лицо.

— Не «Харя», — сквозь зубы процедил Харуки, — а «господин Абэ».

Нобу вздрогнул. Имя уничтоженной гильдии синоби слишком тесно было связано с кланом Абэ. А обидная пощечина прочистила мозги, заставила вспомнить о магии теней.

Ее еще называли «серой».

А в следующую минуту он наконец понял, что все это было не случайно. Одни боги знают, зачем Нобу потребовался гильдии синоби, но воины тени — таинственные и неуловимые — вызволили его из заточения.

Он даже почувствовал прилив гордости. Он нужен синоби! Именно он — Нобу Такухати, ведь они вытащили его, а не его старшего брата.

Юноша с запозданием поднялся и поклонился, как младший старшему.

— Когда мы сидели в яме, вы разрешили называть вас Харей.

Синоби перевел взгляд куда-то за спину Нобу:

— О чем это он?

Над ухом раздался низкий женский смех:

— Дайхиро принял твой облик. Воришка Харуки по прозвищу Харя.

Мужчина беззлобно выругался.

— Отомстил все-таки, стервец. Ладно, при случае верну должок.

Нобу обернулся и уперся взглядом в уже знакомый необъятный бюст. Женщина стояла, чуть подбоченившись, и глядела на синоби с материнской укоризной.

— Ой, ну я тебя умоляю! — воскликнула она. — Вы, мужчины, иной раз как дети малые. Один начал, другой продолжил, и оба хороши. Делать тебе больше нечего, как за маленьким енотиком гоняться! Обалдуй!

От такого обращения со стороны обычной женщины к самураю Нобу поперхнулся и закашлялся, чем привлек к себе внимание.

— Хватит! Потом поговорим. — Синоби поднял руку, призывая к молчанию, и смерил Нобу холодным и оценивающим взглядом. — А что скажешь по поводу его?

Тон, которым он говорил, не понравился Нобу. Так говорят о не слишком-то нужной вещи, которую жалко выкинуть.

Нужно перехватить инициативу. Как это делал Акио на переговорах.

— Я готов обсудить условия сотрудничества. — Это получилось совсем не так солидно, как он надеялся, хоть Нобу и пытался скопировать интонации старшего брата.

— Хороший мальчик, — умилилась женщина. — Но молодой и глупый. Пороть.

— Пороть самурая? — Господин Абэ негромко засмеялся. — Ну и идеи у тебя, тетушка Сагха!

Женщина философски пожала плечами:

— Хорошая порка еще никому не вредила. Я тебе скажу: лучше один раз потерпеть и подумать над своим поведением, чем всю жизнь дураком мыкаться.