Павел Марушкин - Музыка джунглей

– Идите, я вас потом догоню, – бормотал он.

– Привал! – вздохнул Иннот, уяснив ситуацию. – Сделаем днёвку, раз такие пироги.

Друзья скинули рюкзаки и занялись привычным делом – развели огонь и стали обирать друг с друга древесных пиявок. Эти твари во множестве падали с веток и присасывались совершенно незаметно, постепенно раздуваясь и набухая от выпитой крови. Некоторые экземпляры были длиной в ладонь. Чтобы пиявка отвалилась, надо было аккуратно прижечь её горящей веточкой; если же просто оторвать кровососку от кожи, то челюсти оставались в ранке, и та начинала гноиться. Инноту и здесь было легче: время от времени он пропускал сквозь тело несильный электрический разряд, после чего паразиты сворачивались колечками и отваливались сами.

По окончании весьма скромной трапезы (продукты приходилось экономить) Иннот пустил по кругу бочонок виски. Оркестранты немножко взбодрились; даже Кактус не казался уже таким уставшим и несчастным.

– Ни за что больше не отправлюсь в джунгли! – говорил он, наверное, в тысячный раз, лёжа на спине и уставившись в небо. – Ни за пиратский клад, ни за все сокровища мира, ни-за-что. Буду безвылазно сидеть в Бэби и даже на каюкинг в соседние районы стану выезжать с неохотой и за дополнительную плату.

– А мне понравились наши приключения, – Джихад потянулась, хрустнув суставами. – Прикольно, когда мы работаем одной командой. Вот если бы ещё не надо было тащиться в такую даль…

– Слушайте, а ведь это идея! – оживился Громила. – Давайте создадим свою маленькую фирмочку! Уж если у нас получается играть вместе джанги, то каюкинг-то просто обязан получится!

– Но мы же все одиночки по натуре, – напомнил Иннот. – И даже где-то конкуренты.

– Так вот, в этом-то и смысл! А представь себе, насколько легче было бы работать в коллективе!

– Угу, Джихад, забросив свои стамески, стала бы секретаршей, Громила вёл бы бухгалтерию, а Иннот обеспечивал бы всех горячими обедами, – подал голос Кактус. – А каюкингом занимался бы я один.

– Можно посменно, – ухмыльнулся Иннот. – Только вот к горячим обедам я тебя на выстрел баллисты не подпущу! Я же помню, какую дрянь ты умудрился позавчера соорудить из вполне качественных продуктов!

– Да нет; я не предлагаю вам поступиться своими гонорарами. Просто было бы гораздо удобнее принимать заказы централизованно, а потом распределять их между собой, – объяснил свою мысль Громила. – Кроме того, в нашей работе бывает всякое. Вдруг кому-то потребуется поддержка, причём срочно? Не надо будет обзванивать одного за другим всех мало-мальски знакомых каюкеров. Мы же все друг друга хорошо знаем, так что проклятый вопрос – можно ли доверить ему защищать твою спину, отпадает сам собой.

– В этом что-то есть, – признал Иннот. – Если бы полгода назад нас было не двое, а пятеро, Подметале самому пришлось бы бегать от меня.

– А я о чём говорю?! – воодушевился гориллоид.

– А как мы будем распределять заказы? – поинтересовался Кактус. – Вдруг, например, Джи и я захотим взять один и тот же?

– Да что мы, не договоримся между собой, что ли? – сонно протянула Джихад. – Можно, в конце концов, и жребий кинуть…

– Богатая идея, ребята! Соглашайтесь! – на лице Громилы уже сияла ослепительная улыбка.

– А как мы назовёмся? – поинтересовался Иннот.

– Ну, название-то у нас уже есть, зачем же…

– Лучше поменять. Пусть «Киллинг очестра» будет для нас чем-то вроде прикрытия, на случай, если потребуется куда-нибудь отправиться всей компанией: мол, мы мирные музыканты. А фирму назовём… «Крупные неприятности»!

– Ай, молодца! Как люди поймут, устраняем мы эти самые неприятности или, наоборот, создаём! – хихикнул Кактус.

– Надо – устраним… Надо – создадим… – прогудел Громила. – Нам, мастерам высококлассного каюкинга, всё по плечу!

– А меня в свою фирму возьмёте? – Звонкий голосок не принадлежал ни одному из друзей и раздавался откуда-то из густых зарослей гигантского ириса, в изобилии произраставших на влажном дне каньона.

От неожиданности все повскакивали с мест; Громила подхватил дубинку, Иннот вытащил бумеранг. В руках у Джихад поблескивали стамески.

Листья зашуршали, заколыхались жёлтые и фиолетовые цветы, а спустя мгновение из зарослей возникла Адирроза – дочерна загорелая, исцарапанная, но весьма собою довольная.

– Адиррозка! – завопил Иннот и, отшвырнув бумеранг, кинулся к девушке обниматься. – Какими судьбами! Слушай, где Хлю? Что с ним? Как ты вообще здесь оказалась?

– Подожди, подожди! – слабо улыбалась Адирроза. – Слушай, я так рада тебя видеть! Это твои друзья?

– Ну да. Тоже каюкеры, между прочим.

– Здорово! Я сейчас… – и девушка, развернувшись, со всех ног кинулась обратно.

– Что это с ней? – недоумённо спросил Кактус. – И кто она такая?

– Это Адирроза Сипапоккула, приятельница Хлю. Неужели она побежала за ним? – Иннот вытащил монетку и бросил взгляд на стрелку. – Нет, направление вроде не меняется…

Минут через десять Адирроза появилась снова. На запястье её был намотан длинный тонкий канат, другой конец которого стягивался в петлю вокруг шеи здоровенного обезьянца-шимпа. Увидев, кого тащит за собой девушка, Иннот присвистнул от удивления:

– Ёкарный Глаз!

– Он самый. – Адирроза дёрнула канат, и пират покорно опустился на землю.

Во рту у него была зажата короткая толстая палка, прихваченная на затылке верёвкой. Налитые кровью глаза Фракомбрасса перебегали с одного лица на другое.

– Вот это да! Слушай, как тебе удалось захватить его в плен?

Адирроза похлопала по кожаному патронташику на поясе.

– При помощи вот этого. Ребята, можно попросить у вас чаю?

– Конечно! – Иннот приглашающе кивнул. – Подсаживайся к костру! Хочешь виски?

– Виски? Настоящее виски? С удовольствием!

Иннот вновь достал бочонок. Увидав его, Ёкарный Глаз вдруг разом потерял душевное равновесие, стал извиваться и яростно мычать что-то сквозь кляп.

– А ну, тихо! – прикрикнула Адирроза. – Не то сейчас успокою, ты меня знаешь!

Фракомбрасс продолжал неистовствовать.

– Вообще-то, это его виски, – вполголоса объяснил Иннот. – Может, налить ему чуток? А то как-то невежливо получается…

– Ну вот ещё, тратить такой напиток на пирата! – запротестовал Кактус.

Громила вдумчиво кивнул:

– Вряд ли он оценит широту твоего жеста, старина.

Про Фракомбрасса на время забыли. Иннот принялся расспрашивать Адиррозу о её приключениях. Больше всего его интересовало произошедшее с Хлю. Выслушав рассказ о случившемся, каюкер помрачнел.

– Ведь Афинофоно предупреждал о том, что эта проклятая штуковина может оказаться опасной, с самого начала! А я попросту не обращал внимания на его слова. Скверно-то как…