Мэрион Брэдли - Два завоевателя

В садике на лужайке уже был натянут балдахин, под ним стояло резное, с гнутыми ножками кресло, которое, по-видимому, должно было служить троном. Бард вышел на крыльцо, с тоской и некоторым скептицизмом осмотрел ряды солдат, склонившихся в поклоне придворных. Как только он появился, войска по команде взяли мечи «на караул». Всю жизнь Бард избегал подобных церемоний — что при короле Одрине, что при отце. У него мелькнула мысль, что неплохо придумано вынести кресло в сад и здесь устроить прием. Никаких возвышений, бряцания оружием… Помнится, когда его награждали за храбрость красным шнурком, он споткнулся о ступеньку помоста, где стоял трон.

— Сир, посланец дома Хастуров.

Бард повернулся на голос. Это был Варзил. Странно, как бы слабо он ни разбирался в протоколе, ему было известно, что Хранитель Башни по положению приравнивается к царствующим особам. Он жестом подозвал Варзила:

— Кузен, что это, официальный прием?

— Как вы пожелаете.

— Тогда, будьте добры, отошлите людей. С послом Хастура мы побеседуем запросто.

Варзил распорядился, и все с поклонами разошлись — осталась только личная охрана короля. В этот момент герольд объявил о начале аудиенции, и из сохранившейся части замка под флагом Каролина, одетый в серебряное и голубое, вышел Джереми Хастур.

Бард сразу бросился к нему — они обнялись. Мог ли Бард предполагать, что они когда-нибудь вновь увидятся! Прежние чувства наполнили их обоих. Джереми сразу все понял, ведь он обладал лараном. Братья долго смотрели друг другу в глаза, поговорили мысленно. Бард не мог отделаться от мысли, что взгляд Джереми, все понимающий, добрый, чем-то напомнил ему взгляд Мелоры.

Король наконец справился с волнением:

— Добро пожаловать в Астуриас, брат. — Теперь он изъяснялся вслух. — Ты прибыл в печальный момент. Страшная беда обрушилась на нас. Мой отец и брат… Они все еще не захоронены по обряду… Как, впрочем, многие другие мои сограждане. Мы подверглись атаке со стороны Алдарана. Видишь, меня против воли усадили на трон. Свято место пусто не бывает, но мне-то как быть?.. Ладно, о заботах потом — я очень рад видеть тебя здесь, на твоей второй родине.

Голос опять дрогнул. Бард отвернулся, посмотрел в небо, почувствовал, как рука Джереми легла ему на плечо.

— Мне очень хочется утешить тебя, сводный брат, — сказал Хастур, и Бард невольно сглотнул. — Прими мои соболезнования. С домом Рафаэлем я был не очень хорошо знаком, но Аларик был мне как родной. Страшная судьба! Нелепая!.. Таким молодым уйти из жизни. Но даже в этот горестный час, брат, мы должны помнить о живых. Варзил сообщил мне новость, которую ты, по-видимому, еще не слышал. Хранитель, открой королю, что удалось узнать с помощью сторожевых птиц.

— Точно, Алдаран вступил в войну, — начал дом Варзил. — Мастер Гарет поделился со мной, что налет прошлой ночью был совершен его колдунами. Теперь то, что удалось увидеть глазами птиц. Из Дариэльского леса вышла колонна. Войско их огромно по численности. Алдаран заключил союз со Скатфеллом и другими мелкими королевствами к северу от Кадарина. Реку они еще не перешли, у них впереди трудный переход. Он займет несколько дней. Уверен, враги считают, что здесь царит хаос и разброд, так что они надеются взять эту землю голыми руками. Вот что еще стало известно — Трамонтана поклялась соблюдать нейтралитет. Они больше не будут производить колдовское оружие. Кстати, эта Башня — последняя, присоединившаяся к договору. Арилинн еще раньше дал клятву Хастурам, что тоже отказывается от применения ларана для военных целей.

— Значит, — заключил Джереми, — жертвы Хали были не напрасны. Теперь на нашей земле нет ни одной Башни, которая бы производила клингфайр, ядовитый туман или порошок, убивающий все живое, которым отравлены Вензейские холмы. Я приехал в Астуриас вот с какой целью — еще раз попытаться уговорить дома Рафаэля (тогда я не знал о его гибели) присоединиться к договору и вместе с моими лерони уничтожить запасы колдовского оружия, если они у вас еще остались. Согласно договору, мы не только не можем вести с его помощью наступательные действия, но и обороняться.

Бард слушал молча, неотрывно взирал на развалины, которые лежали на месте левого крыла замка. Вот задачка! Войско Алдарана, наступая, в любой момент может использовать запретное оружие, а он, выходит, должен уничтожить свой арсенал! Наконец, когда пауза затянулась, промолвил:

— Я от всей души хотел бы так поступить, Джереми. Как только на нашей земле воцарится мир, я тут же присоединюсь к договору и стану врагом любого государя, который его нарушит. Вот тогда пусть лерони вернутся к мирским заботам — пусть лечат страдающих от любовного томления девушек, помогают беременным женщинам счастливо разродиться, устанавливают связь на такие расстояния, которые не в силах одолеть никакой гонец. Но пока мы находимся в состоянии войны, я не могу отважиться на подобную меру. В течение трех дней я должен выступить в поход, иначе войско Алдарана переправится на наш берег. Здесь его сдержать будет намного труднее…

— Ради того, чтобы остановить армию Алдарана, я и предлагаю тебе союз, — сказал Джереми. — Я уполномочен Каролином возглавить наше войско в борьбе с Алдараном. Мы не желаем, чтобы он зверствовал в Сотне царств.

— Я охотно приму помощь Каролина, — ответил Бард. — Но я не в состоянии — это просто недопустимо! — присоединиться к договору, пока идет война. Однако верности союзу с Хастурами я могу поклясться хоть сейчас. На известных условиях… Ты, брат, знаешь, о чем идет речь.

Джереми кивнул. Наступила тишина. После тех слов, что сказал Бард, словно что-то изменилось в окружающем мире, в тех незримых высоких сферах, где творилась история. Союз с Хастурами как раз и был подобным кардинально менявшим ситуацию событием. Однако теперь не отцовские мечты о господстве над Сотней царств и не амбиция главнокомандующего решили исход дела. Он, Бард, должен и будет править. Но не желает завоевывать!.. При сохранении внутренней автономии каждого государства роль единого властителя должна заключаться исключительно в установлении мира и обеспечении хозяйственного развития всех государств. Барду вовсе не по нраву была мысль о вмешательстве в дела каждого королевства, графства, баронства, республики. Ему и с Астуриасом забот достанет. А тут огромная империя! Слово, конечно, звучное, но что оно означает? Ничего, пустышка, ибо ни на севере, ни на юге, ни на западе или востоке у них нет соседей. Так что брать на свои плечи ответственность за каждую захудалую деревню, назначать губернаторов — увольте! Чтобы потомки вновь передрались между собой?

Джереми вздохнул:

— Я надеялся, Бард, что ты готов присоединиться к договору. Теперь сам видишь, что его неполнота, пробелы ведут к самым тяжким последствиям. Твое решение для нас неприемлемо. Ты видел рожденных на холмах Вензы или возле Каркосы?