Терри Брукс - Потомки Шаннары

— Знаю ли я о них? — Стефф усмехнулся. — Я уже говорил с ними. Мы с Аксиндом знакомы.

— Ах так! Еще одна загадка. Расскажешь об этом завтра, хорошо?

Стефф двинулся прочь.

— Хорошо, завтра. — Он почти исчез в темноте, но обернулся и сказал: — Почаще оглядывайся теперь, горец.

Морган и сам это понял.

Проснулся он отдохнувшим. Солнце уже стояло высоко, день обещал быть жарким. В лагере суетились больше, чем обычно, и Моргану сразу захотелось выяснить, что случилось. Сначала он подумал было, что вернулись долинцы, но потом отбросил эту мысль — его бы сразу разбудили. Он оделся, обулся, скатал свои одеяла, умылся, поел и пошел к краю Уступа. Горец сразу же увидел Падишара, снова одетого в ярко-алое, отдающего приказы, рассылающего людей в разные стороны.

Когда Морган приблизился к нему, предводитель повстанцев обернулся и фыркнул:

— Я думал, шум тебя не разбудит. — Он прокричал команды группе людей у подъемников, потом снова обратился к Моргану: — Мне очень жаль, если тебя побеспокоили.

Морган пробормотал что-то себе под нос, но остановился, заметив насмешливую ухмылку Падишара.

— Ах, ах… Я просто подразнил тебя немного, горец, — успокоил его предводитель повстанцев. — Давай не начинать день с неверного шага — слишком много предстоит сделать. Я послал разведчиков прочесать Ключ Пармы, чтобы убедить свои волосы на голове, что они зря встают дыбом, и отправил людей на юг, чтобы проверить, что там с Хайресхоном. Посмотрим, чем все это кончится. Тем временем тролли — Аксинд и его стая — ждут. Все они между собой родственники, как мне сказали. Вчера состоялся только предварительный разговор. Сегодня мы поговорим обо всем подробнее. Ты хочешь присутствовать?

Морган кивнул. Пристегнув ножны с обломком меча Ли — он теперь носил его скорее по привычке, — горец пошел вслед за Падишаром вдоль обрыва туда, где уже собрались тролли. Пока шли, он спросил, нет ли новостей о Паре и Колле. Новостей не было. Он огляделся, ища взглядом Стеффа и Тил, но не увидел их.

Когда они подошли к троллям, Аксинд обнял Падишара, поздоровался с Морганом спокойным кивком и пожал ему руку, стиснув ее, словно клещами. Затем пригласил обоих присесть. Немного погодя появился Кхандос с людьми, Морган их не знал, и разговор начался.

Он продолжался все утро и добрую часть дня. Морган снова не мог ничего понять, но на этот раз Кхандос был слишком занят, чтобы заботиться о нем. Тем не менее Морган слушал внимательно, изучая жесты и движения медведеобразных троллей, пытаясь прочесть их мысли на непроницаемых лицах. Он мало в этом преуспел. Тролли напоминали большие обрубки дерева, которые слегка обтесали, чтобы придать им подобие человеческого облика, и вдохнули в них жизнь. Большинство из них сидели молча, только наблюдая. Те, кто говорил, были скупы на слова, даже Аксинд. Во всем, что они делали, замечалось стремление не тратить лишних сил. Морган мимоходом задумался над тем, каковы они в бою, и решил, что, пожалуй, уже знает ответ.

Солнце ползло по небу, то яркое, то тусклое, то укорачивая тени, то снова удлиняя их, наполняя день удушающим зноем. Это заставляло всех перемещаться с места на место, чтобы найти уголок попрохладнее. Сделали короткий перерыв на обед с элем и вином и даже упомянули о Моргане, оказавшем большую помощь Движению, за что оно ему весьма благодарно. Во время этого тоста Морган благоразумно промолчал. Он знал: здесь он не для того, чтобы возражать.

День уже близился к концу, когда появился взволнованный и перепуганный гонец. Падишар посмотрел на гонца, нахмурился, извинился и отошел с ним в сторону. Он внимательно выслушал гонца, потом жестом подозвал к себе Моргана. Морган торопливо вскочил. Ему не понравилось выражение лица Падишара.

Когда горец подошел к нему, Падишар отпустил гонца.

— Они нашли Хайресхона, — сказал он, понизив голос. — Рядом с западной границей Ключа Пармы, поблизости от тропы, по которой мы с тобой возвращались. Он мертв. — Его глаза беспокойно метнулись. — Разведчик сказал, что у Хайресхона был такой вид, будто его вывернули наизнанку.

Морган представил себе, как это могло выглядеть, и у него судорожно сжалось горло.

— Что происходит, Падишар? — тихо спросил он.

— Надеюсь, ты расскажешь мне об этом, когда все выяснишь, горец. Но есть еще худшая новость. Не случайно волосы у меня на голове стояли дыбом. Армия Федерации не больше чем в двух милях отсюда — там весь гарнизон Тирзиса, или я не любимый сын моей матери. — Его лицо прорезала жесткая усмешка. — Они идут прямо сюда, парень. Не сворачивают ни вправо, ни влево. Они каким-то образом узнали, где мы находимся, и я думаю, оба мы догадываемся, как это могло произойти, не так ли?

— Кто? — произнес Морган ошеломленно. Падишар пожал плечами:

— Разве это имеет сейчас значение? — Он посмотрел через плечо. — Времени в обрез. Мне не хочется рассказывать Аксинду и его сородичам о том, что у нас тут происходит, но они не должны пострадать из-за наших дел. На их месте я бы испарился отсюда быстрее, чем заяц ныряет в нору.

Однако тролли решили иначе. Аксинд и его спутники не захотели покинуть Уступ. Вместо этого они потребовали назад свое оружие — впечатляющее количество топоров, пик и широких мечей — и, получив все обратно, уселись и начали неторопливо точить его. Они готовились к сражению.

Морган отправился на поиски дворфов. Они расположились в маленькой уединенной пихтовой рощице в дальнем углу лагеря, где выступы породы образовали естественное укрытие от непогоды. Стефф поздоровался с ним без особой радости. Лицо Тил было закрыто маской, но глаза смотрели пристально и настороженно. Похоже, ей стало лучше, она расчесала свои золотистые волосы, а рука, которую пожал Морган, была крепкой. Он немного поговорил с ней, но она ему почти не отвечала. Морган рассказал о Хайресхоне и о приближении армии Федерации. Стефф спокойно кивнул, Тил не сделала и этого. Он оставил их, чувствуя неудовлетворенность от встречи.

Армия Федерации показалась на закате у подножия Уступа. Они появились из-за деревьев, числом в несколько тысяч, с развевающимися знаменами, поблескивая оружием. Перед каждым отрядом несли его знамя-полотнище: с одной белой и одной черной полосой — там, где шли регулярные войска Федерации, и с оскалившейся головой волка — там, где проходили Ищейки. Солдаты быстро натянули палатки, разместили обозы позади лагеря и сразу принялись сооружать приспособления для осады, наполнив воздух визгом пил, треском падающих деревьев и стуком топоров.

Мятежники наблюдали за этим с высоты утеса, свои оборонительные сооружения они уже подготовили. Морган смотрел вниз. Там все казались деловитыми и спокойными. Мятежников насчитывалось всего триста человек, но Уступ сам по себе служил естественной крепостью, которая могла бы выдержать осаду армии и пятикратно превосходящей числом эту. Подъемники были подняты, и спуститься или подняться на Уступ можно было, только взбираясь по отвесной стене.