Патриция Маллен - Повелители камней

— Это гибель Магии, — сказал он и положил факел в стружки, пропитанные сосновой смолой, под телом Фаллона.

— Это смерть Древней Веры. — Открыто плача, Финн Дарга терпеливо разжигал свой факел. — За полгода ушли Телерхайд и вы, Фаллон. Вы постарели и устали сдерживать натиск Новой Веры. Вы ушли, а мы, оставшиеся, охвачены смятением и страстями нового времени.

Мейга заплакала — пронзительно, с надрывным подвыванием. Ее колени подломились, но мужья подхватили ее.

— Что теперь будет? — рыдала мейга. — Что теперь будет со мной?

Мужья, гладя ее по голове и ласково приговаривая, увели мейгу. Оставшись одна, Фейдрин шагнула вперед, зажгла факел и бросила его в погребальный костер.

Один за другим вожди Племен выходили и зажигали свои факелы. Ур Логга так съежился от горя, что выронил факел, не донеся его до погребального костра. Факел замерцал на мокром камне. От костра поднимался пар, дрова дымили, шипя и потрескивая, огонь никак не хотел разгораться.

Настала очередь Сины.

— Вы уходите к Магии, Мастер, — прошептала она. — К Дарам. — Ее факел замерцал и погас. — Нет!

Сина подхватила упавший факел Ур Логги и заново зажгла свой. Залитые смолой сосновые ветки слабо дымили. Сина встала на колени и подышала на них. Задрожало пламя. Сина наклонилась ближе и подула. Стружки тускло засветились. Сина растянулась на камнях, не обращая внимания на сырость и удивление на лицах остальных скорбящих. Сначала она дула тихо. Зарделись тлеющие угли.

Сина подула сильнее. Казалось, угли затанцевали перед ней. Они жили короткой жизнью, вспыхивали и гасли, распространяя пламя по растопке. Как будто жизнь Фал-лона заново разжигала Древнюю Веру в Гаркинском лесу. Угли угасали, но огонь не погибал. Вот так и ее собственная жизнь, принявшая огонь от учителя, вспыхнула и скоро угаснет. Сина в последний раз взглянула на лицо Фаллона. Без красок жизни он казался прозрачным в отсветах огня.

Пламя с ревом вспыхнуло и помчалось по беспорядочно сложенным дровам. Погребальный костер окутался дымом, а потом Сина увидела высокое пламя, яркое на фоне тускло-серого утреннего неба.

— Прощайте, Фаллон! — крикнула она, бросая свой факел в костер. — Спасибо вам!

Потом Сина резко отвернулась и пошла по голой скале к спуску. Финн поймал ее за руку.

— Подождите, госпожа. Вы должны остаться и прочитать угли, чтобы сказать нам, что несет будущее.

— Нет, — ответила Сина. Испуганные глаза Других устремились на нее. — Я знаю будущее, ваше великолепие, да и нет времени пускать корни около пепла моего старого учителя. Нед, подожди меня.

— Но Морбихану нужно пророчество, — упрекнул Финн.

— Сделайте его сами.

Ее брат медлил на верху тропы, наблюдая за ней.

— Помнишь, Нед, как Фаллон всегда говорил, что он не пророк? Ну, а теперь я стала пророчицей. Но пророчество — не Дар мой, оно — мое проклятие.

— Но обычай, — озабоченно прогрохотал Ур Логга. — Мы должны следовать обычаю и читать угли…

— Смотрите в угли сами, ваше величество, — мягко сказала Сина. — Вам не нужна чародейка, чтобы увидеть то, что вам нужно знать. Подожди, Нед! Нам надо поговорить.

Но Нед отвернулся и пристегнул к поясу меч.

— Глупцы, Магии больше нет! Давайте захватим Ньяла!

— Проявите немного уважения, милорд, — сказал Бенаре. — Прах чародея еще не остыл, а вы мчитесь мстить.

— Вы хотите, чтобы я торчал на бесполезной церемонии, когда убийца чародея убегает? — спросил Нед. — Я должен собрать моих людей в дорогу.

— Милорд, — прорычал снефид. — Чародей Седьмой Ступени только что ушел. Если мы намерены сохранять Единство, мы должны остаться у его погребального костра, чтобы прочитать будущее и ждать знака. Так велит обычай. В это беспокойное время мы должны следовать Закону в подобных делах.

Но Нед уже спускался с голой, продуваемой ветром скалы. Сина следила за ним, чувствуя в предплечье странное покалывание.

— Брат! — крикнула она. — Подожди!

Он не обратил внимания на ее крик, и Сина подобрала юбку и поспешила за ним, одолевая по две ступеньки, пока он спускался на одну.

— Подожди, Нед!

— У меня нет времени, Сина. Предатель должен быть схвачен.

— Согласна. Где твое кольцо?

Задержавшись внизу, Нед оглянулся на нее:

— Твое кольцо Целителя, которое Фаллон дал тебе. Ты был Целителем, помнишь, Нед?

— Да, был. — Он снова отвернулся.

Сина бежала за ним.

— Как Целитель, ты знаешь травы: те, что лечат, и те, что убивают. Я нашла это кольцо в руке Фаллона, когда обнаружила его мертвым сегодня утром. Должно быть, Фаллон стащил его с пальца убийцы.

Она протянула кольцо.

— Это твое кольцо. Почему, Нед? Почему ты убил своего Учителя? — Она видела, что Недрик вытащил меч, но продолжала: — Брэндон был твоим другом, но ты отравил его аконитом. Это было так легко сделать тому, кто обучен целительству. Телерхайд доверял тебе, ты мог спокойно подойти к нему сзади. Это ты убил его? Почему? — Ее голос эхом отлетел от стен ущелья.

Губы Неда скривились, глаза вспыхнули мрачным пламенем на изможденном лице.

— Фаллон мне не учитель! Он работал на Телерхайда, которого ничто не интересовало, кроме власти над целым островом! У меня никогда не было ничего своего, даже отец, вместо того чтобы заниматься со мной, всю свою жизнь лизоблюдничал перед Телерхайдом! Отдал ему лес, цацкался с Другими! Сина, если бы тебе хоть несколько минут послушать эйкона Глиса! Вот он — мой учитель!

— Нед, это гадко! Он превратил тебя в душевнобольного!

Сина протянула к нему руку и не испугалась даже тогда, когда увидела, что брат заносит над ней меч. «Это не Неда я боюсь, а Черных Щитов…»

У Слипфита, спешащего догнать ее на тропе, не было времени на предостережения: удар мог стать смертельным, а Сина стояла слишком близко. Она даже не подняла рук, чтобы защититься. Прямой, как стрела, эльф прыгнул вперед и принял удар на себя. Выругавшись, Нед ударил еще раз, и Сина упала рядом с эльфом.

Трое Других — Ур Логга, Руф Наб и Фейдрин — шли над пропастью. Почему Фейдрин искала совета Руфа Наба, было загадкой для нее самой, но честные ответы гнома прогнали смущение встревоженной мегинетты.

— По обычаю гномов, это дело чести. Мы одинаково почитаем отца и мать. Но если возникает спорный вопрос, мы должны почитать превыше всего общину гномов.

— А вы сами? — спросила Фейдрин. Она плавно скользила рядом с Руфом, чуть выше его пояса. Ее яркие золотые глаза жадно искали па его словно вырубленном из скалы лице ответа.

— Я живу по-своему и наслаждаюсь жизнью как могу. Но когда молот обрушится на наковальню, моя отдельная жизнь будет ничто в сравнении с общиной гномов.

— Но вы — великий вождь, сын снефида.