Джеффри Лорд - Крысы и ангелы

— Ну-ка, посвети мне, — велел он Бронте, который стоял за его спиной с излучателем наготове. Похоже, ему не терпелось раскромсать кэша на части.

Парень отложил свой бластер и поднял повыше световой цилиндрик. Блейд, низко склонившись над черным корпусом, приступил к осмотру. Внимательно изучив поверхность полусферы, он недовольно хмыкнул — кроме креплений, там не было ничего любопытного. Ни головок болтов, ни следов сварки, ни, самое главное, надписей — никаких «made in». Снова хмыкнув, странник поставил корпус на ребро и осмотрел днище. Надписей или клейма не было и там.

Он повернулся к Бронте.

— Ты можешь вскрыть корпус? Очень аккуратно, вот здесь? — Блейд очертил линию там, где верхний щит смыкался с основанием.

— Да, Чарди. Если ты хочешь, я это сделаю.

Парень отставил лампу, взялся за излучатель и начал его регулировать, добиваясь, чтобы луч стал тонким, как игла. Несомненно, в Дыре бластер был самым универсальным инструментом. С ним не только шли в бой; с его помощью резали металл, сваривали стальные конструкции, разжигали костры, выбивали отверстия в камне, плавили пластик, намертво соединяя размягченные края. По сути дела, подумал Блейд, обитатели Ньюстарда и прочих анклавов должны быть благодарны кэшам — те доставляли прямо к порогам их нор массу полезного, начиная от этих самых бластеров и кончая собственными корпусами, которые тоже шли в дело.

— Ну, начинаю! — Бронта осторожно повел тонким лучом вдоль края днища. В металле тут же появилась щель; под ударом концентрированного пучка энергии он даже не успевал сильно нагреться. Блейд, внимательно следя за точными и уверенными движениями Бронты, начал поворачивать корпус. Когда луч почти обежал всю окружность, он сказал «хватит!» и осторожно опустил прооперированного кэша на стол.

— Теперь поглядим! — странник сунул в щель нож, расширил ее, подцепил край пальцами и потянул вверх. С протяжным скрипом металл уступил; черепаший щит откинулся в сторону. Две головы склонились над распотрошенным кэшем.

— Гляди-ка! — Бронта ткнул пальцем в полупрозрачную пластинку, усеянную небольшими, в полдюйма длиной, блестящими овалами, — Мокрицы десятиногие! Точно как Джаки говорил!

— Это не мокрицы, парень. Они ведь неживые, — Блейд взялся двумя пальцами за крохотную детальку и дернул. То, что лежало теперь у него на ладони, и в самом деле казалось похожим на мокрицу — маленькое овальное тельце, по краям которого торчали ножки контактов. Однако к скудной фауне Ньюстарда эта штучка не имела никакого отношения — микросхемы не ползают по стенкам, не забиваются в щели и не падают с потолка в грибное варево.

— Ну, что там? — Бронта возбужденно засопел, подсунувшись страннику под локоть. Блейд отодвинул его вихрастую макушку и стал одну за другой выковыривать овальные микросхемы. Они немного походили на земные, так что он не сомневался в их назначении. Кроме платы с этими кристалликами — мозгом и памятью робота — внутри не было ничего интересного. Гибкие металлические тяжи и рычаги, торчавшие из небольших, закрытых кожухами устройств -видимо, моторов, — явно относились к двигательной системе; у задней стенки был закреплен кожух помассивнее, к которому тянулся кабель — несомненно, источник энергии; к двум щупальцам шли сплетенные косичкой прозрачные нити. Блейд решил, что это световоды; вероятно, пара конечностей с линзами выполняла функцию глаз.

— Погляди! — уложив микросхемы в ряд на широкой ладони, странник поднес ее к лицу Бронты. — Гляди внимательно! Ничего не замечаешь?

Парень наклонил световой цилиндр над дюжиной «мокриц» и присмотрелся; потом поднял на Блейда недоумевающий взгляд.

— Ну и что? Что я должен увидеть? Обычные потроха кэшей…

— Кажется, ты утверждал, что на планету прилетели чужаки? Что они истребили людей, загнав остатки под землю? И что кэши — их изделие, их слуги, которые добивают нас? Так?

Бронта кивнул.

— Так!

— А теперь скажи, что ты видишь на спинках этих «мокриц». Крохотные черные знаки… Что это такое, Бронта?

Сам Блейд не сомневался, что это маркировка — такая же, как на земных микросхемах. Его собеседник внезапно вздрогнул и отшатнулся, не сводя ошеломленного взгляда с ладони странника.

— Это… это цифры, Чарди! Цифры! Немного непохожие на наши… но… но, клянусь хвостом Сатаны, это цифры! Вот здесь, — он ткнул пальцем в микросхему, — в начале идет четверка… а тут — девятка…

Блейд ухмыльнулся; первой гипотезе пришел конец. Оставалось еще четыре.

— Ну, ты все еще думаешь, паренек, что кэшей делают какие-то космические злодеи? И ставят на их потрохах номера, которые ты можешь прочитать?

Бронта отступил на шаг, прижимая к груди световой цилиндр; лицо его по-прежнему было ошеломленным.

— Чарди… как же так… Задница господня!

— Я вижу, еще одно мысленное усилие, и тебе удастся сложить два и два, — произнес странник, швырнув горстку микросхем в развороченную конструкцию. — Так ты настаиваешь, что кэшей производят пришельцы, а?

— Но кто же? Кто, Чарди?

— Может быть, некая автоматическая система, запущенная в давние времена… может быть, люди… Такие же, как мы с тобой, Бронта, только им больше повезло — они оказались наверху… Во всех отношениях, — добавил Блейд, помолчав.

— Дерьмо херувима! Да это… это же…

Странник внимательно посмотрел на Бронта, потом взял за плечо, развернул к себе.

— Скажи-ка мне, парень, если кэшей действительно посылают люди — те, что сверху, — что бы ты с ними сделал? Я имею в виду этих людей, а не кэшей?

Юноша судорожно сглотнул, и в глазах его сверкнули яростные огоньки. Нет, не огоньки, подумал Блейд, скорее — дьявольское пламя! Бронта вдруг успокоился, только лицо у него сделалось как замороженное. Оно было бледным, совсем белым — и на нем полыхали темным огнем зрачки.

— Я бы с ними поговорил, с этими людьми, — произнес Бронта, с трудом двигая застывшими губами. — Я бы с ними поговорил, Чарди! Вот так! — он резко выбросил руку вперед и рявкнул; — Дуд-ут! Кх-эшш! Кх-эшш!

— Как поживает твой пациент, апатам?

— Который, Сийра?

— Тот, которому виделись нехорошие сны. Помнишь, ты рассказывал мне о нем?

— Да, конечно! С ним все в порядке, милая. Сегодня он был у меня в последний раз.

— Он больше не видит снов?

— Видит, но другие. Те, которые я ему внушил. Приятные и теплые, как летнее небо… И посмотри, что он принес!

— О!..

— Это тебе. В твоих черных волосах серебристый гребень будет выглядеть великолепно.

— Какая красота! Спасибо тебе — и тому, кто его сделал! Это ведь кость, апатам? Резная кость? А зеленые камни — изумруды?

— Да, дочка. Резная кость, изумруды и серебро… Красиво, правда?