Лиланд Модезитт - Смерть Хаоса

– А что ты делаешь в ее отсутствие? – спросила Тамра, в очередной раз наполняя кружку.

– Работаю. У меня много работы.

– А по-моему, бездельничаешь.

– Да ты что? Вон сколько всего в мастерской.

– Это столярные поделки. А я имею в виду настоящее дело.

Я нахмурился.

– Ты стал медлительным и небрежным, – заявила Тамра, отбросив с лица рыжую прядь.

При этом она смотрела мне не в глаза, а куда-то в область груди.

– Это ты брось. Небрежным – нет, во всяком случае не небрежным.

Она ткнула меня в живот.

– Ладно, насчет небрежности не настаиваю. Но увальнем точно стал.

– Ты ищешь предлог для того, чтобы показать свое мастерство.

– Естественно, – с усмешкой отозвалась она. – Надо малость сбить с тебя спесь.

– Спесь? С меня?

– А то. Ты у нас кто, просто столяр, который является консортом столь важной персоны. Этакая скромность, которая будет почище всякой гордыни.

Я решил, что поупражняться мне и вправду будет не вредно. Тем паче, что для меня это тоже хороший предлог, позволяющий оторваться от опостылевших стульев.

– Так что бери свой старый посох, – заявила Тамра, допив сок и вытерев рот.

– У меня теперь новый. Старый сломан, ты что, не помнишь?

– Ничего не помню, благодарение Тьме. Бери какой есть. Меня прочили в наставницы бойцов.

– Тебе нравится получать колотушки?

– Уж не от тебя ли? Тебе стоило бы помнить, каково иметь со мной дело. Мы ведь с тобой мерились силами.

– Это было давно. И всего один раз.

На самом деле мне хватило и одного раза. В свое время, еще на Отшельничьем, Тамра так отдела меня во время учебного боя, что об этом просто не хотелось вспоминать. Правда, с тех пор я многому научился, но уверенности в своей способности одолеть ее в поединке у меня отнюдь не было.

Ополоснув кувшины и поставив их на полку, я вывел ее во двор. Дувший с запада легкий ветерок нес с собой прохладу – намек на холода, царившие в Закатных Отрогах – и слабый запах прелой листвы.

– Надеюсь, с этим посохом ты управляешься лучше, чем с прежним?

– Посмотрим.

Я дернулся, но предпочел остаться на месте, полагая, что в скорости мне с ней не тягаться. Ее посох угрожающе засвистел, но мне удалось отвести удар вправо. Однако во второй удар она вложила всю свою силу, так что хотя я и исхитрился его блокировать, пальцы мои онемели, и мне пришлось отступить и ослабить хватку. По правде сказать, я едва не выронил посох.

После секундной передышки удары посыпались градом. Спустя несколько мгновений пот уже заливал мой лоб, тогда как Тамра выглядела холодной, невозмутимой и неутомимой, подобно древней воительнице из Западного Оплота.

Я сделал ложный выпад и попытался пробить ее защиту нырком. Уловка удалась: прежде чем она отбила удар, я успел, хотя и не сильно, задеть ее бедро.

– Ого! Да ты молодчина! – бросила она и завертела посохом с такой скоростью, что я видел лишь сплошной вертящийся круг.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как положиться на свое чувство гармонии и предоставить телу возможность реагировать самостоятельно.

Теперь в сплошные круги превратились оба посоха. И я, и она наносили и пропускали удары: я доставал ее чаще, но ее тычки были чувствительнее. Она была свободна от сковывавших меня ограничений: это сослужило ей дурную службу при встрече с Антонином, но зато делало мою задачу более чем трудной.

– Ладно, ладно! – промолвил я наконец, запыхавшись и взмокнув от пота. – Ты небось каждый день тренируешься, а я от случая к случаю.

Тамра опустила посох. С начала поединка она разве что чуточку раскраснелась, да рыжие волосы немножечко растрепались.

– Ладно так ладно. Когда ты уезжаешь?

– Уезжаю?

– Да половина войска только и толкует о том, что ты куда-то собираешься. Феррел пропала, а Кристал вот-вот примет командование Наилучшими. А тут тебе, вдобавок, приспичило выспрашивать про Джастина. У меня, знаешь ли, – Тамра фыркнула, – в голове мозги. А не мякина, как у некоторых.

– Скоро, – только и оставалось ответить мне. – Но раз уж тебе все известно, может, присоветуешь мне что-нибудь толковое? Или поделишься сведениями?

– Да делиться-то мне особо нечем, – отозвалась Тамра, отбросив волосы со лба. – А присоветовать… Будь Джастин здесь, он непременно велел бы тебе заглянуть в твою книгу «Начала Гармонии». Почитай, вреда не будет. А то ведь вряд ли тебя будут вечно выручать слепая удача да твой посох, хотя им ты, спору нет, владеешь лучше, чем прежде.

– Спасибо, – с поклоном промолвил я и скривился, поскольку занывшие ребра напомнили мне, что на посох особо полагаться не стоит. – Ты тоже не стоишь на месте.

– Я тренируюсь с Наилучшими, а когда выходишь с посохом против мечей, требуется особая быстрота. Твоя Кристал прекрасная наставница. Небось и с тобой она занималась?

– Только самую малость.

– Оно и видно. Тебе следует упражняться почаще.

– Когда?

Тамра усмехнулась.

– Знаю я, как вы вдвоем проводите все свободное время.

– Чего-чего, а свободного времени у нас почти не бывает.

Усмешка Тамры сделалась такой ехидной, что мне захотелось огреть ее по макушке, однако вместо этого я пересек двор и поставил посох на стойку за дверью мастерской.

Когда довольная собой Тамра наконец уехала, я снова вернулся к стульям. После перерыва работа пошла бойчее, однако когда дело дошло до тонкой отделки, снова застопорилась. Что ни говори, а опытом дядюшки Сардита или Перлота я пока не обладал.

Через некоторое время перестук колес и цокот копыт возвестили о возвращении Риссы.

– На скольких сегодня готовить? – спросила она, заглянув внутрь.

– Думаю, на шестерых-семерых. Нас трое, да стражи… если будут.

– «Если будут»! Почему я никогда не знаю, сколько человек ждать к столу?

– Потому что я и сам никогда этого не знаю. Хотя дом, между прочим, мой. Хотя бы отчасти.

– Фантеса говорит, что ни за что не смогла бы вести хозяйство в таком доме. Виданное ли дело, не знать – трое сегодня усядутся за стол или человек пятнадцать? – промолвила Рисса подбоченившись. – С утра не знаешь, чего ждать вечером: наготовишь на троих, а на тебя свалится десять голодных ртов. Надо мной уже и на рынке смеются. Взять хоть Брини: увидит меня и ну кудахтать, как ее куры. Кстати, нам не мешало бы завести кур.

– Что тут скажешь, – отозвался я со вздохом, проигнорировав упоминание о курах. – Моя супруга слишком важная персона.

– Это не дом, а… – Она не договорила, но прежде чем исчезнуть на кухне, точнее, в своей маленькой каморке при кухне, махнула рукой и усмехнулась.

Я вернулся к стульям и уже не отрывался от дела до темноты.

Сразу после заката я взял огниво и вышел во двор. Три попытки убедили меня в том, что у большого фонаря напрочь отсутствует желание зажигаться. Я снял его и осмотрел фитиль. Оказалось, что он сух, в результате чего мне пришлось тащить фонарь под навес, где я хранил масло, а хранил я его в добрых пятидесяти локтях от мастерской. Мне вовсе не хотелось, чтобы из-за какой-то случайности вроде шальной молнии или высвободившегося хаоса дом и мастерская сгорели вместе с чуланом. Рисса по этому поводу ворчала, да и сам я, особенно в дождь или снег (правда, снег в Кифросе выпадал нечасто), отнюдь не радовался необходимости прогуляться за маслом или лаком. Утешало одно: случись мне жить в Спидларе или Слиго, я тоже хранил бы горючие вещества подальше от жилья, а климат в тех краях не в пример хуже здешнего.