Владимир Сазанов - Двуединый. Трилогия

На данном этапе Абель Гнец интересовал его постольку-поскольку. Юношу явно опекали как агенты его семьи, так и подручные Сокола, и трудозатраты на его разработку попросту не оправдывались. Это не считая того факта, что семья Денова своим излишним вниманием к юноше могла ухудшить отношения с такой влиятельной фигурой, как Ли Редфорд Калас, — ректор Высшей Воинской Академии Солиано очень трепетно относился к безопасности своих курсантов. К сожалению, особого выбора у Ревана не было — Ли Камилла поставляла ему крайне ценную информацию о планах своего мужа, и требовалось оказать ей ответную услугу. А если удастся накопать какую-нибудь достаточно достоверную гадость о молодом Гнеце, то, возможно, удастся выжать из женщины и еще что-нибудь. Но, так или иначе, за несколько месяцев она предоставит достаточно сведений, чтобы глава службы безопасности семьи снова смог стать хозяином положения. В общем и целом перспективы для Ревана рисовались вполне радужные — падение заканчивалось, начинался подъем.

Вот только осталось решить вопрос: кого же послать за Флинном?

Ла Абель Гнец

Я с трудом оторвал голову от подушки. Череп словно ватой набили. Глаза открылись с трудом и тут же постарались закрыться вновь, оставив мне лишь узкую щель для обзора. Ощущения были не то чтобы болезненные, но не из приятных. Кажется, нечто подобное я испытывал в далеком детстве, когда простудился. Только этого мне сейчас не хватало…

— На вот, выпей. — В поле зрения показались руки Сильвии, державшие синюю чашку, украшенную золотистым узором.

Я попробовал взять ее, но неожиданно промахнулся. Женщина присела рядом и сама поднесла напиток к моим губам. На вкус он сильно напоминал чай, только оставлял после себя горчащее послевкусие.

— Что со мной?.. — прохрипел я, опрокинувшись обратно на подушку.

— Ничего особенного, — беззаботно отозвалась Сильвия, — просто кое-кто вчера напился как свинья — еле на ногах держался.

— Напился?..

Я постарался вспомнить вчерашний вечер. И не смог. Все было как в тумане. Меня прошиб холодный пот, заставив сразу распахнуть глаза. Свадьба. Вчера была свадьба Мелисанды. Мы праздновали. Сначала в залах академии, потом небольшой компанией дома у Гнешека, а потом… Потом — ничего. Провал. Я был абсолютно уверен, что мое текущее состояние не могло быть следствием работы психо. Тогда что? Наркотики? Сокол что-то сделал со мной, а после напичкал какой-то наркотической дрянью? Почему-то вспомнился рассказ Антона Крита о ядовитой змее, преподнесенной кому-то в виде подарка.

Так. Спокойно. Я отключил лишние эмоции и принялся анализировать ситуацию. Первая мысль была о том, что Соколу совсем не с руки так откровенно подставляться. Вторая — о том, что никто, кроме меня, похоже, не паникует. Никто, кроме меня. Никто…

— Диана, что вчера с нами было?

— Ты напился. — Возможно, мне показалось, но в ее голосе сквозило раздражение. И обида?

— А нельзя ли немного подробнее?

— Пожалуйста. Напился. Отказывался отправляться домой, когда Штефан тебе предлагал. Ходил, шатаясь влево-вправо. Находясь дома, вообще передвигался, исключительно держась за стену. Но контроль над телом так и не отдал. Хотя я могла улучшить координацию движений или вообще вывести часть алкоголя из крови.

— Прости. — Я почувствовал себя виноватым перед своей самой первой подругой. — Прости, Диана.

Она вздохнула. Без слов. Но я понял, что на меня больше не сердятся.

Значит, не наркотики. Значит, все-таки напился. Но откуда тогда провалы в памяти? Или так и должно быть? Вроде бы у алкоголиков наблюдаются иногда кратковременные помутнения рассудка. Возможно, со мной происходит что-то подобное. Но тогда долговременная память пострадать не должна — Диана ведь помнила вчерашний вечер, хотя по большому счету у нас с ней один мозг на двоих. Я прикрыл глаза и постарался поднять свои воспоминания из более глубоких слоев разума на поверхность. И практически сразу вздохнул с облегчением — моя память была в полном порядке.

Однако минуту спустя я уже не был уверен, что это такое уж благо. Вытворяемое мною вчера являлось по меньшей мере предосудительным. И что хуже всего — у моих выходок были свидетели. Хорошо еще, что окончательная стадия опьянения наступила, когда мы уже были на личной территории Сокола. Но мой позор все равно видело слишком много людей. И самое главное, непонятно, почему алкоголь так сильно подействовал, ведь за весь день я суммарно выпил всего лишь бутылку, ну, может, полторы, некрепкого вина…

— Эй, Абель, с тобой все в порядке? — Сильвия с озабоченным видом потрогала мой лоб.

— Все хорошо. — Я кисло улыбнулся. — Просто вспомнил вчерашний вечер.

— Сильно начудил? — Беспокойство ушло из ее глаз, сменившись насмешливостью.

— Сильно. Но давай не будем об этом.

— Ладно. Тебе помочь встать или сам справишься?

— Сам. — Выпитое лекарство уже начало действовать, прояснив голову. К тому же мне не хотелось демонстрировать Сильвии свою слабость.

Добраться до ванной комнаты на прямых ногах удалось с трудом. Но с каждым шагом идти становилось все легче, и из душа я вышел уже вполне оправившимся от «болезни». Туман из головы до конца не выветрился, но думать уже не мешал. Рикка предложила подать еду прямо в комнату, но я отказался и спустился в столовую. Завтрак прошел в молчании, лишь изредка нарушаемом чьими-то репликами. Девушки старательно делали вид, что ничего особенного не произошло. Мне тоже было как-то не до разговоров. Голову заполняли мысли о том, как лучше всего извиниться перед свидетелями моих выходок и не стоит ли дополнить словесные извинения подарками. А после завтрака объявился Штефан.

Мой друг выглядел как живой пример того, что больше всех вчера досталось отнюдь не мне. Огромные синяки под не открывающимися до конца глазами, тонкая линия поджатых губ и легкая однодневная щетина, местами пробивающаяся на его помятом лице. Дополняли картину запачканный чем-то воротник и расстегнутый левый манжет.

— Доброе утро, шеф, — мрачно побормотало зовущееся Штефаном существо, падая в кресло напротив меня.

— Доброе утро, — ответил я ничуть не более радостно.

К нам подошла Рикка, смерила Штефана презрительным взглядом, всунула ему в руки кружку с чем-то зеленоватым — то ли чаем, то ли целебным настоем — и тут же отошла в сторону. Мы некоторое время молчали. Мой друг — поглощая содержимое кружки и морщась после каждого большого глотка, я — просто так.

— Я гляжу, ты себя вполне прилично чувствуешь, шеф, — наконец произнес Штефан, закончив пить.

— Разве что физически. Морально я достаточно разбит. Ничего удивительного, учитывая мои вчерашние выходки.