Мэрион Брэдли - Наследники Хамерфела

— Добрый вечер, милорд, — сказала она, посмотрев на него достаточно фамильярно, так что Аластеру даже показалось, что она говорит с ним как со своим знакомым. Но знакома она была, разумеется, с Конном.

— Здесь найдется что-нибудь поесть в это время? И что-нибудь для собаки…

— Есть жареная баранья нога, правда не очень мягкая — старая была скотина, — зато уже готовая, а для собаки хлеб, — озадаченно произнесла она. — Вина подать?

— Я — буду, собака, полагаю, — нет.

— Нет так нет, — сказала она, — хотя я когда-то знавала одного человека, который научил собаку пить вино, а после только тем и жил, что зарабатывал на ней, шляясь по кабакам. Если хотите, могу налить ей миску пива, собачники говорят, им это полезно, а особенно, если это кормящая сука.

— Щенков у нее нет, — произнес Аластер, — а хлеба с пивом давайте. Для меня сгодится поджарка и все, что там у вас есть.

Глупо было ожидать изысканного обслуживания в таком месте. Он взял тарелку и устроился в углу. Вино было не очень хорошим. Когда Ювел получила миску с пивом и хлебом, он сказал женщине, чтобы пива подали и ему. Это было доброе деревенское пиво, очень сытное и согревающее. Он отпил и с жадностью принялся за жесткое жареное мясо, а жилы и кости отдал собаке. Пока Аластер ел, за дверью на улице раздался шум, и вошло несколько женщин в алых туниках. В ухе у каждой болталось золотое кольцо.

— Привет, Доркас, — сказала одна из них. — Хлеба и пива на шестерых.

Все они были вооружены, а через открытую дверь Аластер заметил богато украшенные носилки наподобие тех, которыми пользовались в Тендаре; совершенно очевидно, что в них находилась благородная леди, которой прислуживали и которую охраняли эти вооруженные дуэньи. Одна из носильщиц заметила Аластера и приветственно махнула ему рукой, но Доркас предупредила полушепотом, хотя не настолько тихо, чтобы Аластер не расслышал ее слов:

— Нет. Когда он вошел, я то же самое подумала, но он говорит как нижнеземелец. — Хозяйка поставила шесть тарелок с хлебом и шесть кружек пива. — А леди Лениза будет что-нибудь есть? Вино вполне приличное, хотя этому оно, кажется, не понравилось. — Она кивнула в сторону Аластера.

Юноша открыл было рот осадить толстуху. Он не привык, чтобы обсуждали его вкусы. Но тут же спохватился, пока что он был для них просто чужаком, его мнение здесь и гроша ломаного не стоило.

Дверца стоявших на улице носилок распахнулась, и из них выскочила милая молоденькая девушка лет четырнадцати, одетая в шелка лилового оттенка. Она вошла в харчевню. Там оглянулась, ища глазами женщину, очевидно старшую среди ее охранниц.

— Юная леди, вам не следует сюда заходить, я пришлю вина…

— Лучше я съем тарелку овсяной каши, — запротестовала девушка. — У меня ноги свело от сидения в носилках, и хочется подышать свежим воздухом.

— Кашу вам принесут, как только Доркас ее сварит, — ответила женщина в алом. — Тебе ведь не составит труда, Доркас? Но ваш дедушка страшно разгневается, если узнает, что вас видели здесь, на земле Хамерфелов.

— Да, уж это точно, — подтвердила одна из ее подруг, — лорд Сторн не одобрит, что вы поехали через эти места… но здесь дорога ровнее.

— О, опять Хамерфел! — обиженно воскликнула девушка. — Всю жизнь мне только и твердили, что никого из Хамерфелов не осталось в живых…

— Да, и ваш дед думал так же до тех пор, пока одну луну назад молодой герцог не убил вашего отца, — возразила женщина с мечом. — Поэтому возвращайтесь в носилки как хорошая девочка, пока вас никто не увидел, а то можете оказаться рядом с ним в могиле.

Но девушка прошла внутрь и обняла женщину.

— Дорогая Джермилла, — проворковала она, — разрешите мне ехать с вами верхом, а не сидеть, скрючившись, в носилках. Я не боюсь Хамерфелов, ни молодых, ни старых, а поскольку я отца в глаза не видела с трехлетнего возраста, то трудно ожидать, что я буду по нему горевать.

— Об этом и речи быть не может, — ответила Джермилла. — Ваш дедушка…

— Мне надоело слушать, что станет делать дедушка, пусть он злится, — воскликнула Лениза. — Если ты думаешь, что я испугалась Хамерфелов…

И тут она замолчала, заметив лежавшую под столом Ювел.

— О, какая милашка, — воскликнула она, опускаясь на колени и протягивая руку, чтобы собака могла ее понюхать. — Какая хорошая псина!

Ювел снисходительно позволила девушке погладить ее. Лениза бросила взгляд на Аластера и посмотрела прямо ему в глаза.

— Как ее зовут?

— Ювел, — честно ответил Аластер прежде, чем сообразил, что если эта девушка — внучка Сторна, то могла слышать, что такая же собака была у герцогини Хамерфел, но тут же решил, что вряд ли кто мог помнить имя щенка, жившего восемнадцать лет назад. Да и в любом случае — в его намерения не входило долго скрывать, кто он такой.

Девушка принадлежала роду Сторнов, а это означало, что она — смертельный враг. Тем не менее Лениза была весьма недурна собой: прекрасные волосы, заплетенные в длинную косу, голубые глаза. А глядела она на него с такой открытостью, какой не встретишь во взгляде тендарских красоток.

— Леди Лениза, — начал было он, но в этот момент с дороги донесся стук копыт. Затем, судя по звукам, лошадь тоже привязали к поручню. Ювел навострила уши и отрывисто гавкнула, как это она делала, когда узнавала кого-то, потом вскочила и побежала навстречу вошедшему в харчевню высокому старику. Тот огляделся и увидал Аластера, но, заметив женщин-меченосиц нахмурился и подал Аластеру знак оставаться на месте. Главная охранница — та, которую Лениза звала Джермиллой, — подошла и потянула Ленизу за рукав.

— Немедленно поднимитесь, — приказала она. — Как не стыдно — сидеть на полу перед незнакомыми людьми…

— О, Ювел ведь не знает, что такое незнакомец, правда, псина? — пропела Лениза, протягивая руки к собаке, вертевшейся у ног вошедшего. Тогда Джермилла рывком подняла девушку на ноги и вытолкала за дверь, хотя та продолжала протестовать, уверяя, что хочет овсяной каши и отказывается ехать в носилках. Но как только воительница запихнула ее внутрь и задернула драпировку, протесты прекратились.

Аластер неотрывно смотрел вслед девушке. Какая она милая! Какая свежая и невинная! Вошедший мужчина в оторопелом недоумении наклонился к Ювел, а та, скача от радости, нюхала его ноги и отрывисто лаяла, требуя внимания. Тогда он улыбнулся Аластеру и произнес:

— Вот несчастливый день, что сторновской девчонке вздумалось поужинать здесь со своими няньками.

— Сторновской девчонке?

— Это леди Лениза — дочка Руперта и внучатая племянница старого лорда, но она зовет его дедом, — сказал старик. — Собака меня помнит, а ты — вряд ли, не так ли, парень? Зато я тебя сразу узнал. — Не переставая удивляться, он продолжил: — Во всем мире может быть только один человек с таким знакомым и в то же время абсолютно новым для меня лицом, мой мальчик. Мы думали, что ты умер!