Вера Чиркова - Потери и находки

— Он просто никогда не имел дел с настоящими искусниками, — снова оглянулся на них Дайг и, тут же усмехнувшись, заявил: — И кстати, запиши в этот счет и зелье ночного глаза для меня, ты вроде обещал.

— Я не отказываюсь, но у тебя вроде свое неплохое? — полез по карманам Инквар.

— Гарвелю отдал, он свой фиал на стражников истратил, у них совсем слабенькие.

— Спрашивал я у них перед выездом, — тяжело вздохнул Кержан. — Они всегда зелья на весь свой отряд закупали. Но потом проговорились — оказывается, как получили аванс, сначала в кабак пошли. И ругать нельзя, товарища поминали.

— Я бы отругал, — подавая напарнику флакончик, сухо сказал Инквар. — Потому и гибнут, что на хорошие зелья и оружие денег жаль. А разве они не из гильдии?

— В этом обозе со мной только десятка моих парней, остальные от прежнего вожака остались, он пока не хочет идти в гильдию. А в этот раз ему не повезло, ногу вывихнул. Вот и позвал меня по старой дружбе, знает, я никогда не стану после подгребать под себя его людей и маршруты.

— Понимаю, — хмыкнул Инквар.

Он и раньше подозревал, что вовсе не случайно Кержану оказалось с ними по пути, да не мог понять, как тот сумел так быстро провернуть этот фокус. Ведь подготовка обоза — непростое и далеко не быстрое дело, особенно если хочешь привести клиентов на место невредимыми и выжить сам.

— Нет, — не согласился Дайг, — не понимаешь. Тот вожак не отдаст ему из своего заработка ни медяка, таковы их правила. Передавая обоз другому, вожак рискует репутацией, и если бы мы сегодня не поднялись, Кержан попал бы в рабство до конца дней.

— Прекрати! — тихо, но твердо приказал вожак. — Меня недавно ругал, а сам разболтался?

— Я бы смолчал, но ты ведь никогда этого не скажешь.

— Если вы взяли меня в друзья… — произнес Инквар и смолк, не в силах преодолеть смятение.

До сих пор ему не очень везло с дружбой. Всего три-четыре человека из тех, с кем встречался и кого выручал, входили в короткий список друзей, и всеми он очень дорожил.

— А ты как думаешь? — буркнул разошедшийся Дайг, похоже, внезапное спасение сломало в его чувствах какую-то стенку, как ломает половодье гнилые мосты. — Стал бы я ради чужого человека сутками сидеть на жесткой доске? У меня уже вся задница отбита.

— Так вот, раз вы считаете меня другом, то постарайтесь подробнее объяснять мне все, чего я не знаю или не могу знать, — тихо попросил Инквар, не сказав и десятой доли всего, что ему хотелось сказать. Слова почему-то застревали в горле, словно было нечто постыдное в простом деле — сказать этим суровым людям, как он рад наконец-то оказаться среди единомышленников и как давно об этом мечтал. Но вместо этого искусник поспешил свернуть трудный разговор, лишь коротко и суховато предупредил: — Мне сейчас нужно к Ленсу, а Кержану лучше немного поспать.

И сразу же, так больше ничего и не добавив, спрыгнул с телеги и отступил в сторону, его подопечные ехали почти в конце обоза.

Ленс открыл дверь кареты, едва кучер придержал коней, и Инквар даже не подумал выговаривать мальчишке за неосмотрительность. Успел убедиться — тот вовсе не беспечен, просто безошибочно узнаёт его за несколько шагов.

— Как она? — первым делом поинтересовался искусник, едва карета снова тронулась.

— Спит, — лаконично ответил Ленс, неотступно следя, как Инквар снимает с лампы колпак, зажигает фитиль и уже при его неярком, колеблющемся свете начинает доставать зелья и сосредоточенно отсчитывать капли в серебряную стопку.

Инквар приготовил целебное снадобье, слил в пустой флакончик, каких становилось все больше, и решительно подавил вздох огорчения, невольно начиная жалеть об оставленных в монастыре запасах.

— По одной капле в ложку, добавляешь немного воды и осторожно вливаешь ей в рот, — наглядно показывая мальчишке процедуру лечения сестры, пояснял искусник. — Повторим через час. На привале сделаю травяного отвара, будем давать понемногу.

— А тебя кто-нибудь учил?

— Да. У нас такое правило — если найдешь способного человека, сначала проверь, достоин ли он знания, а потом отдай все, что сможешь.

— А как проверяют?

— Молча, — усмехнулся Инквар и шутливо поворошил светлые лохмы подопечного. — Не обижайся, это правда. Методы у каждого свои, но главное условие — время. Нужно не менее луны наблюдать за кандидатом, испытывать его духовные качества всеми доступными способами и убедиться, что ученик никогда не применит твои знания во зло людям. Поверь, если бы мы не придерживались главного правила, то с нашими умениями могли бы за несколько лет установить во всех Срединных землях свою власть. Но все дело в том, что нам она не нужна. Всегда и везде за властью гонятся лишь те, у кого в душе горит любовь только к самим себе, как бы они ни старались доказывать обратное. Но тебе рановато задумываться над этими вопросами, лучше доставай корзинку, перекусим. Сегодня ужин будет очень поздно.

— Вот, — охотно исполнил распоряжение его подопечный, помедлил, глядя, как ловко искусник устанавливает на столик миски и горшочки, и тихо спросил: — А меня ты не мог бы проверить?

— Ленс… — задохнулся от неожиданности искусник, а мальчишка вдруг резко отмахнулся и притворно засмеялся:

— Я пошутил, не бойся.

— А я и не боюсь, — отодвинув еду, прямо глянул ему в глаза Инквар. — Страх — вообще глупое чувство. Но, признаюсь, ты меня сильно озадачил своим вопросом.

— Ты меня еще плохо изучил? — попытался съязвить Ленс, но сквозь насмешку прорвалась нотка горечи.

— Немного не так. Я тебя вообще не изучал с этой точки зрения, — задумчиво признался искусник. — И дело тут не в тебе, а во мне. Я не вижу, чему мог бы тебя научить, если твои способности намного сильнее моих собственных. Я, если тебе неизвестно, могу всего лишь чувствовать поток магии, собранный пирамидкой, и усиливать с ее помощью зелья и амулеты. А ты маг, хотя совсем недавно я не поверил, когда мне рассказали, что такие бывают. Так чему же я могу тебя научить? Обращению с пирамидкой? Но зачем оно тебе, если ты слышишь чувства людей?

— Нужно, — упрямо стиснул губы Ленс. — И папа так говорил. Но я ему тогда не поверил — видел, как легко Лил разбрасывает в стороны пятерых мужчин.

— Где бы она могла такое делать? — нахмурившись, покосился в сторону горбуньи Инквар.

— Папа ее тренировал. Нанял селян, как будто строить в поместье сенной двор. Лил одевалась парнем, и они на нее нападали.

— И никто не проболтался? — неверяще хмыкнул искусник.

— Они все забыли, когда тренировки закончились, — виновато потупился Ленс, посопел и горько добавил: — Но Корди все равно узнал.

Они помолчали, обдумывая каждый свое, потом Инквар подвинул ближе отставленную миску и кивнул мальчишке на еду: