Джеймс Блэйлок - Исчезающий гном

– Вас подвезти? – крикнул он им, а затем, наслаждаясь своей шуткой, медленно захохотал: – Ха-ха-ха.

Все сломя голову бросились к подножию моста; Майлз подпрыгивал и морщился на своей повозке. Эскаргот, казалось, здорово спешил. Он немного успокоился, когда Профессор сказал ему, что Клубничный барон свернул в глубь материка по дороге на Гроувер, но все же не расслабился полностью. Он явно боялся барона больше, чем дал тогда понять в разговоре с Зиппо.

Спустить Майлза в люк было делом сложным, но не невыполнимым, и не прошло и десяти минут, как друзья отдали своих пони ошеломленным ловцам устриц, поднялись на борт подводной лодки и задраили люк.

Все произошло так быстро, что Джонатан был почти застигнут врасплох, обнаружив, что сидит на кожаной подушке у иллюминатора рядом со свернувшимся в клубочек Ахавом и что они оба фактически находятся на пути в городок Твомбли.

Море за стеклом иллюминатора молчаливо занималось своими делами. Огромная рыба, длиной почти с подводную лодку, поднялась из глубины и поплыла с ними рядом, заглядывая внутрь и дивясь на них. Водоросли, растущие на камнях внизу, колыхаясь тянулись к поверхности, которая накрывала воду, словно волнистым листом стекла.

Джонатан восхищенно наблюдал за большой красной улиткой, медленно пробирающейся по коричневому листу меньше чем в трех футах от него, – вероятно, направляющейся в гости к подруге. За стеклами бурлила и пузырилась вода, а вокруг девяти усталых путников мигали огоньки. Подводная лодка рванулась вперед, стала уходить в глубину, вышла из устья реки Твит и поплыла под углом вниз, устремляясь через залитые солнцем пещеры, где росли высокие бурые водоросли и сновали стайки серебристых рыбок, к западной двери, к стране наутилусов и к сокровищам, скрытым в морских раковинах.

В конце концов, прежде чем Джонатан вновь увидел свой родной городок Твомбли, действительно прошли недели – из-за того пути, который им пришлось проделать, чтобы покинуть Бэламнию и совершить переход по морю от Чудесных островов. Подводная лодка остановилась в Городе-На-Побережье, где Майлза вверили заботам невысокого толстенького доктора с рыжей бородой, а потом поднялась по Ориэли – так высоко, как Эскаргот осмелился ее провести. Там Дули и его дед расстались с Джонатаном, Профессором Вурцлом, Ахавом и коротышками и вновь отправились по своим пиратским делам. Оставшаяся на берегу компания поехала дальше на пони гномов, и не прошло и четырех дней, как все опять оказались в Меркл-Холле, где повар Сквайра, как и обещал, приготовил им небольшой пир. Джонатану показалось, что они ели день и ночь в течение двух суток, так что в конце концов никто из них, за исключением Сквайра, не мог даже думать о еще одном куске пирога с персиками или пудинге с вареньем. За то недолгое время, что они провели не за столом, Джонатан порылся в сокровищах Сквайра, состоящих из бесчисленных игральных шариков – океана шариков, переполняющего подвалы под Меркл-Холлом. Он наполнил кожаный мешочек маленькими шариками из радужного стекла, чтобы отвезти их домой в подарок Тэлботу.

Наконец они выступили в путь, взяв с собой узел с костюмами обезьяны и аллигатора, и направились домой. Они въехали на пристань Ивовый Лес чуть меньше чем через неделю и в самом начале лета поднялись вверх по Ориэли на плоту Джонатана, прижимаясь к дальнему берегу на участке реки, проходящем мимо Леса Гоблинов, и стараясь избегать всяческих приключений.

Замок Высокой Башни стоял, одинокий и непоколебимый, как скала, на гряде над болотами. Когда они проплывали мимо, удаленные от него на пару миль, Джонатану внезапно пришла безрассудная мысль – что Верхняя Долина каким-то образом еще услышит о гноме Шелзнаке, что в один прекрасный день из этой каменной башни вновь поднимется прозрачный дым заколдованных костров. Но это было глупо. Он был в этом уверен. В любом случае Профессор подтвердил, что это глупо. О чем он сам беспокоился, так это о тех существах, что все еще таились в пещерах под Башней. Возможно даже, что за те недели, что прошли с тех пор, как они вдвоем бродили по этим пещерам, Шелзнак пропустил в дверь еще несколько чудовищ. Но Джонатан, больше от общей усталости, чем из-за чего-нибудь другого, начал возражать. Он сказал, что, со своей стороны, готов отпустить чудовищ восвояси. В конце концов, они слепы и живут на дне ямы. Он не мог себе представить, чтобы синие спруты стали выбираться один за другим по маленьким железным лестницам. Что касается любых других монстров, которые могли быть выпущены в их мир, это казалось ему совершенно невероятным. Большую часть времени, проведенного им в Бэламнии, Шелзнак находился где-то вдали от замка, на пляже Боффин, и прибыл в него всего лишь примерно за день до них. А этого времени было явно недостаточно, чтобы переправить монстров из одной страны в другую.

К тому времени как они обсудили у себя на плоту этот вопрос, Замок Высокой Башни остался позади. И по мере того как он зрительно уменьшался, замок казался все менее грозным и наконец растаял вдали и исчез как из виду, так и из сердца.

Их путешествие закончилось ранним утром, когда они обогнули последний длинный изгиб берега и на веслах вошли в гавань в городке Твомбли, застав там – кто бы мог подумать – Тэлбота, который вышел проверять перемет, поставленный на форелей. Все крючки были пустыми, за исключением одного, на котором болтался старый парусиновый башмак, покрытый водорослями. Тэлбот бросил его обратно в реку, заверив Джонатана и Профессора, что раки будут использовать его в качестве домика. После этого он вновь закинул свой резиновый сыр в тенистую воду под причалом.

Профессор направился через город к своей лаборатории, а Джонатан, Ахав и Тэлбот пошли по лугу к себе домой. Тэлбот сказал, что у него не было никаких проблем с сыроварением. Ничего, мол, особенного. Сыр, в конце концов, есть сыр. Но Джонатан к этому времени был не совсем с ним согласен. По сути, у него руки чесались вновь взяться за свои сыры – испробовать парочку идей – сыры, в которых будут использоваться спаржа, апельсины и бренди; он еще не знал точно, в каких пропорциях. Однако он был уверен, что у него нет особого желания вернуться к праздной жизни, когда ему захочется – скажем, каждую вторую пятницу, – просто чтобы не утратить навыков. И то же самое было верно, в определенном смысле, с поисками приключений. Оба этих занятия показались ему в своем роде очень привлекательными, но, наблюдая за Ахавом, который трусил к грядкам с клубникой проверить, чем там занимаются его жучки, Джонатан не мог не признать, что, в противоположность сыроварению, они довольно быстро приедаются.