Джеффри Лорд - Освободитель Джеддов

— Ты что, заснул? — Оома начала тормошить Блейда.

— Нет. Я все прекрасно слышал. — Он нежно погладил ее пушистую головку. — Так что же насчет Книг Биркбегна?

Помолчав, Оома тихо произнесла:

— Все, о чем я рассказывала тебе, записано в Книгах Биркбегна. Биркбегн — первый человек, вылупившийся из Великого Яйца, праотец племени джеддов. Вместе с сыновьями Биркбегн написал Священные Книги и, собрав остальных людей, прочитал им эту историю. Но уже давным-давно ее приходится передавать из уст в уста, потому что чернила в Книгах выцвели и джедды разучились читать древние письмена. Поэтому часто, когда наступает вечер, люди рассаживаются у очагов, а старики рассказывают им легенды о тех временах, когда джедды были великим народом и управляли миром.

— Ну, и что произошло дальше? — зевнул Блейд.

Оома немного повозилась, устраиваясь поудобнее в его объятиях, погладила разведчика по щеке.

— Кто знает? Джедды почему-то не захотели жить по законам священных Книг, и теперь, в наказание за грехи, наша страна пришла в упадок, народ вырождается. А больше я ничего не могу сказать, потому что была плохой ученицей и не слишком внимательно слушала наших старейшин. Мне больше нравилось уйти подальше от костров и там, в темноте… Словом, у меня были занятия поинтересней.

— Немудрено, — пробормотал разведчик. Похоже, в этом мире юные девушки рано расставались с невинностью и ничуть не жалели об этом.

— Мне кажется, ты еще не хочешь спать, — Оома запустила теплый язычок Блейду в ухо. — Сначала мы…

— Ты ненасытная малышка!

Он попытался прикрыть ладонью лицо, но она все-таки успела прижаться губами к его губам. Такой поцелуй пробудил бы мертвого, и Блейд обнял девушку, страстно отвечая на ее ласки. Оома была неисправима и, даже занимаясь столь увлекательным делом, не переставала болтать.

— Сейчас, — тараторила она, — самое подходящее время и место, чтобы… Ну, ты понимаешь… Мы поели, скоро ляжем спать, а пока…

— Умоляю тебя, — слабо отбрыкивался Блейд, — оставь мне хоть немного сил… Я ведь не смогу справиться с апи.

— Что говорить об апи? До утра они все равно нас не побеспокоят, — заключила практичная Оома. — Если ты устал, лежи спокойно. Это не грех. Просто я все сделаю сама. Расслабься.

И она действительно все сделала сама. Да еще как!

На рассвете, слегка подкрепившись и выкупавшись в ручье, они тронулись в путь. Блейд, прислушиваясь к болтовне Оомы, расписывавшей зверства апи, становился все мрачнее и мрачнее и бросал угрюмые взгляды на свое жалкое оружие.

Если все рассказанное правда, ему придется туго. Правда, разведчик питал слабую надежду, что Оома, панически боявшаяся апи, несколько сгущает краски. Она нравилась Блейду все больше и больше, однако это не мешало ему считать свою прелестную спутницу неисправимой болтушкой. О, эти женщины! В любом измерении они похожи, как родные сестры.

Лес неожиданно кончился, и перед путниками открылось тесное, полого спускавшееся вниз ущелье. Блейд внимательно поглядывал по сторонам, стараясь не пропустить ни одной мелочи. Даже если сделать скидку на буйную фантазию Оомы, от ее историй насчет апи бросало в дрожь. Вполне вероятно, что их путешествие закончится именно здесь, и ему никогда не увидеть высоких гор страны джеддов.

— Если апи прикончат тебя, — спокойно, словно была к этому готова, вещала Оома, — мне придется несладко. Знаешь, лучше убей меня, когда поймешь, что наши дела плохи. Я не хочу становиться их игрушкой.

Блейд удивленно уставился на нее:

— Неужели лучше умереть? Что такого сделают с тобой апи? Если они и убьют тебя, то не все ли равно, кто это сделает?

Минуту она раздумывала, усердно хмуря брови.

— Я не знаю… Не хочется расставаться с жизнью… Я так еще молода… И мне страшно потерять тебя! Но достаться апи… Нет! — Дрожь пробежала по ее телу. — Они мерзкие волосатые чудовища, и очень хитрые! Их пути не пересекаются с путями джеддов. Поэтому я думаю, что мне все же лучше умереть.

Странная девушка. Блейд снова внимательно посмотрел ей в глаза:

— Ты уверена?

Оома равнодушно пожала плечами:

— Понимаешь, Блейд, если тебя убьют, а меня захватят живой, то я все равно долго не протяну. Эти гнусные твари слишком огромны для любой женщины, и меня просто разорвут на куски. А это ужасная смерть! Я предпочитаю другую. Так что если тебя прикончат, мне тоже лучше отправиться в Великую Пустоту. Дай мне свой каменный нож, и когда придет время, я все сделаю сама.

Блейд без колебаний протянул ей нож — в схватке с апи короткий клинок ему вряд ли пригодится. Оома тут же соорудила ножны из коры и поясок из лиан и закрепила нож на талии — так, чтобы он был под рукой, когда понадобится. Блейд, подумав, посоветовал ей сплести из травы и лиан что-нибудь вроде накидки, надеясь, что в этом случае апи обратят на девушку меньше внимания, но Оома лишь покачала головой.

— Носить одежду принято среди людей, — сказала она. — Для обезьян-апи нагота не имеет значения.

Разведчик не стал настаивать.

Ущелье кончилось. Перед ними легла широкая равнина, за которой, далеко на юге, поднимались сверкающие под солнцем покрытые снегом вершины. Порыв ветра долетел с предгорий, обдав путников холодом.

Оома, к удивлению Блейда, окинув взглядом этот безрадостный пейзаж, восторженно взвизгнула.

— Вон там живет мой народ! — Она указала рукой в сторону сиявших на горизонте горных пиков. — О, Блейд, Блейд! Обмани этих апи! Убей их! Сделай что-нибудь! Как я хочу домой!

Но разведчик уже не слушал ее. Вытянув шею, он пристально изучал приземистое каменное строение, стоявшее на невысоком холме примерно в трех сотнях ярдов от выхода из ущелья. Со всех сторон здание окружала невысокая стена из скрепленных известью булыжников; по всей вероятности, она служила не столько для защиты, сколько для улавливания влаги, которую нес ветер с гор. В этой пустыне вода была настоящим сокровищем.

Досконально изучив стену, Блейд переключил внимание на странное существо, показавшееся на плоской каменной крыше. Апи! Первый апи, которого ему довелось увидеть живьем! Он тихонько присвистнул и почесал затылок. Тварь, стоявшая на крыше, была не меньше семи футов ростом и походила на немыслимую помесь гориллы с бабуином. Огромная, покрытая жесткой шерстью голова, крепкие собачьи челюсти, могучий торс, на котором бугрились внушительные мышцы. Блейд, тут же мысленно окрестивший эту зверюгу гобуином, изумленно моргнул и протер глаза. На гобуине-дозорном — а эта обезьяна на крыше, несомненно, была дозорным — даже было кое-что надето: рогатый шлем и перевязь для меча. Зоркий страж, приложив козырьком ладонь колбу, наблюдал за ними, причем не менее внимательно, чем Блейд разглядывал его.