Барбара Сигел - Сага о копье: Омнибус. Том III

Драконы опустились на землю. Один из них сделал это необычайно красиво и грациозно; другой — неуклюже, словно птенец, недавно вылупившийся из яйца. Сначала Гилтас очень удивился, но, подойдя поближе, увидел, что тот был незрячим.

Он летел вслепую под руководством своей наездницы — соламнийки с длинными черными косами, выбивавшимися из-под шлема. Не слезая с драконьей спины, она приветствовала королеву и принялась наблюдать за тем, как другие драконы пикируют вниз, уничтожая остатки вражеской армии.

Второй всадник помахал рукой и закричал:

— Самар!

— Это рыцарь Герард! — воскликнул эльф, теряя свою обычную сдержанность. — Я узнал бы его из тысячи, Ваше Величество, — добавил он, когда Герард побежал им навстречу. — Вы, вероятно, найдете его самым уродливым человеком в мире.

— Мне он кажется прекрасным, — тихо молвила Эльхана.

Гилтас услышал слезы в ее голосе и внезапно осознал, что королева была бесчувственной ледышкой только снаружи, но никак не изнутри.

При виде Гилтаса Герард радостно просиял и рванулся вперед, чтобы поздороваться, но король осторожно покачал головой, и тогда соламниец, понявший его намек, повернулся к Эльхане. Едва взглянув на нее, он замер, восхищенный ее красотой, и так стоял с открытым ртом, пока королева не пришла ему на выручку:

— Рыцарь Герард, я искренне рада встрече с вами.

Отрезвленный звуком собственного имени, Герард наконец вспомнил, перед кем он находится, и, встав на одно колено, отвесил галантный поклон.

— К вашим услугам, госпожа.

Эльхана протянула руку.

— Поднимитесь, пожалуйста. Это мне следует преклонить перед вами колени, ибо вы спасли мой народ от неминуемой гибели.

— Нет, я тут ни при чем, — смутился Герард, покраснев до корней волос. — Вас выручили драконы. Я всего лишь прибыл вместе с ними и… — Он вдруг замолчал и обратился к Гилтасу: — Я так рад, что вы живы и здоровы, Ваше Величество… Я искренне скорблю о смерти королевы Лораны.

— Спасибо, Герард, — улыбнулся Гилтас, похлопав его по плечу. — Я счастлив, что наши пути снова пересеклись.

Соламниец обвел присутствующих внимательным взглядом.

— Герард, вы, кажется, хотите сказать что-то еще, — заметила Эльхана. — Пожалуйста, не стесняйтесь. Мы в долгу перед вами.

— О нет, Ваше Величество, — ответил он. Его речь и манеры были неуклюжими, но голос поражал своей чистотой и откровенностью. — Вы не должны так думать. Именно по этой причине я и не решаюсь говорить, хотя… — он посмотрел на солнце, — время идет, а мы стоим. К сожалению, я вынужден сообщить вам скверные новости.

— Если они касаются захвата нашей родины минотаврами, то мы уже знаем об этом, — опередила его Эльхана.

Герард не проронил ни слова.

— Я помогу вам, — продолжала она. — Вас интересует, выполним ли мы обещание, данное вам Самаром. Вы боитесь, что только чувство долга заставляет нас сейчас идти на штурм Оплота.

— Повелитель Тесгалл просил меня сказать, что рыцари поймут, если вы вернетесь сражаться за собственную родину. Однако ваша помощь была бы действительно неоценимой. Оплот защищают и армия живых, и армия мертвых. Мы опасаемся, что Такхизис постарается овладеть обоими планами бытия. Если она одержит победу, Тьма пожрет нас всех. Поэтому нам и нужны ваши храбрые воины. Если вы согласитесь, драконы отвезут вас туда. Они тоже будут принимать участие в битве.

— А каковы же плохие новости? Мой сын Сильванеш еще жив? — спросила Эльхана, и лицо ее побледнело.

— Понятия не имею, Ваше Величество, — признался Герард. — Я полагаю, что да, но точных сведений у меня нет.

Эльхана кивнула ему и повернулась к Гилтасу.

— Вы наверняка догадываетесь, что я скажу соламнийцам, племянник. Мой сын в тюрьме, и я сделаю все возможное и невозможное для его освобождения. — Ее щеки слегка порозовели. — Вы же, будучи лидером своего народа, вправе принять другое решение.

Гилтас мог радоваться тому, что отстоял-таки свои интересы, но радости он почему-то не ощущал — его единственным чувством в эти минуты была чудовищная усталость.

— Герард, если мы поможем соламнийцам вернуть их город, помогут ли они потом освободить наши земли? — спросил он.

— Это зависит от мнения Совета Рыцарей, Ваше Величество, — потупился Герард. И, словно понимая, что от него ожидали совсем другого ответа, горячо добавил: — Я не могу ручаться за других, но на меня вы можете рассчитывать.

— Спасибо, — сказал Гилтас — Тетя Эльхана, я с самого начала не скрывал своего неодобрения по поводу вашего плана, но сейчас это не важно. Наши мечты уже пошли прахом. Мы лишились родины и стали изгнанниками. Герард прав. Такхизис будет рада, если мы откажемся поддержать рыцарей, и при первой же возможности добьет нас окончательно. Я согласен с остальными. Мы должны идти на Оплот.

— Вы слышали, Герард? — подняла голову Эльхана. — Мы, сильванестийцы и квалинестийцы, как единая нация присоединяемся к другим свободным народам Ансалона, чтобы сразиться с Владычицей Тьмы и ее армиями.

Герард произнес подобающие в таких случаях слова благодарности. Теперь он мог уйти и был искренне рад этому.

Драконы кружили над долиной, отбрасывая на землю широкие тени. Эльфы приветствовали своих спасителей радостными восклицаниями, слезами и благословениями, и те чинно кивали им в ответ.

Вскоре они начали слетаться вниз, по одному и по двое, и воины целыми группами принялись забираться им на спины.

Эльфы снова отправлялись на битву, как во времена Хумы и Войны Копья. Воздух наполнился духом истории, и всадники запели свои песни — песни славы, песни победы.

Эльхана верхом на золотом драконе заняла место во главе группы. Подняв меч, она прокричала эльфийский боевой клич. Самар не замедлил к ней присоединиться, и через минуту они уже мчались сквозь облака на запад, в сторону Оплота. Слепой дракон, управляемый своей наездницей, взмыл следом.

Гилтас вызвался замыкать шествие: кто-то из королей должен был присутствовать на похоронах погибших. Эльфам пришлось кремировать павших в драконьем пламени, поскольку спешка не оставляла времени на сооружение погребальных костров, а отослать тела на родину они не могли по причине отсутствия таковой. Львица решила подождать мужа.

— Рыцари не придут нам на помощь, не так ли? — спросила она в лоб.

— Нет, — сказал Гилтас. — Мы будем умирать за них, и они будут восхищаться нами, но, когда битва закончится, они не станут точно так же умирать за нас. Они просто вернутся к себе домой.

Гилтас, Львица и несколько квалинестийских воинов забрались на последнего дракона, и он унес их в небеса.

А эхо еще долго носило по горам отзвуки громких и радостных эльфийских песен. Потом оно выдохлось и умолкло, и тогда в долине остались лишь безмолвие и дым.