Барбара Сигел - Сага о копье: Омнибус. Том III

Надвигавшаяся тень стала ближе, и паника сразу сменилась всеобщим ликованием, ибо горожане узнали рогатую голову минотавра, отчетливо вырисовывавшуюся на фоне ясного неба.

Галдар размахивал огромной пикой — одной из тех, что обычно втыкают в землю в качестве заслона на пути кавалерийских войск. Казалось, он даже не чувствовал ее веса, ибо вертел ею столь же легко, как Мина — изящным Копьем. В другой руке он держал поводья синего дракона.

Минотавр воинственно потряс пикой и издал ужасающий рык — старинный боевой клич своих собратьев, которым он призывал их прежнего Бога Саргаса позаботиться о его теле, если он падет в битве, и растоптать его, если он струсит. Галдар понятия не имел, откуда взялись в его памяти слова древней молитвы. Скорее всего, он слышал их в далеком детстве. Впрочем, сейчас это было уже не важно. Главное, что они как нельзя лучше передавали его душевный настрой.

Мина подняла забрало, дабы приветствовать минотавра. Ее кожа выглядела неестественно белой на фоне черного шлема, зато глаза светились от радости. Галдар увидел свое отражение в этом янтарном зеркале и поразился тому, что впервые в жизни оно не похоже на изображение жалкого жука, увязшего в расплавленном золоте. Нет, сейчас из этого зеркала на него смотрел ее лучший друг и преданный соратник. Слезы подступили к глазам самого минотавра. А может, и брызнули из них, но жажда битвы, овладевшая им, иссушила их прежде, чем кто-либо успел обратить на это внимание.

— Ты будешь сражаться не одна, Мина! — взревел он.

— Я искренне рада твоему прибытию, Галдар! — прокричала она в ответ. — Вот и чудо Единого Бога — первое из ожидающих нас сегодня!

Рейзор оскалился и плюнул пламенем.

Но что если Мина была права? Минотавр и впрямь чувствовал себя так, словно он окунулся в какое-то старинное предание о героях былых времен со всеми его невероятными чудесами.

Опустив забрало, девушка дотронулась до мертвого дракона. Тот вскинул голову, расправил крылья и взмыл в небеса, унося свою всадницу за облака. Синий дракон бросил назад вопросительный взгляд, и Галдар сделал ему знак следовать за ними.

Город стал быстро уменьшаться. Люди превратились в крошечные черные точки и вскоре исчезли. Синий дракон набирал высоту, стремительно пронзая холодный чистый воздух. Все вокруг дышало миром и спокойствием. Галдар слышал лишь скрежет драконьих крыльев, да и тот прекратился, когда Рейзор начал свободно парить над облаками.

Последние звуки мира замерли далеко внизу, и Галдару вдруг показалось, что они с Миной остались вдвоем на всем белом свете.

Люди наблюдали за Миной до тех пор, пока она окончательно не исчезла из виду, а многие продолжали смотреть ей вслед и после этого, невзирая на то что шеи их быстро затекали, а глаза слезились. Офицеры отправили все еще ошивавшихся у Храма солдат на свои посты, но общее количество людей, толпившихся у входа, оставалось по-прежнему немалым. Они взволнованно обсуждали увиденное и уверяли друг друга в том, что Мина непременно победит Малис и с этого дня начнет триумфальное шествие по еще непокоренным частям Ансалона.

Мирроар находился в толпе и ожидал, когда же к нему присоединится дух Палина. Вскоре тот появился.

— Куда подевался синий дракон? — первым делом спросил маг, встревоженный отсутствием Рейзора.

Слова Палина отчетливо отозвались в ушах Мирроара — настолько отчетливо, словно, их произнесло живое существо. Исключением было лишь странное чувство, пронзавшее все тело Мирроара во время разговора с мертвым магом.

— Если ты взглянешь на небо, то сам увидишь куда, — ответил он. — Рейзор решил сражаться сам и покинул нас, чтобы… ладно, не важно.

— Что с тобой? Ты опять колеблешься?

— Такова драконья натура, — сказал Мирроар. — Мы не имеем обыкновения бросаться очертя голову на осуществление первой пришедшей нам в голову идеи. Да, я думаю. И не исключено, что буду думать еще и еще.

— Послушай, это не шутки.

— Конечно. Потому-то я и беспокоюсь. Признайся, хорошо ли ты просчитал реальные последствия предложенного тобою плана? Знаешь ли ты, к чему приведет разрушение тотема? Тем более в момент атаки Малис?

— Я знаю лишь то, что это наша единственная возможность уничтожить его, — твердо заявил Палин. — Сейчас все внимание Такхизис, равно как и ее последователей, сосредоточено на драконице. Упустив этот шанс, мы можем никогда уже не получить второго.

— А вдруг, поступив по-твоему, мы обеспечим победу Малис?

— Малис смертна. Она не сможет жить вечна А Такхизис — Богиня. Да, ты прав: я взвешивал только «за» и совсем не учитывал «против», но мне известно кое-что, оправдывающее мою решимость. Каждый день, каждый час, каждую секунду меня окружают души криннских мертвецов. Им нет числа. Муки их невыносимы, ибо они томятся неосуществимыми желаниями, а Такхизис только дает им обещания, которые не собирается выполнять. Мертвые это знают и тем не менее слушаются ее в надежде, что однажды она все-таки дарует им свободу. Но они напрасно лелеют эту мечту, Мирроар, и тут ты не можешь со мной не согласиться. Так что, обладая средством помешать ее окончательному вступлению в мир, мы просто не имеем права бездействовать.

— Даже если это означает, что Малис спалит всех нас заживо? — спросил Мирроар.

— Да, — решительно сказал Палин.

— Оставь меня на некоторое время. Я должен подумать.

— Только недолго, — предупредил его маг. — А то, пока драконы думают, мир может измениться.

Мирроар мучительно пытался привести в порядок свои мысли. Слова Палина напомнили ему о тех временах, когда драконы Света мирно дремали у себя в пещерах, не обращая ни малейшего внимания на войны, бушевавшие в мире. Они любили произносить напыщенные, поучительные речи о том, что Зло поглощает само себя, а Добру всегда воздается сторицей. И пока они разглагольствовали, Владычица Тьмы похитила их яйца и убила еще не родившееся драконье потомство…

Ветер неожиданно сменился на западный. Мирроар принюхался и ощутил слабый запах крови и серы.

Малис.

Драконица была еще далеко, но она летала так быстро…

Запертый в темнице вечной слепоты, Мирроар слышал, как люди бойко обсуждали предстоявшую битву, и испытывал искреннюю жалость к ним, понятия не имевшим об истинных масштабах того Зла, которое сейчас стремительно приближалось к городу…

Серебряный дракон отправился в Храм. Он шел медленно, стараясь прощупывать посохом каждый сантиметр, но это не помогало, и он то и дело натыкался на людей, застревал среди стволов деревьев или оказывался в каких-то зарослях. Солдаты бранили его, некоторые даже пинали. Солнце постоянно светило Мирроару в левую щеку, подсказывая ему, что он двигается в верном направлении. Однако, по его расчетам, он давно уже должен был достичь входа. Серебряному дракону вдруг стало страшно — он понял, что сбился с дороги. Храм находился где-то на самой вершине холма, но теперь дракон не знал, как до него добраться.