Джон Марко - Великий план

– Хватит, Нина! Ты никуда не пойдешь!

– Дверь наружу не открывай, – добавила Нина, будто не слыша его слов. – Без Крака это может быть опасным. – Черт побери, Нина…

– Жди, – приказала она и пошла по сырому коридору.

К счастью, Гарт за ней не последовал. На нее нахлынули воспоминания десятилетней давности, радостные и грустные, забытые, казалось, навек. В коридоре тоже лежали трупы – тела убитых Гартом слуг. Одну старуху Нина вроде бы узнала и приостановилась рядом с безжизненным телом. Ее имени она вспомнить не смогла, но эта женщина когда-то работала на кухне. Один раз она подала Нине морковный суп. А теперь она была мертва, и ее голова лежала в огромной луже засохшей крови, разметавшиеся волосы приклеились к полу. Нина заставила себя отвести взгляд.

– Дядя! – позвала она, зная, что ответа не будет. Ответа не было.

Надо было найти его комнаты. Нина завернула за угол и оказалась у лестницы, ведущей в башню. Гранитные ступени гулко загудели под ногами. Поднимаясь, Нина вела рукой по вогнутой стене – и извлекала из нее новые воспоминания о девочке, которая так любила здесь играть. И вот она оказалась у комнат Энеаса – теперь она живо их вспомнила. У него на балконе стояли химеры – подарок самого Аркуса Нарского работы великого художника и скульптора Дараго. Нина шагнула в коридор и засмеялась. Ее дядя терпеть не мог тех химер.

– Здесь что-то найдется, – сказала она Краку. – Я это чувствую.

Крак глубже запустил когти в ее плащ. Казалось, птица тревожится – что было вполне понятно в присутствии такого количества трупов. Но здесь, на этаже, где жил Энеас, трупов не оказалось. И разбитых окон тоже. Двери были распахнуты, помещения – обысканы, но Нина решила, что все обитатели Серой башни бросились вниз, чтобы оборонять свое жилище, и там встретили свою смерть. Она бесшумно прошла по коридору, разглядывая выгоревшие светильники и узкие окошки, и вспомнила, где находится спальня Энеаса: за поворотом коридора, возле шкафа, набитого заплесневелыми рукописями. Завернув за угол, она увидела тот самый шкаф с его небрежно заполненными полками, и у нее слезы подступили к глазам. Дверь дядиной спальни была широко распахнута. Через порог перехлестнулся ворох вещей – следы обыска, который проводил Гарт в поисках уцелевших. Нина осторожно подошла, со страхом думая, что увидит за порогом.

Ее не встретил призрак Энеаса. Она увидела только новые следы разрушений: перевернутую кровать, под которой мог бы спрятаться испуганный ребенок, какие-то бумаги, которые разметал по полу ветер из открытых балконных дверей, и панораму Драконьего Клюва, раскинувшегося за окном белой пустыней. Нина вошла в спальню, едва сдерживая слезы. Девочка, которой она была когда-то, стала взрослой, ни разу не увидевшись с дядей, и теперь горевала о потерянных годах.

– Отец! – прошептала она. – Ты душу свою погубил!

Только дьявол был способен на подобное. Ее отец продал душу ради мщения. Теперь он вернется на Драконий Клюв, который погубил своими руками, и прежде мирные уголки превратятся в мрачный ад, которым будет править тиран – и железный кулак Бьяджио. Нина разрыдалась. Она хотела возненавидеть отца, но не могла. Хотела спасти дядю, но это было невозможно. Беспомощная, она упала на колени среди разбросанных ветром бумаг и закрыла лицо ладонями.

Забывшись в скорби, Нина не знала, сколько времени проплакала. Время еле-еле ползло, если вообще не двинулось обратно. Но когда она отняла ладони от лица, слез уже не было. Это бесполезно, сказала она себе. Слезами мертвых не вернуть. Нина уже собиралась встать, когда заметила клочок бумаги, прилипший к ее сапожку. Она подняла его и узнала знакомый почерк отца.

«Дорогой отец!

Пожалуйста, помоги мне. Я у замка, около главной дороги. Твой брат преследует меня. Теперь я знаю, кто я. Помоги, прошу тебя».

У Нины задрожали руки, от гнева на обман до боли стиснулись зубы. Она вспомнила ту давнюю ночь, когда отец уехал, чтобы совершить свое грязное дело. Нина тогда не могла понять, как ему удалось выманить Энеаса из Серой башни. Теперь она это знала.

– Отец! – простонала она, сама не понимая, что говорит. – Отец!

И внезапно она затряслась от ярости – неудержимой, убийственной. Он воспользовался ею, сделал ее орудием убийства человека, который когда-то был ей дорог. И…

Нина застыла, пораженная невероятной мыслью, от которой оборвалось сердце.

– О, боже, нет! – простонала она.

Это не могло быть правдой. Нина перечитывала записку снова и снова, и картина, сперва казавшаяся невозможной, становилась все более и более отчетливой.

«Отец?»

– Кто я? – в отчаянии спросила она. – Кто?

– Домой! – каркнул Крак и начал нетерпеливо подпрыгивать у нее на плече. – Домой! Домой! Нина махнула перед его клювом запиской:

– Ты знал об этом, мерзкая тварь? Кто я, Крак?

Ворон уставился на нее.

– Домой! Домой!

– Я не вернусь домой! Потому что теперь я знаю, что мой дом здесь!

Ворон закаркал и вонзил когти ей в плечо, проколов не только ткань плаща, но и кожу.

– Домой! – повторил он и указал клювом на окно. – Ангел.

– Нет! – резко сказала Нина, мотая головой. – Мы остаемся здесь, Крак.

Птица сердито вскрикнула и слетела с ее плеча. Подлетев к окну, Крак приостановился, показывая, что сейчас улетит.

– Улетай, если хочешь, – с горечью сказала Нина. – Я остаюсь здесь.

Крак печально поморгал. А потом, к Нининому изумлению, он расправил крылья и вылетел в окно, бросив ее. Она проводила его взглядом и ощутила ледяное прикосновение одиночества. Магия Энли подчинила себе и ее птицу.

Энли. Ее отец? Теперь она уже не знала. Приехав в Серую башню за ответами, Нина обрела тысячу новых вопросов.

– Нина?

Нина удивленно открыла глаза. Гарт окликнул ее снова, а когда она отозвалась, он появился в дверях.

– Какого черта ты так долго? – возмущенно вопросил oн. – Пора отсюда убираться.

– Я не поеду, Гарт, – объявила она. – Ты уезжай. А я останусь.

Гарт расхохотался:

– Да, как же! Хватит шуток, Нина. Поехали.

Нина посмотрела на него с ненавистью:

– Это не шутка, ты понял, свинья? Я остаюсь. Мое место здесь. И ты не заставишь меня уехать.

– Заставлю, – проворчал наемник. Он угрожающе шагнул к ней. – Прекрати глупости. Твой отец не позволил бы тебе здесь остаться.

Нина горько засмеялась:

– Мой отец? Передай этому безумцу, что я не вернусь в Красную башню. Никогда. Если он хочет меня видеть, то пусть сам приезжает и попробует меня увезти.

– Дура ты! Как он сможет… – Гарт вдруг замолчал и осмотрелся. – Где птица?

– Уходи! – приказала Нина.

Гарт бросился к ней, схватил за руки и бесцеремонно встряхнул:

– Дура! Зачем ты его отпустила?