Дмитрий Казаков - Солнце цвета меда

– Только посуду потом чтобы на место сложили! – сурово предупредила бабка и убралась в избушку.

Кари уже рвал на части обжаренного в сухарях перепела, Нерейд сунул нос в высокий кувшин из меди, украшенный причудливой чеканкой.

– Вино, – сказал он, довольно облизываясь, – и хорошее…

От стола отвалили с набитыми, словно мешки степняков после набега, животами. Хмельное чуть не выплескивалось из ушей, а скатерть была завалена пустыми Мисками и обглоданными костями.

– Налопались? – Бабка возникла из тьмы бесшумно как охотящаяся рысь. – Тогда рассказывайте! Что вы тут забыли?

Она нагнулась, небрежно встряхнула скатерть. Та негромко звякнула, объедки и посуда исчезли, и под мышку старушка сунула чистый, хоть и изрядно потертый, кусок полотна.

– Мы ищем Бабу Ягу Костяную Ногу, – сказал Ингьяльд. – Не подскажешь ли, как до нее доехать? Или мы уже добрались?

Старушка мелко рассмеялась:

– Почти. То сестра моя старшая, я же – просто Баба Яга. Дорогу могу показать, отчего же нет? Только зачем вам, вдруг вы зло замышляете… А то ездят тут всякие, мечами-кладенцами машут…

– Да ну, какое зло! – Эриль замахал руками, всем видом показывая, что в сердце у него одно лишь добро, а меч на боку только для красоты. – Нам лошади нужны. А у твоей сестры, как нам Кот ученый подсказал, табуны неисчислимые…

– Лошади им понадобились! – Бабка повела носом, похожим на вороний клюв, – А больше ничего не хотите? Она ведь людей еще меньше моего любит!

– А что делать? – покачал головой Ивар. – Пешком не успеем. Если посоветуешь, у кого еще можно коней добыть, только спасибо скажем!

Баба Яга нахмурилась, сдвинула седые брови.

– Ладно, спите. Утро вечера мудренее. Но за ограду не высовывайтесь – хуже будет!

– А говорят еще, что к старости люди добреют, – вздохнул Нерейд, глядя в сторону избушки, в которую ушла старуха.

– Лет сто назад она бы тебя просто съела без всяких разговоров, – рассмеялся Лычко.

– Ну нет, не съела бы. – Улыбка Болтуна была очень хитрой. – По-другому поступила бы. Уж я знаю как…

– Ладно зубоскалить. – Ивар потянулся, ощутил все занемевшее тело, – Сказали спать – будем спать. Лычко и Харек – на страже. Нерейд и Скафти – смените посреди ночи!

Сам лег, завернулся в одеяло. От костра исходило приятное тепло, вполголоса переругивались укладывающиеся викинги, а в лесу гулко и мощно орала какая-то тварь.

Когда Ивар проснулся, из леса струился серый туман, а солнце без особого успеха пыталось протиснуть белесые тучи между стволами.

– И потом как грохнет! – Восторженный голос принадлежал Скафти. – А из окон как пламя пыхнет, точно из драконьей пасти!

– Ладно тебе врать. – Эйрик явно сомневался в правдивости рассказа. – От Болтуна научился, что ли? Ну переела бабушка гороху на ночь, ну пукнула разок…

– Ничего себе – разок!.. – вмешался Нереид, кипящий праведным гневом. – Эта халупа всю ночь тряслась, разве что по вас не бегала. Внутри рокотало и из окон сверкало. Спроси вон у Лычко, если мне не веришь…

– Этот еще дрыхнет.

Ивар сел. Дружинники примолкли.

– Ты, конунг, тоже ничего не слышал? – спросил Нерейд. – А то за забором какие-то зверюги бродили, все скреблись о частокол. И так рычали, что я чуть лужу не напустил…

– Вот в это никогда не поверю. – Ивар зевнул. Дверь избушки скрипнула, и Баба Яга с легкостью семечка одуванчика слетела на землю. Глаза ее хитро поблескивали.

– Проснулись, добры молодцы? – сказала она. – Тогда собирайтесь. Всю ночь я, горемычная, судьбу вашу прозревала…

– И что прозрела? – нетерпеливо вскинулся Нерейд.

– Многое! – сурово ответила старушка, и в руках ее завертелся комок серой шерсти. – Дам я вам клубочек заговоренный. Идите за ним, он вас к дому сестры моей и приведет. А уж с ней сами договаривайтесь! Учтите, крута она нравом!

– Спасибо, бабушка. – Ивар встал, склонил голову. – Чем можем отблагодарить тебя за помощь?

– А, пустое. – Баба Яга закряхтела. – Много ли мне надо… Но когда будете кровь лить, а ворогов у вас много, то посвятите несколько человек мне, горемычной. Вам пустячок, а мне приятно.

Скафти, как обычно, что-то жующий, поперхнулся. Ивар с трудом выдержал пылающий, словно металл в горне, взгляд старухи.

– Хорошо, – сказал он, – Будет тебе жертва.

Клубок неторопливо катился, огибая толстые, утопающие во мху стволы. Обходил стороной глухие заросли, через которые не то что человек – белка не проберется, завалы, в которых десятки черных стволов переплетались растопыренными ветвями.

И тем не менее викинги мчались за ним. вывесив языки и дыша как свора утомившихся в погоне за зайцем псов. Кари то и дело утирал со лба пот, а Скафти охал, неудачно наступая на левую ногу. Лодыжку подвернул, провалившись в скрытую листьями яму.

– И когда же это кончится? – то и дело спрашивал Нерейд. – Вот гад, катится – и даже на обед остановки не делает…

– Еще и обед? – отвечал Эйрик. – Ты отощал, как нищий, а жрешь за трех медведей!

Словно выпущенные из катапульты валуны, викинги пробили стену из листьев и веток черемухи и вылетели на широкое, заросшее травой пространство. Стена леса синела, раздвигаясь далеко в стороны, а впереди высился частокол, старший брат того, что окружал жилище Бабы Яги. Громадные бревна, стволы вековых деревьев, поднимались на высоту двух человеческих ростов, а черепа на них принадлежали, должно быть, великанам.

– Пришли, – сказал Лычко, с облегчением плюхнувшись на задницу. – Надо хоть ногам отдохнуть, а то я там натер… мозоли. Сейчас сниму сапоги!

– Не вздумай! – Нерейд поспешно отбежал в сторону, зажав нос – Ты же нас всех тут уморишь!

– Не до мозолей сейчас! – Ивар пресек разговор. Он вглядывался в лежащие дальше к северу поля. Там неторопливо двигалось что-то похожее на распластавшуюся по земле тучу. – Болтун, глянь, чего это там?

Нерейд приложил ладонь ко лбу, застыл неподвижно.

– Кони, – в голосе звучало восхищение, – табун в тысячи голов. Красота! Пойдем угоним десяток?

– Честный ты, – вздохнул Эйрик, – Сразу воровать.

– Сначала заглянем, – сказал Ивар, – вдруг хозяйка дома. А там решим, чего делать.

Широкий проход в частоколе ограничивали столбы, украшенные черепами драконов. Даже их мертвый оскал внушал ужас: ярко белели зубы длиной с ладонь, а пустые глазницы, казалось, следили за чужаками.

Избушка внутри частокола была раза в два больше, чем у Бабы Яги. Из-под окон на боковых стенках свисали два неряшливых крыла, похожих на паруса из рябых перьев, а мощные ноги толщиной с дерево нетерпеливо рыхлили землю.

– Такая пнет – все кишки наружу! – сделал вывод Нерейд.

Ивар осторожно зашел во двор, окинул взглядом тянущиеся вдоль частокола сараи, в каждом из которых можно было спрятать драккар.