Дэйв Дункан - Поле брани

Пальцы сдавили его плечо еще крепче.

– Стойте!

Лорд остановился. Руку с плеча убрали. Старик вздрогнул, услышав впереди себя другой голос, женский.

– Очень хорошо, – произнес этот голос. – Это он. Давайте зажжем свет, пока он не умер от страха.

В сумраке над головой замерцал светильник.

Да, он и в самом деле находился в старой, давно заброшенной конюшне. Стойла утопали в мусоре, многие перегородки были сломаны. Центральная часть помещения оставалась свободной, там стояло лишь несколько стульев с прямыми спинками, которые казались новыми, возможно, их принесли сюда из какой-нибудь кухни. А по углам лежали причудливые тени – там могло скрываться что угодно. Кружева паутины свисали отовсюду словно портьеры.

Женщина была ему незнакома – средних лет, в темном плаще и шляпе, скрывавшей лицо.

– Садитесь, лорд Ампили, – сказала она и опустилась на один из стульев.

Он быстро сел. Двое гвардейцев уже направлялись к выходу.

– Кто вы? – опять спросил он.

– Никто. Молчите!

Дверь с тихим щелчком закрылась. Лорд отметил, что петли недавно хорошенько смазали. Женщина продолжала смотреть в сторону, неподвижная, как статуя. Ампили пробирала холодная дрожь, и он от всей души пожалел, что, находясь в мужской комнате, не догадался воспользоваться моментом. Старик ломал голову, зачем кому-то понадобилось похищать его прямо под носом у императора. Сейчас бывший начальник протокольной службы уже не знал государственных секретов. Он был достаточно богат, но на балу нашлось бы немало людей гораздо богаче.

Неожиданно его охватил ужас. Они могли видеть в темноте! А каким образом зажгли светильник?

– Волшебство! – прошептал он.

– Молчите!

И Ампили замолчал, припоминая все, что знал о волшебстве, и дрожа от страха. Злокозненные смотрители, насколько он знал, еще не были задержаны. Лжешанди тоже оставался на свободе, как и злобный фавн – король Краснегара. А он-то поверил, будто они бежали в отдаленные земли. Неужели они все еще скрывались в столице?

Снаружи прогрохотали копыта и колеса, и все смолкло. Судя по звукам, это была одноконная повозка. Дверь задребезжала и открылась, на сей раз с легким скрипом.

В пятне неясного света очень медленно появились две фигуры. Один из вошедших был выше, чем переодетые гвардейцы. Он поддерживал невысокого старца в гражданском платье, который шаркал по камням пола, опираясь на трость. Годы пригнули его голову, видны были только серебряные пряди волос. Дышал он шумно и с трудом. Рука, сжимавшая трость, походила на пучок сухих прутьев. Женщина поднялась и помогла высокому мужчине усадить старца на стул. Сами они остались стоять.

Ампили сомневался, устоит ли он на ногах, поэтому остался на своем месте. Древний старец, вероятно, и был тем, кто вызвал его. Казалось, он не переживет долгой беседы. Но, старый и немощный, он все же пользовался услугами волшебников! Несколько секунд старец сидел, сгорбившись, с трудом переводя дыхание. Наконец он поднял к Ампили лицо, хранившее отпечаток невероятного количества прожитых лет, и посмотрел на него мутным взглядом.

– Добрый вечер, милорд! – Голос его прозвучал как хриплое карканье.

– Добрый вечер, э-э… сэр.

Ампили подумал, что его собственный голос по сравнению с голосом этого человека звучит мужественно и уверенно.

– Простите мне столь необычное приглашение. А… Да вы не помните меня!

– Нет.

Старик хихикнул, и смешок перешел в приступ сухого кашля. Женщина, явно встревожившись, склонилась над ним. Наконец старцу стало легче, он вытер пот тыльной стороной ладони и взмахнул рукой. Высокий мужчина отступил в тень, а женщина снова уселась на свой стул.

– И все же мы несколько раз встречались. Возможно, это оживит вашу память.

Сморщенная оболочка начала расправляться. Годы таяли как снежные сугробы. Человек становился все выше и выше. Бронзовые доспехи скрыли его одежды, руки и ноги налились громадными мускулами. Седые волосы потемнели, а затем скрылись под украшенным золотом шлемом. Стул с деревянной спинкой затрещал под тяжестью огромного воина, который теперь сидел на нем.

Чародей Олибино, помолодевший лет на сто, откинулся назад, положил ногу на ногу и грозно улыбнулся Ампили.

– Так лучше? – прогудел он.

У Ампили зубы стучали так, что он не мог говорить.

Смотритель с усмешкой взглянул на женщину, а потом обернулся к высокому мужчине, который рядом с ним казался просто заморышем.

– Если учесть все, что он пережил, пытаясь найти меня, то сейчас выглядит чересчур слабым.

– Я не смогла снять с него заклятье, ваше всемогущество, – сказала женщина, – как ни пыталась.

– Ну что же, придется попробовать всем вместе, не так ли? Нельзя же оставить его в плену заблуждений! Ага, поддается!

Неожиданное осознание – как вспышка молнии! Ампили согнулся, спрятав лицо в ладонях. О, каким он был дураком! Как это сейчас очевидно!

Ничто не нарушало молчания, только фонарь шипел под потолком.

– Ну, милорд? – произнес звучный низкий голос. – Который из двух кажется вам теперь подлинным императором?

Ампили простонал:

– Тот, что был в лодке.

– А кто этот прощелыга, который только что скакал наверху?

– Эмторо!

– То-то же! – усмехнулся чародей. Ампили с трудом заставил себя поднять взгляд на насмешливое лицо молодого бравого воина.

– А какой из двух подлинный Олибино? – спросил Ампили, поражаясь собственной дерзости.

Гигант грозно нахмурился, затем пожал широкими плечами:

– Конечно, тот, который вошел сюда. Это место защищено. Еще несколько месяцев назад в Хабе было много защищенных домов. Сейчас Сговор повсеместно уничтожает защиту, чтобы иметь возможность наблюдать за всем, что творится в городе. Осталось совсем мало безопасных местечек.

– Так вы не покидали столицы?

Олибино печально улыбнулся:

– Мне было некуда идти. В Хабе я родился и вырос.

– Вы получили мои письма?

– Я слышал о них. – Он опять сурово нахмурился. – Было бы очень опасно допустить, чтобы они дошли до меня.

Он вновь взмахнул рукой. Мужчина повернулся и вышел; дверь, щелкнув, захлопнулась за ним.

Ампили украдкой посмотрел на таинственную женщину, но ее лицо странным образом оставалось в тени. Интересно, подумал он, может быть, она использует волшебство, не давая ему рассмотреть себя. Возможно, он даже знаком с ней. Эта встреча в узком кругу окажется смертельно опасной, если узурпатор когда-нибудь узнает о ней.

Олибино переставил поудобнее свои длинные ноги:

– Я умираю.

– Умираете, ваше всемогущество?

– Именно так! – Звук его голоса отдавался в ушах погребальным звоном. – Мне уже больше ста лет. Я надеялся прожить, по крайней мере, еще столько же, но этому не бывать. Если я использую волшебство или хотя бы магию, чтобы продлить свою жизнь, меня мгновенно обнаружат. Скоро в Хабе не останется защищенных мест. – Его лицо застыло, не выражая ничего.