Борис Сапожников - Ultima Forsan

Я отмахнулся от нового врага гросмессером, зажатым в левой руке, попытался достать монстра шестопёром, но тот удивительно легко уклонился. И тут же последовал ответный удар. Ржавая булава свистнула перед моим лицом. Я отскочил на полшага, ткнул врага гросмессером в живот. Широкий клинок рассёк иссохшую мёртвую плоть и скрежетнул по костям позвоночника. Противник попытался достать меня булавой, но я снова разорвал дистанцию.

Тяжёлая стрела разбила плечо наседавшего на меня мертвеца, заставив его выронить оружие. Даже не глянув, кто же помог мне, я всадил гросмессер в грудную клетку врага, чтобы не дёргался, и наотмашь ударил его шестопёром. Голова в старинном коническом шлеме запрыгала по камням мостовой.

- Давайте к нам, наверх! – услышал я окрик, и поднял голову.

С трудом удалось разглядеть на стене стрелков, что помогли нам.

- Лестница справа! – кричали они, не разобрать даже кто именно. – Поднимайтесь – прикроете нас!

Вместе с оставшимися стражами ворот мы со Скрипачом поспешили последовать приглашению. Забравшись по лестнице на стену, мы обнаружили, что командует арбалетчиками тот самый знакомец Скрипача, что звал нас после смены к себе.

- Вот такие у нас дела творятся, - сказал он. – Мертвецы внутри городских стен – чертовщина какая-то.

- Ещё какая, - кивнул я. – Если это магия, то должна развеяться к утру.

- Уверен? – спросил у меня сержант арбалетчиков.

- Я не знаток, - пожал плечами я, - но лучше надеяться на это, верно?

- Главное, с восходом солнца в надеждах не обмануться.

Но пессимизм командира арбалетчиков оказался не оправдан. Туман начал рассеиваться, как положено, с первыми лучами солнца. Вот только прежде нам на стене пришлось выдержать настоящую осаду. Сменяя друг друга на узкой каменной лестнице, мы дрались с наседающими мертвецами.

И пускай те просто пёрли на нас, без каких-либо изысков осадного искусства, сдерживать их напор было очень сложно. Тем более что в отличие от покойников, нам была знакома усталость. Оружие наливалось свинцом с каждым взмахом, уклоняться от вражеских ударов становилось всё сложнее. Однако и нежить начала слабеть, когда туман проредили первые солнечные лучи.

А после, прямо как в сказке, по городу начали кричать петухи. Они орали так, будто их режут, надрывали глотки в крике, не думая прерываться. И это стало последней каплей – туман отступил, начал рассеиваться. Его пробивали копья солнечных лучей. Вместе с туманом пропали и нападавшие на нас мертвецы.

- И что это было? – устало спросил у меня сержант арбалетчиков. Руки его дрожали от напряжения, мне даже представить страшно было, сколько раз за эту ночь он натягивал тетиву арбалета.

- Магия, - ответил я. – Очень сильная магия.

- Такая, что следующую ночь нам точно не пережить, - вздохнул присевший рядом Скрипач.

- За помощью посылать надо, - высказался сержант арбалетчиков. – Никак нам с этакой напастью самим не справиться.

- Не выйдет, - покачал головой я. – Командир стражей велел решётку намертво замуровать. И на других воротах, скорее всего, поступили также.

- И как нам теперь быть? – задал вполне логичный вопрос сержант арбалетчиков. – Мы ж, и в самом деле, следующей ночи не переживём.

Во всём он был прав, да только что толку у меня спрашивать? У меня точно ответа на этот вопрос нет.

Ничего лучше, как отправиться к правителю города, я не нашёл. Только он мог решить проблему с выездом из города. Возможно, придётся самому предложить ему свои услуги, как это было в Пьяченце, хотя что-то мне подсказывало: дважды этот номер не пройдёт. Там всё же меня просили помочь, а сейчас в роли просителя оказываюсь уже я, и роль эта не самая завидная.

Как ни пытался нас уговорить выспаться у него хотя бы несколько часов знакомый Скрипача сержант арбалетчиков, ни я, ни мой невольный спутник его предложения не приняли.

- А отчего ты решил идти к подесте вместе со мной? – спросил я у Скрипача, когда мы шагали по притихшим улочкам Лугано.

Город только-только приходил в себя. Далеко не все осознали ещё, что пережили эту страшную ночь с её бьющими набат колоколами и мертвецами, разгуливающими в тумане. И мало кто спешил открывать надёжно закрытые и подпёртые для верности мебелью двери, чтобы глянуть – что там на улице творится. Тут и там нам попадались следы отчаянных схваток. Тела стражников из ночного патруля и простых обывателей, застигнутых ночным кошмаром вдали от стен дома, или нищих, у кого крыши над головой нет, равно как и самой мелкой монетки, чтобы оплатить угол в ночлежке. Их убирали работники в кожаных фартуках и перчатках до локтя, складывая в телеги, запряжённые ломовыми лошадьми. Каждую сопровождал писарь и пара стражников, но последние скорее для порядка – вряд ли уборщикам трупов могла грозить малейшая опасность.

Самым же жутким было то, что ни одного разбитого костяка, никаких останков бродивших ночью по улицам мертвецов не было. Они исчезли вместе с утренним туманом. И от этого становилось страшно вдвойне.

- В городе главный не подеста, а штадтфогт, [40] Штадтфогт - глава города в германских государствах, зачастую должность была наследной - просветил меня Скрипач. – А спать меня не тянет совершенно. Не на стене же торчать, в конце концов.

- Мог бы отдохнуть у бывшего сослуживца, - пожал плечами я.

- А тебя одного бросить? – глянул на меня Скрипач. – Нет уж, ты же пропадёшь без меня. Ни разу ведь раньше в кантонах бывать не приходилось, верно? – Я кивнул, признавая его очевидную правоту. – Вот, - протянул Скрипач, - а у нас дела делаются совсем не так, как за горами. И не важно, по какую их сторону смотреть.

Я не очень понял, с чего это Скрипач решил взять на себя ответственность за мою скромную персону, но спорить не стал. Сейчас никакая помощь лишней уж точно не будет.

Штадтфогт занимал крепкий особняк местной ратуши. У ворот дежурили стражники в тяжёлых кирасах и с алебардами. Они злобно глядели на всех из-под козырьков шлемов, а их командир придирчиво допрашивал каждого, желающего попасть к фогту.

- По какому делу? – спросил он у нас со Скрипачом, видно было, что этот вопрос он задаёт сегодня далеко не впервые.

- Разрешение покинуть город нужно, - честно ответил я.

- Двое крепких мужчин, - придирчиво оглядел нас со Скрипачом командир стражей, - вполне способных сражаться. И не стыдно вам бежать в такой тяжёлый момент?

- Я не собираюсь покидать город, - заявил Скрипач, - а мой товарищ очень спешит, ему никак нельзя задерживаться.

- По какому такому делу он спешит? – продолжал допытываться командир стражей.

- Я – человек инквизитора Тосканы Лафрамбуаза, - заявил я, - у меня имеются бумаги, подтверждающие мои полномочия.