Элеонор Бирке - Школа мечтателей

Виола улыбнулась:

— Это из ближайшего окружения. Кто-то из друзей. Думаю разумней притвориться, что ничего не происходит, так хулиган сам начнет волноваться и выдаст себя или же позабудет о проказе, и она постепенно растает.

— А если начнутся вопросы?

— Придумай что-нибудь. Скажи, например, что решила сменить имидж, — Виола рассмеялась.

— Очень смешно. Спасибо за поддержку. Сама придумаю правдоподобную историю.

— Не переживай ты так, Брегантина. Собирайся, а я пока заварю тебе малину. Я сегодня никуда не спешу, выпью и сама немного, что-то ноги ломить начало. Наверное чувствуют осень…

— Я не буду отвар. Некогда мне, много дел. А ты выпей, а-то скрип твоих костей мне всю ночь спать не давал, — Брегантина рассмеялась своей сладкой дружеской мести, а Виола недовольно поковыляла прочь.

Директриса причесала волосы, затем заплела нетугую косу и закрутила ту на голове. Плетение скрылось под широким кольцом аккуратного пучка, который закрепили двумя десятками шпилек и заколок. Черное платье с пышной юбкой без кринолина прикрыло тканевые туфельки на невысоком каблучке, сделавшие мисс директора на пяток сантиметров выше ее миниатюрного роста.

— Виола я ухожу!

— Хорошо! Удачи, старушка-молодуха…

Брегантина вышла в дверной проем комнаты и ехидный смех ее подруги оборвался.

Директриса стояла в холле Купола Природы: тишина, вокруг никого. Брегантина присела на мраморную скамью и задумалась. Перебирая в памяти всех мечтателей, она анализировала каждого. Кто придумал шутить над ее возрастом и статусом? А может это вышло случайно?

— Ох уж эти мечтатели. Трудно с вами, но без вас вовсе невозможно, — он ухмыльнулась и, топнув каблучками, вскочила, — сегодня она была полна энергии. Сделать предстояло немало важных дел.

Звонко отдавались эхом в просторном помещении снабженные набойками каблучки: Брегантина направлялась на важную встречу. Пока школа пустовала, надо было кое-что проверить.

Коридор «Саванны» вызвал дрожь от утренней прохлады, вливающейся из распахнутых окон. За летний период рамы заполонили вьюны, и теперь придется немало с ними повозиться, когда наступят настоящие холода. Но не сейчас, еще пару месяцев теплого времени порадуют обитателей Воллдрима, хотя в ранние часы становились немного прохладней. Дверь в кабинет мелких млекопитающих покачивалась, тонкий проем медленно сужался и расширялся от гуляющего по коридорам свежего воздуха. Брегантина открыла дверь:

— Доброе утро, Пенелопа. Ты уже здесь? Это хорошо.

— Здравствуйте, мисс Брегантина. Я тут вожусь с малышами Груньки. Скоро их можно будет выпустить.

— Ты молодец. Спасла малышей, когда их матушка погибла.

— Вы знаете, если б они были немного меньше, думаю, даже я не смогла бы им помочь. Но вместе мы их выходили. А вот эта — точная копия своей мамы морской свинки.

— Точно, похожа! — Брегантина подошла к аквариуму, где миниатюрная Грунька раскручивала, перебирая лапками, деревянное колесико, служащее для разминки грызунов, живущих в ограниченном пространстве. Ее братья и сестры, всего шесть малышей, занимались своими делами. Кто-то отдыхал на крохотном деревянном домике с прямой крышей, другие вынюхивали лакомства в тарелке с зерновой смесью, а один, полностью черный малыш, обхватив двумя лапками пестик от вертикальной поилки, толкал язычком шарик в отверстие, дабы отмерив живительную каплю свежей водицы, тот утолил его жажду. — Такие милые крошки, можно без конца наблюдать за ними.

— Да вы правы. Я столько с Грунькой возилась. Так жаль ее, — Пенелопа поджала губу готовая расплакаться.

— Так мисс Хайвон! Нам предстоит важное дело. Пока никого нет, мы должны разрешить одну задачу.

Пенелопа выдохнула и шмыгнула носом:

— Я в порядке и уже закончила здесь все дела. Мы можем идти!

Молодая высокого роста учительница хищников и травоядных и миниатюрная старушка директор вышагивали по коридорам Купола Природы. Они прошли коридор «Саванны», затем свернули в «Джунгли Амазонки», прошли еще несколько проходов, поднялись на второй этаж и прошли холл перед столовой, затем еще четыре коридора и оказались в отделении «Чучеловедения». Здесь было три кабинета: выставка готовых работ, кабинет с теоретическими материалами для создания чучел, а также личная мастерская Пантелея Ветхона.

Брегантина вытащила двухкилограммовую связку ключей и отворила дверь с готовыми работами чучеловеда. Они вошли. Резкий запах воска врезался в нос, и Пенелопа прикрыла его ладонью:

— Я открою окно.

— Не надо Пенелопа, наше посещение должно остаться незамеченным.

— … Долго я здесь не выдержу.

— А долго и не надо, — они проходили ряд за рядом мимо мертвого блеска пустых глаз игрушечных животных.

— О, нет, здесь Грунька. Как так?

— Не думай об этом. Он работает при любой возможности. Видела бы ты его жилище — нам приходится потакать многим его просьбам. Извини, но пришлось отдать и твою подопечную.

— Я понимаю, просто неприятно видеть ее такую… в беззаботной позе, — чучело морской свинки стояло на задних лапах и держало в передних орешек, бусинки глаз блистали под отблесками солнечных зайчиков, случайно запрыгнувших в окна, смотрящие прямо на север.

— Не думай об этом Пенелопа. Мы здесь ради другого. Я хочу проверить свои подозрения. Хотя сомнений почти не осталось, я должна убедиться.

— Я поняла. Ветхон — мечтатель. Вы говорили… Но он вечно угрюмый и замкнутый. Что же он может придумать хорошего?

— Пенелопа. К сожалению не все рождаются счастливыми, а с некоторыми случаются истории, обозляющие людей на всю жизнь. Ветхон — жертва обстоятельств. Он — мечтатель, но не знает об этом, поэтому мы и держим его здесь. Мы следим за ним, не давая особо разогнаться. Он занят любимым делом и оттого не так много мечтает, хотя случается…

— Да, вы говорили. Подозреваете, что та змея его рук дело.

— Вот, я нашла, посмотри.

Пенелопа подошла и увидела кобру, которая недавно умерла в террариуме, но до этого успела наделать шума на всю школу. Она отказывалась от еды и непрестанно жалила.

— Это та самая кобра?

— Нет, Пенелопа, это выдумка Ветхона. Та кобра еще в мастерской, я вчера заходила поздороваться с Пантелеем, он как раз занимался ей. Он был удивлен. Рассказал, что на третий день после смерти ее внутренности так и не начали разлагаться, да и вообще они были странными. Никакой пищеварительной системы! Он такого раньше не встречал. Зато пораженный работал, подобного чучела нет ни в одной коллекции.

— Я не поняла. Как выдумка?

— Присмотрись.

Пенелопа наклонилась и стала внимательно изучать два изогнутых кольца змеи и раскрытый капюшон с рисунками.