Дмитрий Казаков - Солнце цвета меда

В руках второго тиверца, чье имя было Ондатр, блеснули два ножа со странными толстыми лезвиями.

– Давай! – выдохнул Лычко, когда из-за поворота стены показались двое стражников с факелами.

Ножи метнулись стремительнее ласточек, кривичи одновременно выпучили глаза, в горле каждого, чуть повыше кольчуги, словно выросло по короткой деревянной ручке.

– Не дайте им упасть!.. – Зорян первым бросился вперед, бережно подхватил хрипящего дозорного. Второго поймали в самый последний момент, а то бы хрястнулся со всей дури и загремел кольчугой.

Зашипели спешно гасимые факелы.

– Что теперь? Вниз? – спросил Ивар. Пока все делали другие, он лишь шел вместе со всеми, и это было непривычно.

– Нет. – Зорян покачал головой. – Все лестницы охраняются, а во дворе бдят десятки воинов. Если попробуем спуститься и пробиться ко входу в башню, то это верная смерть.

– Предлагаешь полететь? – хмыкнул Нерейд. – Что-то я не вижу Велунда, чтобы он сковал нам железные крылья…

– Все проще. – Неразговорчивый Ондатр отцепил от пояса короткую секиру. На доски упала надежно привязанная к ее рукояти бухта толстой веревки.

– Свихнулись? – прошептал рыжий викинг, когда тиверец широко размахнулся, секира исчезла во тьме, и от центральной башни донеслось глухое «бум», – Услышат же!

– Не обратят внимания! – ответил тиверец, приматывая веревку к воткнутому в стену короткому штырю. – Только быстрее!

– И мне предлагается по этому лезть? – Нерейд возмущенно засопел, глядя, как Лычко ловко цепляется руками и ногами. – Она же оборвется! Или лезвие выскочит! Уж лучше попробовать пробиться через двор!

– Не оборвется и не выскочит, – пожал плечами Зорян. – Мы так куда только не лазили, даже к киевскому князю в сокровищницу…

– Ты сюда пришел красиво умереть или Ингьяльда спасти? – зло спросил Ивар. – Собрался с волками жить, учись у дерева ногу задирать! Это в Миклагарде или Бретланде можно было с выпученными глазами на сотню бросаться! Здесь, в Гардарики, воюют совсем иначе!

Но у самого сердце едва не выскочило из груди, когда ухватился за веревку. Пополз, отчаянно завидуя пауку, которого восемь лап, да и те с когтями. Ставшая тяжелой задница тянула вниз, туда, где по ярко освещенному двору ходили стражники в блестящих шлемах. Доносился смех, обрывки разговоров.

Веревка тряслась, но Ивар полз, обдирая пальцы. Вздрогнул и чуть не сорвался, когда его ухватили за плечи.

– Уже все, сейчас головой стукнешься, – просипел Лычко. – Перебирайся!

Ивар подтянулся, ухватился за бревна, упал животом на твердое. В палец впилось несколько заноз, но было не до них. Грудь от волнения вздымалась так, что руки дрожали.

– Не ожидал, – уважительно хмыкнул Лычко. – Думал, что вы, викинги, хороши только в открытой схватке, когда надо мечом махать и ни о чем не думать. А ты лез ничуть не хуже любого русича…

– Мы можем, все можем, – сдерживая дрожь в голосе, сказал Ивар. – Ты еще нас не знаешь!..

Ивар подполз к краю, выглянул. Веревка вновь завибрировала – кто-то лез. Но воткнувшаяся в бревна почти на всю глубину лезвия секира держала плотно, даже не дрожала.

Башня высока – если сорвешься, то брякнешься не сразу, успеешь испугаться и испортить штаны, прежде чем затрещат кости. Стражники, охраняющие главный вход, ржут, лениво переругиваются. Вверх никто не смотрит, да оно и понятно – враги с неба не свалятся.

Лычко, пыхтя, помог перебраться на крышу Нерейду. Тот был красный, глаза выпучены – вот-вот раздуется до размеров йотуна.

– Нет… – прохрипел рыжий викинг, – никогда… не полезу больше… Клянусь Хрофтатюром!

– Интересно, почему тут нет поста? – поинтересовался Ивар у Зоряна, когда на крыше собрались все семеро. – Удобно же, все стены видно…

– Раньше был, – хмуро ответил тиверец, разглаживая усы. – Но потом его упразднили за ненадобностью. До крепости еще никто незамеченным не добирался.

– Значит, мы первые. – В голосе Нерейда не было особого ликования. – А сейчас мы случайно на голову князю не упадем?.. Зарубили бы его для начала!

– Нет, – ответил Зорян. – Его покои пока обойдем. Охраны в них больше, чем на пути к темнице.

– Как мы, кстати, туда прорвемся? – поинтересовался Даг. – Всех зарубим, кто по дороге попадется?

– Никого пока не будем рубить, – сказал Ивар. – Пойдем нагло, словно сами тут хозяева. А потом разберемся…

– Вот за что люблю нашего конунга, – восхитился Нерейд, – так это за детальные и тщательно продуманные планы!

– Ничего, – утешил его Лычко. – Авось проскочим!

Квадратный люк, едва заметный на фоне крыши, поддавался с трудом. С Ивара сошло семь потов, пока, наконец не приоткрылось ведущее в темноту отверстие. Во мраке едва просматривалась узкая лестница, исчезавшие внизу ступени.

Зорян первым скользнул по ним. В черноте затеплился огонек, разгорелся в пламя факела, на миг осветил суровое лицо тиверца.

– Никого, – сказал он. – Спускайтесь!

Вместо ожидаемого чердака, пыльного и населенного пауками, тут была большая комната: стены обтянуты коврами, в углах – массивные шкафы с тяжелыми запорами. В полу еще один люк, на крышке блестит большое кольцо, через щели пробиваются лучики света.

– Открывайте, – велел Ивар и глубоко вздохнул. – Что там, кстати?

– Коридор, – ответил Зорян, берясь за кольцо, – ведущий к оружейной комнате. За поворотом – княжьи покои и лестница.

– Отлично. – Ивар помянул про себя Владыку Асов и, кряхтя, полез вниз.

Спрыгнул на пол и огляделся. Коридор упирался в опертую массивным брусом дверь. Ее пересекали толстые стальные полосы. Оно и понятно – княжеское оружие хранится за семью запорами. На стенах, тихо потрескивая, горели факелы.

Викинги и тиверцы один за другим спускались по лестнице. Негромко стукнул закрытый Сигфредом люк.

– Помните, морды у всех должны быть нахальные! – распорядился Ивар, про себя удивляясь, что участвует в подобном сумасшествии. Но разумных способов освободить Иньяльда у него не было, приходилось брать наглостью.

Два молодых дружинника, охраняющих вход в княжьи покои, дружно вытаращили глаза и раскрыли рты, когда из-за поворота, ведущего к оружейной, вышли несколько воинов.

У одного из кривичей мелькнула мысль про выход на крышу, но тут же была отброшена в сторону доводами разума – без крыльев туда не добраться, а их у чужаков не видно.

Другой стражник задумался про тайные ходы, которыми, по слухам, к князю ходят те, кого другим видеть не положено. Кто знает, может, и вправду есть, такие, и только простые воины о них ничего не ведают…

Ладони обоих караульных застыли на рукоятях мечей, скованные сомнением – кричать или промолчать, рубить или нет?