Анна Гурова - Малышка и Карлссон

Водитель не двигался, уткнувшись лицом в руль. Его сосед съехал с сиденья вниз и тоже не подавал признаков жизни. Угрожавший Кате лежал ничком у ворот гаража. Четвертого Катя не видела, но догадывалась, что и он уже не опасен…

Тем не менее Катя некоторое время набиралась храбрости, чтобы выйти из джипа. Вышла. На изрядно помятой крыше джипа – никого. Зато в соседнем дворе уже раздавались громкие голоса.

Катя шмыгнула в щель между гаражами, затаилась.

Минуты не прошло, а вокруг джипа собралась изрядная толпа. Катя тихонько выскользнула из своего закутка и смешалась с зеваками. Очень вовремя. Как раз приехала милиция. Место происшествия оцепили. К этому времени Катя уже почти пришла в себя. И попыталась тихонько улизнуть. Но ее перехватили на выходе из подворотни.

– Минутку, девушка!

Распаренный толстый мужчина сунул ей удостоверение:

– Вы были здесь, когда это произошло? Что видели?

– Что – это? – пискнула Катя, изображая глупенькую школьницу.

– Убийство! – буркнул толстяк. От него попахивало спиртным.

– Какое убийство? – Катя наивно захлопала ресницами.

– Такое, – буркнул толстяк. И вдруг потянул носом воздух: – Значит, ничего? А что это у тебя от волос порохом пахнет?

– Не видела ничего! – быстро сказала Катя. – Зато выстрелы слышала!

– Да неужели? Пернушкин, иди-ка сюда!

Подошел еще один, в милицейской форме.

– Чего тебе, Иваныч?

– Ну-ка понюхай! – он ухватил Катю за волосы.

– Что вы делаете! – жалобно вскрикнула Катя. – Не трогайте меня!

На них мгновенно обратили внимание: зевак вокруг оставалось достаточно.

– Что вы ко мне пристаете? – еще жалобнее воскликнула Катя. – Я здесь работаю! В соседнем дворе!

– Проверим! – пообещал Иваныч. – Нюхай, Пернушкин! Чуешь, чем пахнет?

В толпе послышались возмущенные реплики, но вмешаться никто не рискнул. Помощь пришла в виде пожилого крупного мужчины в форме, с погонами.

– Пернушкин! Асов! Немедленно отпустите девушку!

Пернушкин тут же отпрянул от Кати, но толстяк ее не отпустил.

– Товарищ подполковник, от волос у нее порохом пахнет! – заявил толстый.

Подполковник глянул на Катю: та изобразила смесь наивности и испуга. Испуг, впрочем, был естественный. Перепугалась она не на шутку. Даже больше, чем тогда, в джипе. Тогда она просто не успела испугаться по-настоящему…

– Сказать, чем от тебя пахнет, Асов? – грозно произнес подполковник. – Я сказал: отпусти ребенка! Чем вы тут занимаетесь, мать вашу так?

– Опрос свидетелей, товарищ подполковник! – бойко отрапортовал толстяк.

– Так опрашивай, Асов! Опрашивай, а не к девyшкaм приставай! – раздраженно бросил подполковник. – Четыре убийства, а ты тут… – Он поглядел на Катю. – …Детей пугаешь! Пернушкин! Запиши данные девушки и… Купи ей мороженого!

– Так точно, товарищ подполковник!

– И откуда ты взялась на мою голову? – сварливо пробормотал он, уводя Катю подальше от места происшествия. – Да не трясись ты, никто тебе ничего не сделает. Асов – он нормальный мужик. И опер толковый. Просто день у него сегодня трудный. Шутка ли – четыре жмура, и все на его земле… Видела что-нибудь?

– Выстрелы слышала, – с готовностью ответила Катя. – Три или четыре…

– Семь, – поправил милиционер. – Их весь квартал слышал. – Он похлопал себя по карманам. – У тебя ручки нет?

– Нет.

– Вот черт. И у меня нет! Ты тут что, живешь?

– Работаю, – сказала Катя. – Сторожем.

– И ничего не видела?

– Ничего! – Катя опять захлопала ресницами.

– Раз ничего не видела, так и записывать нечего, – решил милиционер. – Тебе какого мороженого? – Они как раз подошли к лотку.

Катя поглядела на его тощий бумажник и решила не вводить человека в расходы.

– Трубочку, – сказала она. – С черной смородиной.

«Так вот что вчера имел в виду Карлссон – когда говорил, что за мной присмотрят», – думала Катя.

Она шла по улице, ела мороженое, исподволь оглядывалась, но, конечно, Хищника не видела. Солнце светит, людей вокруг полно… Интересно, как он ухитряется прятаться?

Катя почти с жалостью вспомнила о своих неудачливых похитителях. Слабаки они – против тролля. Как он их! Раз-два – и все лежат. Точно как вампир какой-нибудь в ужастике. И всё это – среди бела дня. И никто ничего не видел.

«Что им всем от меня нужно? Я же никому ничего плохого не сделала! – мысленно возмутилась она. – Может, это – из-за Карлссона?»

Что если за ней охотятся, чтобы она выдала его убежище?

Катя остановилась у светофора… К Лейке, что ли, зайти? Рассказать новости? Только как ей расскажешь? Тогда ведь и про Хищника придется сказать. А это – тайна. Интересно, поверила бы ей Лейка? Милиция уж точно не поверила бы. Катя вспомнила толстого милиционера… Какой он всё-таки противный! Потный, жирный, схватил ее так грубо… Ишь, прибежали, когда всё уже кончилось. Будут теперь искать, кто убил этих бандитов. А когда Катю два раза пытались украсть, милиции почему-то и близко не было. Хорошо, в первый раз мужики из «Шаманамы» поблизости оказались, а во второй раз – Хищник ее защитил. А если бы их не было? Вот у той девушки, тело которой нашли в Дубках, защитников не нашлось… А бандиты преспокойно разъезжают по городу на красивых машинах и делают что хотят…

Зажегся зеленый, Катя перешла улицу и двинулась к дому. Всё-таки хорошо, когда есть кому тебя защитить. Катя гордо откинула головку и пошла тем красивым шагом, которому научила ее Карина: легко, непринужденно, от бедра… Заметила, что практически все встречные мужчины обращают на нее внимание, и еще выше задрала подбородок…

Уже открывая двери, Катя вспомнила, что ей надо было срочно зайти к Карине. Ладно, сейчас она ей позвонит. Но сначала – Карлссон. Он должен знать…

Катя перелезла через подоконник.

– Карлссон! – закричала она. – Карлссон!

С его слухом он Катю за три километра услышит. Никакого телефона не надо…

Карлссон появился минут через десять.

– Привет, Малышка!

– Привет! – Катя встала с подоконника. – А меня сегодня…

Звук был такой, будто быстро-быстро защелкали кнутом, брызнули осколки кирпича. Карлссон прыгнул мигом раньше, ухватил Катю за плечо и грубо, как мешок, перебросил внутрь квартиры. Катя ударилась спиной об пол, и сразу же что-то врезалось в оконное стекло и, прошив его (не разбив!), ударило в кафельную плитку над мойкой, взвизгнуло и угодило в горку посуды, со звоном и грохотом посыпавшейся на пол. Катя вскочила (не самое умное, что она могла сделать, но она уже мало что соображала):