Ян Ирвин - Геомант

Поездка оказалась для нее настоящим кошмаром. Все дневные часы она проводила в шелковом свертке, подвешенном к крыше повозки и закрепленном при помощи веревочных растяжек. Даже в таком положении с самого первого момента их путешествия чувства Юлии неимоверно страдали от перегрузки. Ее вопли и стоны превратили путешествие в кошмар и для всех окружающих, так что Ял-Нишу пришлось выставить стражу возле повозки, чтобы никто не попытался сбросить в пропасть сверток вместе с его содержимым.

Крики, донесшиеся из коридора, заставили Юлию вернуться из мира воспоминаний, и она привычно свернулась в клубок в углу комнаты. К счастью, ее кисти и ступни не обладали особой чувствительностью, иначе она не выжила бы. Девушка без труда определила, что за дверью находится Иризис, и при этом она разговаривает относительно спокойно. Еще Юлия ощутила присутствие незнакомца. Ей хотелось, чтобы он вошел, поскольку она стремилась узнать о нем побольше. Этот человек почему-то до сих пор не занял никакого места в ее модели мира, хотя Иризис уже была там, представленная в виде непроницаемого клубка.

Дверь в комнату распахнулась, но волна света из коридора ворвалась внутрь и пребольно ударила по глазам, так что Юлия закрыла лицо ладонями и отвернулась в тщетной попытке защититься. Иризис вошла в комнату, за ней последовал молодой человек. Его мускусный аромат расстроил Юлию, а из-за оставленной открытой двери донеслось столько шума и запахов, что она стала совсем беспомощной. Шаги пришедших громом раздались в ее ушах, и ничто не могло избавить Юлию от этого мучения.

Иризис наклонилась над Юлией, ее дыхание обволокло чувствительницу непроницаемой пеленой, а стук сердца напоминал грохот большого барабана. Неужели они собираются подвергнуть ее новым мучениям? Внезапно Иризис крепко обхватила ее своими руками и легко подняла над полом. Юлия, лишившись опоры под ногами, пронзительно вскрикнула, но не решилась отвести руки от лица и защитить себя. Тесное соприкосновение с чужой кожей и грубой одеждой казалось непереносимой пыткой. Иризис обратилась к мужчине настолько громким голосом, что слова слились в мозгу Юлии в единый грохот. Раньше она не разговаривала так громогласно. За что они собираются ее мучить? Мужчина ответил немного тише, но Юлия все равно не могла разобрать его слов. Значит, он тоже не такой добрый, каким казался сначала.

Иризис повернула Юлию в своих руках на один бок и прошептала слово, которое чувствительница определила как «Начинай!». В следующее мгновение Юлия почувствовала что-то горячее в ухе, в мозгу раздались громкие щелчки и бульканье, но потом вещество остыло и неприятные ощущения исчезли. У нее закружилась голова, Юлия не понимала, где верх, где низ. Она попыталась одной рукой освободить ухо, но Иризис удержала ее руку. Все ощущения в голове Юлии перепутались, и, что гораздо страшнее, она не могла удержать свой мир, единственное убежище, где всегда укрывалась в тяжелые моменты.

Безо всякого предупреждения Иризис перевернула Юлию на другой бок, и мужчина залил ей горячим веществом второе ухо. Снова в мозгу раздались оглушительное бульканье и треск, а затем вещество остыло и Юлия, впервые в жизни, ощутила полную и абсолютную тишину. Это было настолько ошеломляюще, что чувствительница прекратила визжать и неподвижно застыла на руках у Иризис. Не отводя ладоней от глаз, она привыкала к новому ощущению.

Тем временем мужчина прикрыл дверь и уменьшил свет фонаря до минимального. Иризис опустила девушку на пол, но продолжала придерживать. Юлия не шелохнулась. Ей больше не хотелось сворачиваться в клубок. Она немного раздвинула пальцы и удивленно уставилась на своих посетителей.

— Ну, что теперь? — спросил мужчина.

Юлия прочла смысл сказанного по губам и повернулась к нему лицом. Вероятно, Иризис что-то ответила, но Юлия не видела ее лица.

— Меня зовут Крил-Ниш, — заговорил незнакомец. — Ты можешь называть меня просто Ниш.

Он уже смирился со своим прозвищем.

— Ниш-ш-ш! — прошептала Юлия.

Ниш вытянул вперед руку, совсем так, как поступала она сама, когда Ниш лежал на полу рядом с дверью. Юлия не сделала попытки убежать. Тогда он провел пальцем по всей длине ее волос, тыльной стороной ладони легонько прикоснулся к ее щеке. Прикосновение было грубоватым, но в нем чувствовалась ласка. И непривычная доброта.

На его пальцах висело что-то шелковистое. Ниш поднес руку к ее лицу, шелковистая материя прикоснулась к коже. Юлия с радостью вдохнула запах незнакомца и не воспротивилась легким прикосновениям. Она отвела ладони от лица, и ее ресницы задели ладонь Ниша. Чувствительница поняла, что может доверять этому незнакомому мужчине с чудесным запахом.

— Ты хорошо пахнешь, Ниш.

Ниш приложил шелковую ткань к ее глазам, и Юлия не возражала. Свет, проникающий сквозь щели между пальцами, померк. Удивленная Юлия позволила ему завязать маску, прикрывающую лицо. Ниш легонько погладил ее по щеке и отошел назад. Иризис последовала его примеру. Чувствительница по привычке собралась свернуться в клубочек, но обнаружила, что ей этого не хочется. Ей не мешали ни свет, ни громкие звуки. Осталось только прикосновение босых ног к полу и ощущение шелковистой ткани на лице. Неприятности, преследовавшие чувствительницу всю ее жизнь, отступили. Модель ее мира теперь стала отчетливее, чем прежде, она осознала, что ей становится легче распутывать узелки на трехмерной сетке мира, но не могла решить, с чего начать. Юлия уселась на пол. Сначала на одном глазу, потом на другом появились слезинки, и вскоре девушка уже плакала навзрыд. Вопреки всем опасениям, противостояние, много лет подряд не прекращавшееся в ее мыслях, подошло к концу. Она наконец-то освободилась из длительного заключения.

Ниш и Иризис молча наблюдали за Юлией. Она проплакала довольно долго, затем наклонилась вперед, положила голову на руки, упиравшиеся в пол. И в этой странной позе, выставив вверх нижнюю часть тела, девушка заснула.

Ниш хотел было прикрыть ее одеждой, но Иризис покачала головой:

— Пора уходить. Она привыкла спать в таком положении, каким бы странным это ни казалось. Мы вернемся к ней попозже.

Иризис заперла дверь, и они отправились в столовую.

— Я проголодался, как волк, — заявил Ниш, прихватывая по дороге чашку с лимонным чаем и блюдо с маринованными овощами.

— Тебя осенила блестящая идея залить ей уши воском. Как ты додумался до этого?

— Удивительно, что никто не подумал об этом раньше. Десятки рабочих на производстве вынуждены носить защитные очки, рукавицы или затычки для ушей. Я тоже не вспомнил о них, пока не повисел над обрывом под твоим плотоядным взглядом задницей вверх. Только тогда я понял, что нужно Юлии.