Ольга Ларионова - ДЕЛЛА-УЭЛЛА

Белоснежный легкий керуб, значительно меньше первого, стремительно пронесся над самым костром, срезав верхушку дымового столба. Он уже исчез за купами темных деревьев, а сверху на джасперян падали и падали громадные охапки никогда не виданных ими цветов. С шелестом и хрустом, ломая стебли и венчики, они ложились на черные капюшоны, на пестрые перья Кукушонка, к ногам и просто в костер. Пламя зашипело, выбросило целый фонтан невероятных запахов, – Юрг метнулся к жене, заслоняя ее и малыша от нежданных даров. Когда последний лепесток канул в ночную темень, благополучно минуя огонь, он выудил у себя из-за шиворота пармскую фиалку и счастливо рассмеялся:

– Ну, лиха беда – начало, как говорится. Это были первые, кто поверил.

Мона Сэниа тихонечко перевела дыхание. Цветочный дождь из ночного неба это было последнее, на что у нее хватило сил. Все кругом закачалось, словно она летела на своем крылатом коне – нет, не на своем, а на могучем вороном Асмура, благородного тана из рода Муров, который был ее первым супругом и никогда, никогда ей не лгал…

Твердая рука обняла ее за плечи, помогла подняться

– Эрм, будь другом, отнеси Юхани на корабль, – услышала она шепот Юрга, и теплый сверточек уплыл с ее локтя куда-то в темноту. – Можешь идти, Сэнни? Всего несколько слов!

Она кивнула. Да, она сможет. Идти. Бежать. Лететь. Говорить. Просить. Все что угодно.

Она сделала несколько шагов и встряхнула головой, заставляя себя смотреть не под ноги, а вперед.

Прямо перед ней в глубине светящегося шатра высилась черная рама, больше всего похожая на дверь, вся усыпанная разноцветными огоньками; огни начали менять цвет – стали желтоватыми, лимонными, зелеными… По серой поверхности побежали облака – и в следующий миг перед принцессой уже стоял призрак.

Он был странно одет, – первое, что она подумала, было то, что в таком стесняющем движения костюме просто невозможно сражаться. Да он, пожалуй, и не сражался никогда в жизни, разве что в далекой молодости. Но по тому, как непринужденно он стоял, слегка наклонив голову, она безошибочно определила, что движения его должны быть легки и величавы. До странности светлые глаза были спокойны, но она угадала, какого труда ему стоило сохранять это спокойствие.

Это, несомненно, был король.

Она склонилась в глубоком поклоне:

– Ваше Величество…

«…Господин президент!» – услышала она торопливый шепот Юрга. Древние боги, неужели не мог предупредить заранее!

Она резко выпрямилась – и обомлела: на узком старческом лице сияла детская, чуть даже глуповатая улыбка.

Призрак мотнул головой, словно отбрасывая высокопарную, старательно выверенную речь, и просто сказал:

– Господи, как я счастлив, что дожил до этого!

От его голоса, оттого, что она поняла все его слова (кроме, пожалуй, первого), от ощущения мгновенно установившегося равенства между ними мона Сэниа порывисто шагнула вперед:

– Я готова быть рядом с вами!

Легкая тень замешательства скользнула по его лицу. Ах да, ему же никто не мог объяснить, что для нее достаточно рассмотреть его покои – и она перенесется туда, сделав еще один маленький шаг. Но у нее не хватало слов, чтобы рассказать о том, что отличало джасперян от людей этой планеты.

Улыбка на узком лице стала чуточку другой.

– Не сейчас, – проговорил он как можно мягче. – Скажите только, что еще вам нужно, чтобы отдохнуть до завтрашнего утра?

Он не пригласил ее к себе во дворец!

Принцесса Джаспера медленно откинула голову, так что ее глаза должны были теперь смотреть поверх призрака – во всяком случае, ему должно было казаться, что она так смотрит. Нет, она не будет объяснять ему, что ни на одной из чужих планет ей не приходила в голову мысль о комфортном отдыхе. Она даже не скажет ему о том, какая надежда привела их сюда. Сколько раз Юрг твердил ей, что стоит только добраться до его Земли – и проблема зрения будет решена раз и навсегда. Неведомые джасперянам приборы, или магические амулеты… Она так верила его словам, что даже не поинтересовалась подробностями. Им больше не нужны будут крэги – этих слов ей было достаточно.

Но если и это было ложью и им не останется ничего другого, как снова подчиниться крэгам, этим эфирным властелинам Джаспера?

– Я прошу только одного, – проговорила она смиренно. – Мы должны быть уверены, что на вашей планете наши крэги находятся в безопасности.

Призрак закивал головой, но по этим неуверенным движениям мона Сэниа поняла, что он и представления не имеет, о ком идет речь.

– Мой супруг, владетельный эрл Юрген из рода Брагинов, лучше меня ответит на все ваши вопросы. – Она слегка наклонила голову и приподняла левую ладонь, как всегда делала, когда давала понять, что аудиенция закопчена.

Ее поняли.

Призрак почтительно поклонился и отступил на несколько шагов в глубину черного ящика. Она повернулась и пошла обратно к костру, где сидела, не шелохнувшись, ее маленькая дружина. Семеро. Эрромиорг сторожит на корабле маленького, а Гэль…

«Полковник Брагин, я позволю себе задержать вас еще на несколько минут…» – это уже далеко за спиной. Она присела на забытый Эрмом плащ, скрестила руки и погладила теплые перышки Кукушонка. Он встрепенулся и поднял головку – мона Сэниа снова ощутила себя в бездонной черноте, и только сверху раздавался голос, так не похожий на обычное воркование пестрого поводыря принцессы.

– Дружина тана Асмура! – Голос Кукушонка звучал отчетливо и властно. – Вы можете не беспокоиться: ваши крэги будут верны вам, пока вы не решите покинуть эту планету. Такова наша благодарность принцессе Сэниа за ее слова, обращенные к властелину этой страны!

Голос умолк, но прежде, чем зрение снова вернулось к ней, она почувствовала, как чуткий прохладный клюв осторожно перебирает прядки ее спутанных волос.

И первое, что она увидела, когда окружающий мир приобрел свои зримые очертания, был край громадной рыжей луны, которая подымалась прямо из озера, расстилая прямо перед собой дорожку золотистой рыбьей чешуи. Мона Сэниа всем своим существом угадала, как непроизвольно тянется ее пернатый друг навстречу этому колдовскому мерцанию.

– Не боишься, Кукушонок? – спросила она. – Ну, попробуй. Только недолго.

Когти, мягко окольцовывавшие запястья, разомкнулись, и шелестящий взмах расправленных крыльев заставил пламя костра шарахнуться в сторону. Плавными, расширяющимися кругами, крэг начал набирать высоту, и семеро джасперян замерли, следя за его полетом.

Борб внезапно сдернул капюшон, и его коричневый крэг встрепенулся, приготовившись взмыть к пепельным, уже утратившим закатную подсветку облакам.

– Если что – пойдешь на выручку, – коротко велел он, и крэг вздрогнул и как-то осел на его плечах: еще ни разу в жизни он не слышал от джасперянина приказа.