Дмитрий Коростелев - Право на жизнь

Данила обтер меч об штанину.

— Ну теперь уж точно помирать!

— Мужчина должен умирать в бою! Он же мужчина! — Уверенно заявил Сереборг.

— Только эти с нами биться не будут. Расстреляют издали из луков, как драных кроликов. А кого не расстреляют, дротиками добьют. Вот тебе и весь бой.

Сереборг почесал окровавленный затылок, скривился.

— А у нас есть выбор?

— Нет, — молвил Данила.

— Тогда вперед!

Жуткий грохот заставил их остановиться. Кони всхрапнули, попятились к повозкам, чуть не скинув седоков. Небо прорезала жуткая вспышка, извилистые белые молнии росчерками пересекли горизонт. Огромный искрящийся шар медленно спускался на землю. Разбойники засуетились, раздались крики и вздохи удивления. Кто-то рванулся в сторону, кто-то стал палить в шар из луков. Стрелы не долетали, сгорали, осыпаясь пеплом наземь.

— Что это? — Пробормотал Сереборг, закусив губу. Много чего видел бывалый воин, но такого и представить себе не мог.

— Похоже, сам бог пришел нам на помощь, — хрипло сказал Данила.

Огненный шар вспыхнул еще ярче, так что защипало глаза. Сереборг не выдержал, отвернулся, но Данила не отвел взгляда. Там, внутри светящегося ореола проступала человеческая фигура.

Огненные молнии хлынули в разные стороны. Разбойники не успевали убежать, падали обугленные. Началась паника. Всадники спрыгивали с коней, пытались убежать, но разящие молнии все равно настигали их, превращая в жуткую кашу.

Данила отшатнулся, не выдежав. Пахло паленым, жареной человечиной и гарью. Туда, где опускались молнии, все выгорало до тла, даже земля трескалась, выпуская клубья шипящего пара. Поднялся жуткий гвалт, лошади бросались на людей, те в свою очередь пытались спастись, но падали, объятые былым пламенем. Лишь Данила и Сереборг стояли в стороне, возле телег, да из одной повозки поскуливая, выглядывал купец. На него было страшно смотреть. Потный, взмокший, маленькие глазки выпучены от ужаса, лицо исказила жуткая гримаса.

Вскоре все было кончено. На месте большого, хорошо вооруженного отряда разбойников зияло черное выжженное пепелище, лишь в сгорбленных обгорелых кусках мяса с трудом можно различить людей и коней. Смерть поравняла всех, и правых и виноватых, животных и людей. Из праха вышли и в прах вернулись…

Огненный шар тускнел, медленно опускаясь на землю. Теперь в нем уже ясно виднелся человек. Когда шар подлетел поближе, Данила вздрогнул, по спине пробежала судорога. Он смотрел и отказывался верить своим глазам. Северьян, такой же неизменный, с корявым черным посохом в руке ступил на землю из синего шара. Тот замерцал, колыхаясь и растаял в воздухе. Данилу затрясло. Может быть, друга отпустил сам Род, дабы свершить справедливость. Но Северьян подходил все ближе, такой реальный, совсем не похожий на призрака или морока.

— Северьян, неужели ты? — Неверяще прошептал Данила.

— Как видишь, — ответил он. — Не бойся я совсем даже не мертвец. И не из вирия сюда спустился… По крайней мере, подоспел вовремя… Эх, коней жалко, они-то невиноватые… Но уж так получилось…

— Но как, как тебе… удалось?

Северьян скривился, отмахиваясь.

— Давай, не будем сейчас об этом.

Сереборг сумасшедшими глазами смотрел на беседу Данилы со странным человеком, если это вообще человек. Может это сами бог? Но, тогда почему ведет себя человек? Нет, вряд ли. Скорее просто очень могущественный колдун. Но разве бывают маги такой силы, способные вершить подобное? А если он такой могущественный, почему так запросто разговаривает с простым воином. И тот ему отвечает, не приклонив колена, даже спорить пытается.

— Скажи мне, кто это? — Неуверенно молвил Сереборг, обращаясь к Даниле.

— Мой очень хороший друг, — молвил Данила. — Который все-таки пришел слишком поздно.

Сереборг отшатнулся ошарашенный. Поверить в такое — чистой воды безумие.

— Ну и друзья у тебя… — Покачал нон головой. — Не хотел бы встретиться с такими на узкой дорожке.

Данила все еще находился в замешательстве. Пришел в себя лишь после длинного монолога калики. Северьян рассказал ему, как сбежал из застенок Царьграда, случайно забрел в хранилище магических артефактов и взял посох. Рассказал, как его почти схватили в Жидовском квартале, но случилось невероятное.

— Все дело в посохе, — молвил Северьян. — Он оказался волхвовским, и довольно могущественным. Просто взял и исполнил мою волю… Я хотел оказаться подальше, так он забросил в такие дебри… я лишь диву давался, не веря, что такие места вообще существовали. И знаешь, я не хотел оттуда возвращаться….

— Так, почему вернулся? — Удивился Данила.

— Должок остался. Думал погибну, но нет, выжил. Теперь все же обязан вернуться и получить назад свободу. Лишь Князь вправе вернуть ее мне. И еще, я не хотел бросать тебя одного… а где твоя барышня?

Данила помрачнел, как грозовая туча, отвернулся.

— Ее больше нет. Когда ты ушел, а я рванулся вслед за тобой… Ликун посчитал, что должен отомстить… Люту убили. Ликуна тоже больше нет…

Северьян кивнул. Он не мог принять чужой боли и переживаний, но понять все же понял. Это очень тяжело, терять близкого человека. Особенно, такого близкого.

— Ты уходи, Северьян, — тихо сказал Данила. — Я отвезу твой нож, расскажу о твоей гибели. Мне все равно терять уже нечего.

— Нет, я должен сделать это сам. К тому же посох теперь совершенно бесполезен. Я выжал из него все жизненные силы, а пополнять его своими не умею, я же не маг. Так что уйти лучше тебе. Возвращайся к древлянам, авось тебя еще кто-нибудь ждет.

— Не ждет, — мрачно сказал Данила. — И возвращаться мне не куда. Я пойду с тобой… если не буду в тягость.

Северьян рассмеялся.

— Ты по прежнему глупый мальчишка, русич. Но, если тебе нужно мое разрешение, то я разрешаю. Вдвоем помирать куда веселее, чем в одиночку.

Сереборг, хмурый, как скала, подошел к путникам, кивнул.

— Как я понимаю, вы оба уходите?

Данила хлопнул воина по плечу.

— Я же взял на себя обязательство. И доставлю товары в целости и сохранности, правда, калика?

Северьян миролюбиво улыбнулся, в черных, как две бездны, глазах, сверкнули веселые искорки. Таким Данила никогда не видел друга. Он даже забыл о горе, боль отступила, ее сменила радость, такая искренняя и чистая, что он засмеялся, а потом заплакал, как ребенок. Сереборг смотрел на Данилу и качал головой. Это же надо, наемник-убийца, а сентиментален, как баба. Бывает же такое!

— Я присоединюсь к вам, — молвил Северьян. — Надеюсь храбрый воин не против?

Сереборг польщенно улыбнулся, похвала попала в точку.

— Обеими руками за! — Воскликнул он. — Да с такими стражами нам и конвой не нужен. Доставим все в целости и сохранности, князь Владимир будет рад.