Дэвид Дрейк - Окольный путь

Велисарий снова сурово посмотрел на Эутиха. Хилиарх внезапно улыбнулся — едва — и кивнул.

Велисарий повернулся к командирам, стоявшим рядом с ним.

— Вы будете подчиняться мне мгновенно и без вопросов. Вы поняли?

Они быстро кивнули. Анастасий опустил булаву. Валентин меч не убрал.

Внезапно затрубили трубы. Велисарий снова повернулся. Он больше не видел персидскую армию, потому что вид закрывала масса кавалеристов на передней линии. Очевидно, персы начали атаку. Эутих с подчиненными ему командирами низшего ранга ехали вдоль рядов, выкрикивая приказы.

Теперь Велисарий торопился. Он быстро отдал простые приказы четырем командирам, стоявшим рядом с ним.

— Эутих будет держать правый фланг, используя половину тяжелой конницы ливанской армии и всех лучников-кавалеристов. Вы четверо должны собрать другую половину копьеносцев и держать их в резерве. — Его голос стал стальным. — Я хочу, чтобы они были готовы к атаке, когда я скажу, там, где я скажу, и так, как я скажу. Это понятно?

Все судорожно закивали.

Велисарий посмотрел на Анастасия и Валентина.

— Пока битва не закончится, эти двое считаются следующими за мной по рангу. Вы должны подчиняться им так, как если бы приказы отдавал я. Это понятно?

Очень быстрые кивки.

Велисарий уже собрался представить катафрактов по имени, по том передумал. Для ближайших целей они уже достаточно хорошо представлены.

Смерть и Разрушение, подумал он. Прекрасно подойдет.

После того как четверо командующих отправились собирать и сортировать свои силы, Велисарий поехал на передний фронт. По мере его приближения легкая конница гуннов начала возвращаться с поля брани. Они не могли противостоять приближающимся персидским копьеносцам и знали это.

«Вот что хорошо в наемниках, — думал Велисарий. — По крайней мере они не пойдут в идиотскую атаку, наемники — не самоубийцы».

Несмотря на то что они были наемниками, гунны считались хорошими солдатами и опытными ветеранами. В отступлении не наблюдалось ни паники, ни беспорядка. Только оказавшись в относительной безопасности римских подразделений, они начали перегруппировываться. Гунны знали, что тяжелая римская конница вскоре выступит вперед и им потребуется обеспечивать ей прикрытие против персидских лучников-наездников.

Велисарий теперь находился как раз за первым рядом тяжелой римской конницы. Стоя между двумя кавалеристами, он наблюдал за приближением персов.

Тяжелая персидская конница еще не начала атаку и не пустилась галопом. Им еще предстояло преодолеть двести ярдов до римских рядов. Персы сами были ветеранами и знали, что означает довести до изнеможения своих коней — в особенности если сражение проходит жарким сирийским летом. Несмотря на это, их подобное грозе наступление впечатляло. Две тысячи тяжеловооруженных копьеносцев шли четырьмя рядами, поддерживая порядок, по бокам приближались три тысячи лучников-наездников, поддерживая прекрасную дисциплину.

Очень впечатляюще, но…

Римские лучники на укреплениях — хассанские наемники — теперь направляли свои стрелы только на персидскую кавалерию, атакующую справа. В эти минуты они игнорировали персидских лучников-наездников, идущих по центру и стрелявших в лагерь. Гермоген, как отметил Велисарий, не терял голову. Защищенная стеной, его пехота понесет легкие потери от персидских лучников. Тем временем их стрелы могут приостановить наступление персидских копьеносцев.

Гермоген хорошо подготовил своих людей. Арабские лучники преодолели искушение выпустить стрелы в самих копьеносцев. Тяжелая броня, закрывающая тела, отклонит стрелы, выпущенные из легких луков, в особенности с такого расстояния. Вместо этого лучники целились по незащищенным ногам коней. Да, расстояние было большим, но Велисарий видел, что большое количество животных падает, увлекая за собой всадников.

С горы стрелы полетели на персидскую конницу, приближающуюся к правому флангу римлян. Но стрелы не долетали, и стрельба тут же прекратилась. Велисарий понял, что Маврикий остановил слишком горячих катафрактов. Расстояние — по диагонали через все поле — оставалось слишком большим, даже для мощных луков и при помощи ветра. Вместо этого Маврикий приказал катафрактам и парням из Анатолии сконцентрироваться на легковооруженных лучниках-наездниках в центре.

Велисарий порадовался этому. Его армия функционировала так, как должно хорошее войско. Лучники слева защищали пехоту в центре, пока та пыталась прогнать наступающих справа персов.

Катапульты выпускали камни, летевшие в тяжелую персидскую конницу, образуя дыры в ее рядах. Кавалерия стала рассредотачиваться, теряя компактность формирования.

«Хорошо, Фока, хорошо. Но с этим ветром возможно… Да!»

Следующий поток артиллерийских ударов угодил как раз по центру персидского командования, собравшегося группой в арьергарде. Персидские офицеры не ожидали артиллерийских ударов и их внимание полностью концентрировалось на поле сражения. Прилетевшие камни оказались полной неожиданностью. Потери — ужасными. В людей, сидевших на лошадях, попали огромные камни, выпущенные катапультами. Тут не помогла и тяжелая броня. Другие катапульты, именуемые скорпионами, выпустили огромные стрелы, размером с хорошее копье. От них персидская броня тоже не защищала. Одного из офицеров, в которого одновременно попали две стрелы из скорпиона, буквально разорвало на куски.

Как и всегда во время битвы, карие глаза Велисария напоминали камни. Но его холодный взгляд проигнорировал жертвы артиллерии. Его внимание полностью концентрировалось на выживших.

«Пожалуйста, пусть Фируз все еще остается жив. О, пожалуйста, пусть этот самоуверенный, горячий болван еще остается в живых. Да!»

Очевидно, Фируз пришел в ярость. Велисарий узнал яркий плащ и оперение на шлеме персидского главнокомандующего, лично ведущего в атаку основную часть своей армии на центральные ряды римлян. Три тысячи тяжеловооруженных копьеносцев с четырьмя тысячами лучников-наездников но флангам уже неслись галопом.

Эта была атака, достойная идиота Фараса — мертвого Фараса, которого никто не оплакивал. Персидским копьеносцам в центре предстояло преодолеть полмили до римских укреплений. Полмили при дикой жаре, против пыли, летящей им в лицо — ветер не утихал. Это был верх глупости. И еще более глупо из-за трех тысяч персидских наездников-лучников, уже находившихся в центре поля. Наступающие персидские копьеносцы будут спотыкаться о свои собственные войска.

Однако на полпути к персам вернулась способность соображать, хотя бы частично. По крайней мере, к наездникам-лучникам, уже находившимся в центре. Увидев наступающих копьеносцев, сидевших на конях, лучники разбежались прочь с дороги. Их офицеры повели их в атаку против небольшой группы римлян на горе.