Кристофер Банч - Король-Демон

За глаза Кутулу именовали «Змеей, Которая Никогда Не Спит», и, хотя я находил несколько странным называть змеем тихого маленького человечка с беспокойным взглядом, начальник тайной полиции столь рьяно служил своему императору, что, возможно, у него действительно не оставалось времени на сон. Но если Кутулу когда-нибудь все же и ложился в кровать, то исключительно один. Насколько мне было известно, у него не было никакой личной жизни.

С собой Кутулу привез семьдесят пять человек, как мужчин, так и женщин. Про некоторых можно было сразу же сказать, что это служители закона; но большинство ничем не отличались от обычных крестьян и ремесленников, бродяг и проституток. Многие закутались в плащи и низко опустили капюшоны, желая скрыть свои лица. Кто-то ехал верхом, но в основном люди передвигались в закрытых повозках. В массе своей уроженцы городов, они радовались, вернувшись под защиту городских стен, покинув открытые просторы, грозящие неведомыми опасностями.

Я приготовил жилье для Кутулу и его людей в своем крыле замка, напротив казарм, где разместились уланы.

— Хорошо, — одобрительно заметил повелитель шпионов. — Поскольку мимо твоих часовых каллианцы не пройдут, мои агенты могут надеяться, что сохранят свое инкогнито. Но мне также будут нужны комнаты в подземелье, доступ в которые будет закрыт для всех, за исключением моих людей. Еще мне понадобятся помещения для хранения моих архивов, которые будут охраняться круглосуточно.

И наконец, существует ли способ тайно входить и выходить из замка?

Я о таком не знал, а если бы и узнал, то приказал бы немедленно заложить его кирпичами.

— Жаль, — вздохнул Кутулу. — Было бы очень неплохо иметь какой-нибудь крысиный лаз для моих терьеров, чтобы они могли незамеченными покидать замок в любое время дня и ночи. А уж крыс они наловят, можешь не сомневаться.

Он спросил, подумал ли я о Квадрате Молчания. Я ответил, что провидица Синаит позаботилась о том, чтобы ни один колдун не смог подслушать разговоры в моем кабинете, и сотворила там соответствующее заклинание, как только мы разместились в замке.

— Отлично, — сказал Кутулу. — Что ж, предлагаю пройти туда. У меня есть к тебе кое-какие вопросы.

Мы стали подниматься по широкой лестнице туда, где располагались мои апартаменты. На полдороге Кутулу остановил меня, положив руку на плечо.

— Извини, — застенчиво произнес он, — иногда я забываю о правилах вежливости. Я очень рад тебя видеть, друг мой.

Я удивленно взглянул на него. Однажды, после того как я спас ему жизнь во время столкновения с демоном-хранителем Товиети, Кутулу уже называл меня своим другом, но с тех пор он больше ни разу не произносил этого слова. Смутившись, я пробормотал слова благодарности и поспешил обратить все в шутку, сказав, что, как только он убедится, какой бардак царит в Каллио, он переменит свое мнение.

— Нет, — серьезно ответил Кутулу. — Я говорил искренне. Я знаю, что сейчас нахожусь рядом с одним из двух людей, которым могу полностью доверять.

Вторым был тот, кого он считал своим богом, — император Тенедос.

— Я рад, что уехал из столицы, — продолжал Кутулу. — Боюсь, в последнее время Никея нравится мне все меньше и меньше.

— Почему?

— Император подобен блюдцу с медом, — сказал он, — а рядом с ним кружится рой мух, пытающихся урвать как можно больше, пачкающих все своим прикосновением. Иногда мне становится страшно, что император обращает на этих людей слишком много внимания, забывая о тех, кто поддерживал его в трудную годину.

Я постарался скрыть свое изумление: мне всегда казалось невозможным, что Кутулу способен критиковать поступки императора Тенедоса — даже в такой мягкой форме.

— Не сомневаюсь, император прекрасно понимает, кто чего стоит, — поспешил сказать я. — Не забывай, что ему, как и тебе, для достижения своих целей иногда приходится пользоваться весьма сомнительными средствами.

Молча оглядев меня с ног до головы, Кутулу коротко кивнул.

— Надеюсь, ты прав, — наконец произнес он. — Ну конечно, ты должен быть прав. Я беспокоился напрасно. — Маленький человечек попытался изобразить улыбку, на его лице выглядевшую очень странно. — Как я уже говорил, ты мой друг. Ладно, пойдем заниматься нашими делами.

Когда мы прошли в мой кабинет, я придвинул два стула к столу, стоявшему в центре Квадрата Молчания, и сказал, что здесь мы можем говорить спокойно.

— В первую очередь я хочу передать тебе слова императора, — начал Кутулу. — Но у меня к тебе тоже есть кое-какие вопросы.

— На которые я должен отвечать правдиво, в противном случае меня будут преследовать по всей строгости закона.

— Что? — озадаченно переспросил Кутулу.

— Извини. Я попробовал пошутить. Ты сейчас говорил так, словно вел допрос.

— О, прости. Боюсь, у меня все мысли заняты предстоящей работой.

— Ничего страшного.

Шутить с Кутулу было все равно что мочиться против ветра — толку практически никакого, а брызги весьма неприятны. И все же по какой-то необъяснимой причине я питал глубокую симпатию к этому маленькому человечку — в той мере, в какой можно любить того, чьи работа и страсть заключаются в том, чтобы знать все про тебя и про всех остальных.

— Начну со своих вопросов. Есть ли в Каллио активные сторонники Товиети? В твоих отчетах о них ничего не было.

Я раскрыл рот от изумления. Товиети, культ террора, был основан в Кейте, одной из провинций Спорных Земель. У истоков его стоял неизвестный чародей, вероятно умерший; он указал своим последователям на хрустального демона Тхака, которому они должны были поклоняться и повиноваться. Постепенно сторонники террора распространились по всей Нумантии, неся с собой смерть. Они поставили цель сокрушить основы общества и установить господство своего страшного культа. Последователи Товиети забирали у богатых и знатных не только жизнь, но также золото, земли и женщин. Однако Тенедос расправился с Тхаком, а Кутулу и я при помощи меча и петли уничтожили всех служителей этого культа. Это случилось больше девяти лет назад.

Наверное, кому-то удалось спастись от наших чисток и бежать из страны. Но, насколько мне было известно, мы уничтожили всех главарей, и теперь я считал Товиети не более чем кошмарным сном.

— Я в своем уме, — заверил меня Кутулу. — Товиети снова поднимают голову. Помнишь их эмблему?

Помнил ли я? Зловещий знак был нарисован или нацарапан на стенах всех домов Сайаны, столицы Кейта: красный круг, символ погибших вожаков, которых Товиети считали мучениками, а в нем гнездо с поднимающими головы гадюками. Кутулу кивнул.

— Мы обезглавили много гадин, но, по-видимому, остались и другие.

— Но кому они служат? Тхак мертв, по крайней мере я так считал.